Теперь приходит время удивляться ему.

Он переводит взгляд с меня на монеты и обратно.

— Я не понимаю, - наконец, произносит Даус.

— Я благодарна тебе за прямоту и еще больше благодарна на смелость.

— Позвольте, сказать еще… - спустя минуту промедления.

Усмехаюсь про себя. Понравилось поливать королеву грязью?

— Говори.

— Все говорят, что вы изменились. Все говорят, что теперь у Артании есть шанс.

— У Артании появился достойный король.

Даус отрицательно качает головой.

— Не в обиду милорду Анвилю, он, несомненно, уже показал себя достойным защитником и человеком слова. Но изменилось и кое-что еще: теперь у Артании появилась достойная королева.

Глава девятнадцатая: Анвиль

Погода начала портиться почти сразу, как мы выезжаем из Драконьего гнезда. Резко холодает, а небо затягивает плотным покровом серых туч. Скорее всего, в любой момент можно ожидать дождь, а значит надо торопиться. Передвигаться по раскисшим дорогам будет куда как менее эффективно. К тому же – слухи, которые, как известно, распространяются со скоростью лесного пожара. Ни к чему, чтобы о нашем прибытии узнали раньше, чем станет слишком поздно.

А потому мы по возможности избегаем крупных торговых путей, хотя там и скорость передвижения была бы выше, и возможностей для фуражировки больше.

Впрочем, передвигаться совсем по тропам - слишком долго. И дело даже не в качестве этих троп, не в проблеме собственного пропитания - провизию на несколько дней можно легко везти на лошади. Дело именно в лошадях. Потому что еды им нужно куда больше, чем нам, а еще им нужно отдыхать.

Прикидывая так и эдак, я решаю двигаться максимально возможно быстро, но в то же время скрытно. То есть основное время дороги проводим вне людных трактов, а потом останавливаемся на заранее условленной придорожной станции, где немного отдыхаем сами, но, главное, меняем лошадей. И снова в дорогу.

Разумеется, подобное скорое передвижение вооруженного отряда не может остаться незамеченным, но мы постараемся обогнать возможные слухи. К тому же, слухи будут расползаться в разные стороны, а не целенаправленно в одну, что, несомненно, даст нам необходимое время.

Но погода-погода...

Через два дня пути нам приходится остановиться, потому что где-то в горах случился обвал - и дороги дальше размыло грязевым потоком. А дождь все еще не кончается.

На постоялом дворе, где мы остаемся пережидать непогоду, тесно от скопившихся тут торговцев, различного обозного люда и крестьян, застигнутых на обратном пути с лесозаготовки. Добавить к ним всем наши угрюмые рожи – и получится отличная компания, чтобы «уютно» скоротать вечерок-другой. Правда, свободных комнат уже нет, потому спать будем прямо в стойле.

Владелец постоялого двора кланяется и опасливо скользит по моим спутникам взглядом.

Нет, мы не похожи на грабителей или мародёров, но и ничего спокойного наш постой тоже не светит. Особенно если затянется надолго. И я это точно знаю. Потому что горные воины прибыли со мной в Драконье гнездо без своих семей. То есть – без женщин. Я далек от мыслей, что в замке никто из них не помял какую-нибудь служанку, но если такое и было, то это точно единичные случаи. А трахаться они должны. Небольшая военная вылазка немного отвлечет буйные головы, но не заменит плотские утехи. И тут будь я сто крат король, а противиться животному началу им уже сейчас наверняка очень непросто. Если мы застрянем здесь на день-два, как бы мое воинство не расползлось по девицам, до которых только они смогут дотянуться. А уж тогда поди собери их обратно в кучу. И это если еще не оприходуют чью-нибудь жену.

— Милорд, прощения просим за неудобство, но мест нынче совсем нет. Изволите, повыгоняю вшивую шелупонь из комнат. Им, корягам немытым, и под навесом вдоволь будет дрыхнуть.

— Нет, - вкладываю в его немного подрагивающую ладонь монету, - нам и стойло сгодится, только распорядись убрать из него говно и засыпь все свежим сеном.

