Из полумрака отделяется сначала одна фигура, потом другая. Не дойдя до нас метров десять, бросают на землю оружие.

— Одежду туда же, - говорю я.

В этом нет строгой необходимости, ничего ценного они все равно не вынесут. Но дело и не в ценностях, дело в позоре, который они понесут с собой.

Они переминаются с ноги на ногу, но противиться так и не решаются. Возможно, не стой перед ними сам король, и попытались бы.

Но на их лица надо смотреть - злые, перекошенные. Наверняка у себя в голове посылают меня в такие дальние дали, куда по собственной воле не ходят и откуда обратно не возвращаются.

— Передайте своему хозяину, лорду Вигмарту, что новый король Артании терпеть не может воров, - говорю, когда настороженно проходят мимо. - В дальнейшем такой доброты, как сегодня, пусть не ждет. К нему я буду в гости. Но лучше, если он навестит Драконье гнездо раньше. С покаянием и откупным предложением. Вы же, как доберетесь до дома, вернетесь сюда с обозами и привезете в Драконье гнездо все, что туда должно быть привезено. Будьте покойны, я обязательно проверю, насколько тщательно выполнено мое поручение. Если посчитаю, что недостаточно – сожгу ваши деревни.

Я не пугаю, но терпеть под боком воров точно не стану.

Пока еще у них есть шанс все исправить. Воспользуются ли им? Время покажет.

— Все понятно? – уточняю на всякий случай.

— Да, Ваше Величество.

— Тогда не смею задерживать, господа. Осторожно, не застудитесь. Ну, остальные что-то решили?

Глава двадцать вторая: Изабелла

Шаман варваров пребывает в Драконье гнездо один и пешком. Честно говоря, я вообще не понимаю, как он это сделал, учитывая, что послание ему Анвиль отправил всего несколько дней назад. Ну да что я знаю о местной магии и тех, кто умеет ею пользоваться? Примерно ничего.

— Приветствую тебя в замке Драконье гнездо. Я Изабелла, королева Артании.

— Г’рах Тар, — степенно склоняет голову варвар. - Говорящий с духами. Г’ан Длеар говорил, нужно помощь. Г’рах Тар пришел.

— Прошу прощения? Г’ан Длеар?

— Анвиль, так его зовут здесь.

Он просто огромный. Худой‚ но очень высокий, на пару голов выше даже Анвиля. Будто со столбом разговариваешь. Несмотря на относительное тепло, закутан в, наверное, волчью шкуру. А уж сколько на нем всевозможных амулетов, буч, оберегов и прочего шаманского обмундирования – так просто и не перечесть.

— Ты с дороги. Не желаешь отдохнуть? Ты голоден?

— Благодарю. Г’рах Тар не нуждается в пище и отдыхе.

Это что-то иносказательное? За все время пребывания в этом мире я ни разу не слышала, чтобы маги не нуждались в обычных человеческих потребностях. Ну да ладно, не насильно же его кормить.

— Хорошо. Может, пройдемся?

Вместо ответа шаман отступает в сторону, позволяя мне идти первой. Не уверена, что идея прогулки в окружении варваров прямо очень хорошо, но пока у меня нет ни единого повода подозревать их в неверности или каких-то кознях. Да и не хочу, чтобы наш разговор услышал кто-то посторонний.

За нами идут двое охранников, но они держатся на расстоянии, так что ничего не услышат.

— Мне нужна информация о Глотке Арташа, - говорю, когда идем вдоль крепостной стены.

— Гора Гуур Дхар - плохое место.

— Почему плохое?

— Многие ходили туда. Никто не вернулся.

Молчу, надеясь услышать хоть какие-то подробности, но ничего подобного. Шаман тоже молчит. Видимо, придется вытаскивать из него каждое слово клещами.

— Я знаю, что там заключена некая сила, - сразу ближе к делу, а то будет ходить вокруг да около. - Тебе известна ее природа?

— Да.

И снова молчок.

Вот зараза!

Анвилю, конечно, спасибо, что пригласил его, но с таким источником информации нужна недюжинная выдержка. Впрочем, нечто подобное следовало ожидать. Я же сама читала дневник Лаарта, где он говорил, что захваченный им шаман ничего не открыл.

