— А есть ли какой-то способ понять, была принесена та самая великая жертва или нет?

— Мы еще живы, - на этот раз совершенно определённо он усмехается. – Жертвы не было. Или она не была принята.

Хороший показатель, ничего не скажешь. Зато надежный. Наверное.

Я так понимаю, Лаэрт просто не успел довести до конца то, что задумал. И скорее всего причиной к тому стала его смерть. А точнее – Анвиль. То есть получается, что, сам того не зная, моя драконяка стал спасителем мира? Ну а что? Может и правда целого мира. Кто знает все эти древние души, что затаились и ждут новые души. В особенности после слов шамана о горящей земле и плавящихся камнях. А тут раз – и фигу вам по всей вашей злобной роже.

Понятное дело, что даже в моем прежнем мире всякие старые летописи, в которых говорится о несметных полчищах врагов, принимать на полную веру никак нельзя. Для человека тех времен даже тысяча конных воинов в одном месте могла стать невероятной силой, которая сметала все на своем пути. Так и здесь, насколько серьезно стоит относиться к преданиям варваров?

Ловлю себя на мысли, что даже на фоне объективно существующей в этом мире магии, те предания могли описывать банальное извержение вулкана. По крайней мере, описание шамана очень на это похоже. А учитывая склонность, будем честны, необразованных и глубоко суеверных дикарей всяким природным явлениям, тем более разрушительным, придавать оттенок божественного или мистического, то, возможно, зря мы разводим панику.

Ну, ладно, не панику, но пытаемся копать там, где ничего нет.

Впрочем, лучше перебдеть, как говорится. Вот поговорили – и мне даже спокойнее стало. Понятное дело, что жить в относительной близости от действующего вулкана – такое себе удовольствие. Кто его знает, вдруг снова захочет проснуться в полную силу. Но выбора у нас нет.

Очень хорошо помню фильм о последних днях Помпеи. Вот совсем не хочется так же.

Глава двадцать третья: Анвиль

Мы покидаем форт спустя сутки. Основное время тратим на изучение складов и составления подробного перечня всего, что там обнаруживаем. Разумеется, к делу подключаю тех торговцев и нескольких крестьян, что остаются в форте. Вернее, убедительно прошу их остаться. Как ни крути, без их помощи мне не обойтись. Мои спутники умеют махать мечами, но с подсчетами чего-либо у них большие трудности.

Перед отбытием оставляю в качестве гарнизона половину своих людей. Из бесед с торговцами и крестьянами действительно выходит, что люди лорда Рогира иногда нападают на обозы, проходящие по землям лорда Вигмарта. Но, к слову, случается и наоборот. То есть оба соседа до сих пор находятся в состоянии вялотекущего противостояния. До открытого конфликта пока не дошло, но покусывают друг друга регулярно. Как и всегда – господа повздорили, а перепадает обычным людям.

Да уж. Хоть разорвись. По-хорошему, надо бы навестить и Рогира, и Вигмарта – обоих поставить на место. А еще нужно заехать к Картису младшему, по вине которого был разрушен мост. А еще проверить, что на пару со своим чернокнижником задумал недоумок Фарвурд. И это наверняка только малая часть тех проблем, что прямо сейчас изнутри подтачивают Артанию. О Великом Магистре и Совете вообще молчу.

Но ладно, Вигмарту и так сообщат о моем посещении его форта. Если хотя бы немного мозгов у него есть – прислушается. Нападки на соседа Рогира – для меня сейчас меньшая из проблем. Картис, конечно, зарвался, но плотина уже прорвана, торопиться с ее восстановлением смысла нет. А вот новости о Фарвурде меня действительно обеспокоят.

Поэтому решаю на обратном пути к Драконьему гнезду заехать к старому пройдохе. Если тот действительно лишился рассудка, что ж, оставлять это без реакции нельзя.

Мы успеваем отъехать от форта совсем немного, когда чуть в стороне от дороги видим труп раздетого человека. Вне всяких сомнений, это кто-то из стражников. И кто именно, становится ясно почти сразу. Мутноглазый лежит лицом вверх, а на его шее проступили следы крупных пальцев.

