— Не кипятись, не кипятись, Александр Васильевич! — смятый напором члена Конгресса магов, примирительно забормотал Хватов. — Понял я, понял. Скажи только, на бумаге у тебя это где-нибудь зафиксировано?

— Все здесь! Все показания за ночь. Конечно, с нарушением конвенции — иначе так быстро бы не успели… — Майор усмехнулся, потряс толстой папкой и протянул ее думцу. — Есть что на стол перед твоими определенными кругами выложить. Для остальных вкратце пусть будет. Точицкий, доложи.

— При подготовке митинга в студенческой среде в целом работали одиннадцать провокаторов, пять из них — непосредственно на митинге. Задержаны все, сейчас с ними беседуют, — начал Влад, и Настя вдруг заметила, какой у него усталый голос. — Предварительно двое по заданию агентуры Коллекционера вступили в контакт с Зарядовым, и ему, как постоянному участнику студенческих научных программ, был предложен грант на исследование артефакта. Зарядов отказался: знал, что он не подлежит выдаче студентам, как редкий образец. Поэтому на него навели заклятие согласия, с дополнительным кодом — для лаборанта. Забрав кристалл из фонда музея, студент пошел на митинг, а там агентуре предстояло подменить артефакт…

Зал взорвался голосами, и Хватову пришлось применить свое любимое «заклинание». После его громогласного «Ти-хо!» Влад, прежде чем продолжить, помолчал, безотчетно трогая лоб, и Настя поняла, что ей не показалось — он действительно очень устал.

— Повторю: кристалл собирались именно подменить, оставить у Зарядова довольно качественную подделку, которую он бы после экспериментов вернул в фонд музея Университета. Но мы подкинули им сюрприз своим флешмобом…

Настя покосилась на Кота-Ученого, сидевшего все с тем же таинственным видом. «Пусть все станет для них преогромнейшим сюрпризом!» — вспомнила она свои же слова, сказанные в экспрессе Дубна — Москва, и невольно улыбнулась.

— У проектировщиков не хватило ресурсов: непосредственно с толпой работало пятеро, но защита от магии была только у тех двоих, кто связан с ней непосредственно — выходил на контакт с Зарядовым, наводил заклинание, должен был подменить кристалл. Они — изначально самые опытные и имели относительно неплохие магические способности, пусть и неразвитые. И провокацию с целью обвинить силовиков в применении оружия тоже доверили им, точнее, только одному из них, как самому «выдающемуся». На нем и так дел висело столько, что несколькими выстрелами больше, несколькими меньше… Стрелять ликвидированный должен был после того, как уйдет напарник с кристаллом, но работа мага стала для них полной неожиданностью — ликвидированный не решился применить оружие сразу, посреди толпы.

— Теперь понял, — кивнул Хватов. — Если бы не этот ваш флешмоб, они бы справились с заданием — стрельнули бы, отходя, в кого-нибудь в толпе, и шито-крыто. Ха, да они бы сразу трех зайцев убили: митинг, провокация на нем и кристалл! А вы загнали их в тупик… Что же, Влади́слав Сигизмундович, поощрение обещаю. Огромное тебе спасибо — лично от меня и от Союза реципиентов.

Влад кивнул и молча подпер подбородок кулаком. Насте показалось, что он задремал с открытыми глазами.

— Вернусь к подмене кристалла, — бросил Звонков. — У нас сейчас находится и оригинал, и подделка. Думаю, никто не возражает, чтобы в фондохранилище музея отправилась подделка? Артефакт пусть полежит у нас в отделе, а там решим. Скорее всего, в Конгресс магов передадим. Трунов не возражает, даже одобряет…

Хватов развел руками, словно бы говоря: «У меня возражений нет. Разумно».

— Хорошо, у меня другой вопрос, — продолжил майор. — Мы ведь обсуждали, что охрану университета, особенно музея, усилят «захватовцами». Михаил Герардович, где были ваши?

Ионеску болезненно наморщился:

— Наш провал, согласен. Поздно работать начали, во-первых. И во-вторых, не предполагали, что образец может быть похищен таким элементарным образом — через студента.

— Готовились к привычному сценарию ограбления музея, просто с применением магии, — грустно кивнул Кровкин.

Хватов сощурился, но только проворчал негромко: «Побдительней… Ветераны органов, тоже мне…» Оба безопасника уныло вздохнули.

— Ладно, пора с этим заканчивать, — откинулся на спинку стула Звонков. — Татарский, Дракулин, как у вас?

