— До того, как эти земли отошли Короне, они принадлежали ллисканцам? – задаю вопрос и тут же понимаю, что королева это обязана знать и сама – элементарная же история собственного государства. Но слова уже произнесены.

— Думаю, да, - вроде как не замечает моей оплошности собеседник и понижает голос так, что в шуме ветра едва его слышу, - как и ваши провожатые.

Киваю.

Так и есть, совершенно очевидно, что когда-то мы вытеснили этих людей с их привычных мест обитания. Любят ли они нас теперь? Вот уж вряд ли. И все же пример сопровождающих меня горных воинов очень показателен – мы можем жить в мире.

В этот день мы никого не встречаем. На ночь останавливаемся в чистом поле, но костров не разводим. На самом деле нас все равно довольно неплохо видно на фоне не особенно темного неба, но и если кто-то решит подкрасться незаметно, тоже вряд ли останется незамеченным. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

Честно говоря, поначалу планирую хотя бы какое-то время провести бодрствуя, но недосып накануне и дневная усталость дают о себе знать. Едва успеваю перекусить еще свежим хлебом и душистым вяленым мясом, как глаза начинают неотвратимо смыкаться. Едва успеваю добрести до своей лежанке, где и отрубаюсь.

Жесткие кровати? Больше не хочу о вас слышать. Потому что сегодняшний сон прямо на земле кажется мне таким удобным и сладким, точно расположилась на нежнейшей перине. И утреннее настроение даже не портят какие-то отрывочные сны. Вроде бы это не был Пожиратель, по крайней мере, ничего общего с той необычайной яркостью проклятых кошмаров точно нет. Но все же там была кровь, были крики и ощущение плотной битвы. Мы ли там дрались или нет – без понятия.

Но так как утро прохладное, но солнечное, а аромат цветущих трав просто умопомрачительный, то все эти ночные отголоски быстро исчезают.

К слову, на нас никто не напал. И, судя по всему, вокруг тоже никто не крутился.

А я ведь реально думала, что нас в первый же день накроют.

Но минул еще один переход, за ним еще один. И никого. Еще несколько разорённых деревень, но ни одного живого ллисканца.

Между тем, трава вокруг стала жирнее и гуще, да и изменилась по составу, а потом то тут то там начали появляться небольшие озерца чистой воды.

— Мы у самой границы болот, - говорит наш проводник. – Там, - указывает дальше, - начинается лес. Туда нам и надо. Если еще есть сомнения, то можем повернуть обратно. Потом такого шанса не будет.

На горизонте действительно видны очертания густых зеленых шапок.

— Видимо, хозяева накрывают стол, потому и не пришли нас поприветствовать, - говорю всем вокруг. – Не станем же заставлять их ждать.

Глава сорок восьмая: Изабелла

Поначалу мне здесь даже нравится. Отчасти местность напоминает заливные луга, богатые не только густой травой, но и всякой мелкой живностью, вроде ящериц и лягушек. И первые деревья выглядят настоящими могучими великанами, чьи кроны в буквальном смысле закрывают небо, сохраняя под своей сенью приятную влажную прохладу.

И вот тут начинаются первые неприятности – мошкара. В лесу ее так много, точно кровососущая мелочь только нас и ждала. И ладно изнеженная я, но от подобного неожиданного нападения явно не в восторге и мои бородатые спутники. Можно сколько угодно быть суровым неразговорчивым воином, но когда мошка лезет тебе в лицо, в уши, забирается под одежду и при этом продолжает самозабвенно кусать - с терпением и сосредоточенностью придется распрощаться довольно быстро.

Понятия не имею, что бы мы делали без помощи шамана. Уж не знаю, по какому принципу он изготовляет свои снадобья, но запах при этом явно стоит не на последнем месте.

Гадость, которую он нам выдает, достаточно по капле нанести на открытые части тела. И все - мошкара целыми облаками кружится рядом, но к своим кровавым обязанностям приступать вообще не торопится. Зато наш небольшой отряд воняет так, будто дружно искупался в... ну, искупался - и ладно. Главное при этом глубоко не дышать и не думать о еде, иначе желудок быстренько подскакивает к горлу, намекая на то, что с текущего момента у нас будет строжайшая диета.