Похоже, прикончили свои же. Вряд ли что-то не поделили. Скорее всего, причина в том, что мало кому нравится, когда твой товарищ активно сдает всё и вся направо и налево. В следующий раз может так статься, что он сдаст тебя. Кому это надо?

Я более не вижу смысла скрываться, а потому на постоялых дворах сразу показываю королевское кольцо. Хорошая еда, хорошие комнаты, хорошие сменные лошади. И снова в дорогу.

Земли лорда Фарвурда находятся несколько ниже, чем стоит Драконье гнездо, а потому с пахотными землями дела там обстоят куда лучше. Насколько я знаю, семейство Фарвурдов не одно поколение оставалось главным поставщиком зерна для Короны.

Что в этих местах что-то не в порядке, становится ясно очень быстро. Мы едва минуем каменную гряду, которая служит естественной границей между землями Короны и землями Фарвурдов, как в воздухе появляется отчетливый запах гари. Сначала едва ощутимый, но чем глубже мы продвигаемся в земли спятившего соседа, тем насыщеннее он становится.

И снова дождь.

Затяжной и противный, такой может без продуха идти несколько дней.

Запах гари несколько стихает, но не исчезает вовсе.

Когда на дороге появляется очередной постоялый двор, сомнения в неспокойности здешних мест улетучиваются окончательно.

Это настоящее столпотворение из всевозможных повозок и подводов. Причем большая их часть явно принадлежит крестьянам.

Не знаю, сколько тут народа – несколько сотен, по меньшей мере. Мужчины, женщины, старики, дети.

Какого беса Фарвурд успел сотворить?!

Спешиваюсь и хватаю за грудки первого попавшегося под руку мужика.

— Что случилось? – прямо в перемазанное грязью лицо.

— Беда, господин. Нет больше замка милорда Фарвурда. И деревень вокруг нет. Людишек сгинуло – жуть. Мы едва выбрались. Едва-едва какие пожитки побросали в возы – и бежать. А кто-то в одном исподнем, с малыми детьми на руках.

— Ты объясни, что случилось! – встряхиваю мужика, но тот продолжает бубнить о трудной дороге, о многих погибших, о том, что и податься им теперь некуда.

Отталкиваю, иду дальше.

— Что случилось? – перехватываю молодого парня с перевязанным лицом. Вся кожа вокруг грязной тряпки раскраснелась, видны небольшие пузыри, как от ожогов.

— Не ведаю, господин, - кривится от боли тот – и я выпускаю его из рук.

Дальше-дальше, вопросы-вопросы – и ни одного внятного ответа.

Успеваю опросить с полдюжины человек, но так ничего и не добиваюсь. Люди перепуганы, многие покалечены, причем это не только ожоги, но и нечто иное, странное – какие-то черные нарывы, самого разного размера, от крошечных, до примерно в пол ладони размером. Запах от этих нарывов – густой и смрадный, откровенно гнилостный, хотя сами по себе люди, у которых обнаруживается эта напасть, выглядят вполне живыми и даже бодрыми, хотя и жалуются на сильную боль.

Поганые дела.

Похоже, мы опоздали, а слухи о ядовитых планах Фарвурда оказались вовсе не слухами.

Здесь без знаний Изабеллы вряд ли обойтись.

— Давно у них эта зараза? – уже внутри постоялого двора спрашиваю старуху, что прижимает к груди вязанки различных трав.

— Никак нет, господин. Верно, это небеса прогневались на нас – и раскрылись черным дождем. Давеча возле замка милорда Фарвурда случился большой взрыв, огонь, дым, а потом с небес нам на головы и полилось это… черное. Хорошо, мало еще кто повыскакивал из домов. И вот на кого попало, тот нынче нарывами мается.

Зараза!

Но если это не болезнь – уже легче. Если ко всему прочему эти люди притащат к порогу Драконьего гнезда эпидемию – Артания перестанет существовать. А именно к Гнезду они и отправятся, больше некуда. И винить их в этом я не могу.

Сразу отряжаю одного из варваров вернуться в Драконье гнездо и обо всем рассказать Ее Величеству. Пусть готовится, пока есть немного времени. Сейчас трудно судить об истинных масштабах беды, но несколько сотен беженцев, часть из которых ранена, - это серьезная нагрузка на и без того пока хрупкую кормовую базу Драконьего гнезда.