Докладывать взялся Татарский, но Настя успела заметить, с каким торжеством глянул на нее Дракулин: ему явно хотелось показать, что, хотя сейчас их команда кулхацкеров подчинялась Владу, начальник отдела энергоинформационных операций обратился к ним напрямую.

— Непосредственно агентура Коллекционера работала, в основном, в НКО «Свободное образование». Есть и другие, конечно, но что важно: именно это объединение заказало и отработало митинг.

— Связи с фондом Заубера? — осведомился Хватов.

— Отслежены также, — кивнул компьютерщик. — Это целое «дерево», если пользоваться нашим сленгом. Холдинг своеобразный. Сеть очень разветвленная: благотворители, частные университеты, исследовательские центры, научно-производственные мощности, несколько ЧВК... Основной объем информации и переписки — в даркнете, причем на нижних уровнях. По зарубежной части мы обязаны все передать смежникам. А здесь вся документация по стране. — Он указал на прозрачный файл, в котором виднелись как распечатки, так и диски с флешками на дне. — Включая данные из даркнета.

— Можно запрос готовить? — прищурился думец.

— Хватит не на один, — криво усмехнулся Дракулин и снова бросил взгляд на Настю.

— Отлично, — бросил Звонков и повернулся наконец к Коту-Ученому. — Необычно вы ведете себя сегодня, Федор Богданович, замечаю. Молчите все, ничего не комментируете… Вам слово?

— Спасибо, давайте. — Эксперт улыбнулся. — Сразу скажу — очень меня заинтересовало, что господа противники наши выбрали такой способ — подмену, а не настоящее похищение. И сейчас поймете почему. Настя…

«О боги, неужели мне сейчас говорить надо что-то?! Я не знаю ничего, я вчера вообще на митинге была, а потом спала! Я даже не в курсе, что за рукописи тебе носила!» — Она умоляюще посмотрела на учителя.

— Помнишь, мы в метафоры играли? — Кот-Ученый обвел сияющими глазами всех присутствующих. — Ну, не играли, конечно. Применили необычный исследовательский метод, в чем ты мне очень помогла… В общем, господа, я знаю, что такое наш кристалл, хотя выбрать название ему по-прежнему затрудняюсь. Пусть в дальнейшем будет «полюс силы», хорошо?

Собравшиеся безопасники молчали, глядя на аналитика озадаченно, а некоторые — нахмурившись.

— Наш исследовательский метод заключался в том, чтобы найти в рукописях как можно больше упоминаний о предметах, подходящих под внешнее описание камня. Не важно при этом, какие магические свойства этим предметам приписывались — я твердо уверен в том, что за сотни, даже тысячи лет основная цель создания камней была крепко позабыта. Не говоря уж о том, что мы не представляем себе, сколько времени наш артефакт находится в спящем режиме… Так вот, я нашел.

Глаза Кота-Ученого так сияли, что до Насти вдруг дошло: происходит что-то историческое. Даже безопасники подались вперед, а Влад вышел из своего сонного состояния и развернулся на стуле к аналитику.

— Мне пока, к сожалению, не удалось установить, сколько всего было подобных кристаллов. Даже если принять за основу то, что создавали их по числу стран света, все равно это не узнать точно — само это понятие чересчур расплывчато и менялось на протяжении сотен лет в разных магических учениях. Но момент создания «полюсов силы» уверенно могу отнести к середине второго тысячелетия до нашей эры.

Кот-Ученый снова замолчал, обвел всех взглядом, а потом посмотрел на Настю и Влада. И очень тихо и отчетливо произнес:

— Поздравляю. Вы вчера спасли концентратор магической энергии страны. Наш «полюс силы».

Кто-то отчетливо вздохнул, Хватов сощурился и почесал в затылке.

— Погоди, погоди, Федор Богданович… Это что же получается…

— Да, — кивнул аналитик. — Сила человеческой магии складывается из энергии земли и энергии всех действий людей, на ней проживающих. И вот этот пентагондодекаэдр — ее накопитель, ее концентратор. Страны, или стороны, света? Их от четырех до шестнадцати в разных учениях, смотря что считать. Но ведь перевод неточен, и под ними могли пониматься просто страны. А могли — цивилизации, в том числе цивилизации будущие, которые на момент создания артефакта только должны были возникнуть. Цивилизации характеризуются менталитетом, а им обусловлены действия людей и их магическая энергетика. Таким образом, менталитет создает своего рода эгрегор[1] страны. Я не зря назвал кристалл «полюсом» — по идее, артефакт призван отвечать за наш мировой магический полюс. Не важно, какая именно страна, по мнению его создателей, должна была возникнуть здесь — в настоящий момент ему положено выполнять именно эти функции! И уравновешиваться другими полюсами…