— Я знаю, что мы для вас чужие, и что эта информация не для чужих ушей. И я понимаю, что у тебя нет оснований доверять мне, но Анвиль доверяет тебе, доверяет твоему племени. Смею предположить, что и вы доверяете ему. А потому очень прошу ответить на мои вопросы. Если мое слово что-то значит для тебя, то обещаю, что ни единое услышанное мною сейчас слово не будет использовано во зло. И спрашиваю я не из праздного любопытства. Боюсь, что ваша тайна стала известна одному человеку... предыдущему королю Артании. Мне нужно знать, как далеко он зашел в своих изысканиях и не успел ли натворить страшного.

Заканчиваю свою длинную тираду и пытаюсь заглянуть в его лицо - вообще непроницаемое, даже не уверена, что вообще услышал меня. Признаться, даже немного колет самолюбие. Вообще-то я здесь королева, а он живет на моей земле. Да, именно они здесь жили до прихода типа_цивилизации, но так уж устроен человек, что прав всегда сильнейший. Хотя, рядом с ним я вообще не ощущаю себя сильной. Но и отступать не собираюсь.

— Я доверю Анвилю, - неожиданно говорит шаман, когда я уже начинаю прокручивать в голове новые аргументы, как его разговорить. — Он умирал. Но он спас меня.

Ого!

— Он спас тебя? Когда?

— Когда умирал.

Стискиваю зубы. Спасибо, капитан Очевидность.

— Я был в горах. Нужно было думать. Нужно было внимательно слушать. Я не услышал. Нельзя зимой будить медведя. Будет много крови. Кто-то разбудил, а я поздно почувствовал его запах. Он напал. - Г’рах Тар дергает ворот меховой куртки - и я вижу огромные белые шрамы явно от когтей, берущие свое начало на шее и спускающиеся на грудь.

Боже, как он вообще выжил?

— Я тоже умирал. Уже видел предков, - продолжает шаман. Но появился человек - чужак, враг. Он напал на медведя. Длеар – сущность человека и Первого под небесами. Он убил медведя. Но был слабый, был ранен. Предки были добры к нам - не забрали к себе. Сказали - еще рано. Долго шли обратно. Иногда один тащил другого. Плохо помню. Теперь Г’ан Длеар мой брат. Я жизнь за него отдам.

— Я дважды задолжала ему, - не знаю, зачем говорю это. - Он дважды рисковал ради меня, а не должен был. В прошлом я сделала ему очень больно. Я виновата перед ним.

Кажется, впервые с нашего разговора, шаман удостаивает меня взгляда. Очень тяжелого взгляда – пронизывающего, жесткого, точно забирается в самую голову и шурудит там, копается, заглядывает в самые потайные уголки памяти. Очень хочется прервать этот странный контакт, пусть лучше продолжает возвышаться надо мной и говорить куда-то в никуда, чем вот так – без намека на даже относительное уважение к чужому личному пространству. Но я продолжаю смотреть на него. И даже, кажется, не моргаю.

Мне кажется, или на сухом, изборожденном морщинами лице промелькнула тень, даже не улыбки, усмешки? Не знаю, не уверена. Да и что она может означать?

— Гора Гуур Дхар - плохое место, - повторяет шаман. – Древнее и очень плохое. Ты говоришь о силе. Это так. Великая сила пала, но не была уничтожена. Осталась, затаилась, чтобы ждать. Мы пытались уничтожить, пытались ходить – никто не вернулся. Никто не знает, что ждет в Гуур Дхар.

— Великая сила требует великую жертву, - вспоминаю слова Лаэрта. – Ты что-то об этом знаешь?

Шаман смотрит перед собой и едва заметно кивает.

— Никто не знает, что или кто лежит под горой Гуур Дхар. В старых преданиях говорится о множестве душ. Они не могут умереть. Они ждут. Время течет мимо, не затрагивает, не беспокоит. В старых преданиях говорится о великой опасности. Было много крови и много смертей прежде, чем души успокоились. Горела земля, плавился камень, ветер был наполнен пеплом сожжённых тел. И не было тех, кто мог укрыться в безопасности. Но были те, кто забыл о чести, кто был сломлен, обманут, искал спасения. Они не нашли спасения, но нашли нечто куда более страшное, чем смерть. Они стали частью.

— И чего они все теперь ждут?

— Новую душу.

Звучит конечно так себе, скорее, как именно страшилка, особенно для меня, человека из техногенного мира, но уж очень был на этой страшилке зациклен Лаэрт.