Троп здесь, ожидаемо, нет. Хотя тут и там даже я замечаю следы прохождения человека: сломанные ветки, царапины на коре. Вернее, начинаю замечать, когда понимаю, на что именно надо смотреть.

Судя по всему, в своих владениях ллисканцы вообще не скрываются. Но оно и понятно, серьезного противника у них здесь нет. И не верю, что до сих пор не знают о нашем присутствии. Но чего ждут? Смотрят, что будем делать и как далеко зайдем?

С приятной прохладой я, конечно, поспешила. На лесной окраине, где еще чувствуются порывы ветра, было действительно очень приятно, но чем глубже мы идем, тем более душным и насыщенным становится воздух.

И это уже не прежний аромат цветущей травы, это нечто куда более тяжелое. Странно, конечно, рассуждать об ароматах, когда сам воняешь, как выгребная яма, но девочка я или где?

И снова никого, хотя готова поклясться, что чувствую взгляд невидимого наблюдателя. Что почти видела кого-то в кустах или за деревом, почти слышала шорох небрежно тронутых веток.

Деревья стоят густо, но вскоре перестают быть такими уж полными сил и жизни. На стволах появляется мох, плесень, а еще странные шарообразные наросты с гладкой глянцевой поверхностью. Не знаю, что это такое, но точно не грибы.

Вода выступает из податливой почвы при каждом шаге, приходится спешиться и вести лошадей в поводу.

Признаться, если бы не постоянно ухудшающееся состояние леса вокруг, я бы быстро потеряла ощущение направления. Солнца здесь почти не видно, а хорошо пружинящая почва быстро скрывает следы. Но провожатый ведет нас уверенно.

— Куда мы идем? - спрашиваю на всякий случай.

— Здесь, на окраине болот, расположено несколько небольших деревень. Нам нужно засветло добраться до одной из них. В противном случае ночь мы не переживем.

— За нами следят?

— Не сомневаюсь в этом. Ведут еще с равнины.

— Почему не показываются?

— Думаю, опасаются. Ллисканцы не любят прямых столкновений. Они не воины, больше - охотники. Ваш отряд достаточно велик, чтобы создать проблемы в открытом бою. Но ночью, на их территории, у нас нет шансов.

И, точно на зло, до самой ночи нам никто не попадается. Хотя две деревни мы находим. Только совершенно пустые. И видно, что покинули их совсем недавно. Даже угли в очагах еще горячие.

Вот тебе и уверенность, что без проблем сможем найти тут собеседников. Варианта, что с нами тупо не захотят говорить, я не предусмотрела.

А между тем, день клонится к завершению, еще какой-нибудь час - и станет очень-очень темно и очень-очень удобно стрелять в нас из засады.

— Сейчас они здесь? Видят нас?

— Почти наверняка.

Непроизвольно тянусь рукой к подаренной Амелией броши на плаще. Мы не можем повернуть обратно, даже если бы не было риска попасть в ночную засаду.

Просто не можем.

— Ты должен кое-что для меня сделать, - подхожу к шаману и чуть оттягиваю его в сторону.

В ответ выжидательная маска. Я бы сказала, надменная. Но я уже привыкла и готова терпеть эту надменность хотя бы в благодарность за обряд с дочкой.

— Удержи их. Не позволь пойти за мной.

Я бы могла попытаться ускользнуть самостоятельно, но Анвиль отдал слишком понятный приказ - не спускать с меня глаз. А мне нужно хотя бы немного времени.

— Нет.

— Да. Ты сам знаешь, что я права. Мне нужно попытаться докричаться до ллисканцев. Нужно, чтобы они выслушали нас. Иначе все напрасно. Весь этот поход напрасно.

— Нет, - его маска будто идет трещинами, но на самом деле это всего лишь глубокие морщины. - Убьют. Не услышат.

— Я хотя бы попытаюсь.

Глупо давить на то, что я королева. Для него я никто - это очевидно. Если бы судьба повернулась чуть иначе, на Артанию вполне могли нападать те самые люди, что сейчас меня охраняют.