Я не афиширую свою личность. Но нас много, мы вооружены - и у нас есть деньги. Этого достаточно, чтобы бедняга не знал, куда себя деть, желая угодить пусть незнакомому, но явно знатному лорду.

— Разумеется, милорд, - чуть не в пол кланяется хозяин двора.

Во избежание ненужных слухов, оставляю своих спутников в стойле, еду им принесут прямо сюда, а сам ненадолго прохожу в общий зал. Если где-то и можно узнать об истинных настроениях населения, так это в хмельной шумной обстановке.

Какое-то время провожу за стойкой, попивая плохое пиво. Духота в зале страшная, потому открыта входная дверь - и с улицы доносятся раскаты грома и шум незатихающего ливня.

— ...сам Кёёл Сивобородый вышел поссать и затопил весь сраный мир, - слышу в спину окончание злой фразы и громкий топот тяжелых шагов. - Хозяин, места есть?!

Оборачиваюсь - очередные до нитки промокшие путники: трое худощавых мужиков, судя по виду, я бы предположил, что это мастеровые.

— Роган, старый пропойца, ты что тут делаешь? - с явной радостью приветствует его хозяин двора.

— Гельт, что за проказа случилась с дорогой? - вместо ответа спрашивает Роган. — Мы с ребятами чуть богу души не отдали, когда сунулись на мост.

— Говорят, не выдержала плотина лорда Картиса младшего.

— Вот холера! Я еще в прошлую весну говорил ему, что плотина долго не простоит, - хрипит Роган. У него очень пронзительный голос, который он даже не пытается унять.

Так, значит, обвал в горах - не просто обвал.

— У милорда Картиса от батюшки одни долги остались, - вступается за младшего наследника Гельт.

— Долги? – усмехается Роган. – Бывал я в его замке. Безначальный, помилуй, это же приют разврата и порока. Да вы все знаете!

— Угомонись, Роган, давай я тебе налью горячего вина.

— Из-за этого сопляка, который собственный член не держит в узде, вы все сейчас здесь сидите! И еще просидите до следующего новолуния. Потому что проклятого моста больше нет!

— Молодость – не порок, - успеваю опередить хозяина двора, - все мы когда-то были молоды, и все мы когда-то сходили с ума по женским прелестям. А кто-то и до сих пор сходит.

По залу разносится одобрительной гул, слышатся похабные шутки, где-то от доброго шлепка по заднице вскрикивает служанка, но скорее для порядка, чем от искреннего возмущения.

— Даже молодость не повод думать яйцами, добрый господин, - окидывает меня оценивающим взором Роган. – Когда все деньги спускаешь на баб и заморское вино – до плотины руки никогда не дойдут, даже если знаешь, что Всевышнему на нее лишь глянуть стоит, чтобы развалилась.

— А эта плотина – наложная?

— Вы, видимо, прибыли к нам издалека, добрый господин. Еще дед молокососа возводил ее на деньги Короны.

Что ж, если молодой Картис действительно махнул рукой на наложную плотину – это подсудное дело. Лет сто назад тогдашний король Артании предложил своим феодалам нечто вроде сделки: Корона выделяет каждому некую сумму золотом, а феодалы обязуются на своей земле содержать в исправности важные стратегические объекты. Дороги, мосты, плотины. Предложение нашло отклик. Но прошли годы – выделенные Короной деньги давно закончились, а дети лордов, заключивших с Короной договор, все больше начали высказываться, что, мол, лично они ни под чем не подписывались и дальше выполнять обязанности предков желания не имеют. Но пока это были только разговоры. И вот первая ласточка – молодой Картис знал о состоянии плотины, но ничего не сделал, чтобы привести ее в надежное состояние, что послужило причиной разрушения важного моста и перекрытием большого торгового тракта.

Объездные дороги есть, но это всегда вопрос времени.

Я ни разу не говорил Изабелле, но иногда мне кажется, что Артания действительно находится на грани распада – у самой пропасти. У нас нет армии, нет золота, нет единства внутри страны. Зато процветает воровство в самых разных его проявлениях.