— Да, с мясом! — с важным видом подчеркнула Зинка. — А то как же это — к Федору Богдановичу-то, да без угощения? Я вот и подумала: никак нельзя! Как смену сдала, так на рынок сходила, потом дома напекла — и сюда сразу. Ты тоже не стесняйся, тебе полезно мясо-то!
— Мясо всем полезно, — поддакнул Кот-Ученый. — Ешь, мы пока продолжим…
— Погоди, Федь. Она же вопрос задала, значит, узнать хочет! — наморщился леший и повернулся к ней. — Листья, дочка, не опадают вообще. А если бы опадали, боюсь, это было бы большой проблемой для всех тут. Они просто летом зеленые, а осенью желтеют. Все продумано!
Он внушительно поднял палец, и Настя не могла с ним не согласиться: действительно, все продумано! Она улыбнулась, налила себе чаю и принялась за пирожки.
— Ну так продолжим, — явно недовольный заминкой, произнес Кот-Ученый. — О чем бишь мы?..
Но Зина помнила:
— Дак я говорила, что не русский он. Так вроде обычаи все знает: что в сельпо люди пообщаться приходят, что здороваются при входе… — Насте показалось, что Зинаида бросила короткий взгляд на нее, и она устыдилась своей вчерашней оплошности. — Но попросил у меня мерзавчик, а сам, гляжу, на чекушку[1] смотрит. В первый раз дала молча, во второй намекнула: ты городской, что ль? И вижу, прямо испугался. Ну, не так, чтобы побледнел, а замялся как-то. Я ему названия все сказала, пошутила еще: мол, а то как не свой. Покивал, улыбается вроде, а сам и в третий, и в четвертый раз запомнить не может! Уж сколько ходит — все путает!
«Это про уфолога… — поняла Настя. — Хм, а ведь верно, в этих названиях, наверное, никто из русских мужчин не ошибется…»
— Но это еще ладно, — продолжала Зинка. — А вот что он на «подушечки» поначалу как на диво какое-то смотрел — факт! Брал по одной, в пальцах вертел, разглядывал! Потом купил — и опять курам на смех! — сто грамм! На пробу, говорит! Где ж это видано-то — «подушечки» по сто грамм покупать, да на пробу? Так и коренной горожанин не сделает! И вот еще…
Архетип продавщицы понизил голос и заговорщицки склонился к независимому эксперту:
— Спрашивал меня, с каким кремом «трубочки»!
— С белковым! — автоматически вырвалось у Насти.
— Вот! Вот именно, — торжественно произнесла Зинаида.
— Ну, по умолчанию — с белковым, — уточнил дядь Толя. — А если нет — так на коробке написано.
— Хм… Неплохой шибболет[2]… — протянул вполголоса аналитик.
Насте стало очень интересно, но она решила пока не влезать с вопросами, что означает загадочное слово.
Все помолчали.
— Ну, а что народ-то о нем толкует? — спросил наконец Федор. — Может, он проговаривался, необычные вопросы задавал?
Зинаида нахмурилась, вспоминая.
— Ну, так говорят… Ходит, спрашивает все про Гиперборею. Мол, где это, не видали ли развалин каких… Ой, что вспомнила! — вдруг засмеялась она. — Развалины-то! Наш лабиринт-то! Ну, помните, Федор Богданович, как лет сто назад Юрка-строитель решил первый небоскреб наш возвести, потренироваться? А потом бросил — мол, почвы у нас не те, технологий не хватает? Ну вот… Этот лабиринт теперь заброшенный километрах в двух от поселка, зарос весь… — уточнила Зина явно для Настиных ушей. — А он, уфолог-то, в первые дни здесь как гулять пошел, на него наткнулся, потом бегал, как не в себе: «Развалины гиперборейцев! Следы древних! Научная сенсация!» Все Лукоморье с него угорало, за глаза, конечно. А как сказать, чтобы не обидеть? В итоге сказал кто-то — несколько дней на него смотреть жалко было…
— И что, он так и не понял, что не Гиперборея это? И здесь не арии живут?
— Да нет, у него немного по-другому, я так поняла. Если все, что слышала — и от него, и от людей, — суммировать, получается, он путь туда ищет. Проход какой-то. К предкам, вроде. А гиперборейцы они или там… эти арийцы, — на последнем слове Зинаида брезгливо поджала губы, — это ему все равно. А здесь вроде как их перевалочный пункт был, он думает. Я вот считаю — и чего проход к предкам ищет? Не русский же!
Последнее заявление она сделала настолько уверенно и веско, что Настя удивилась, но Кот-Ученый только промурлыкал:
— И я согласен с вами, Зинаида… Но мы тут подумаем, помозгуем…
Эти слова то ли были сигналом продавщице, что пора оставить аналитика сотоварищи подумать и помозговать, то ли она их так поняла — так или иначе, она засобиралась и, пообещав занести при случае еще угощений, ушла.
Проводив ценный источник информации, аналитик упреждающе выставил лапу, как только закрыл дверь в сени:
— Выводы потом, вопросы тоже! — он уселся на прежнее место и внимательно уставился на Настю. — А теперь сосредоточься, пожалуйста. Не надо мне пока перечислять все, что видела у туриста нашего, и рассказывать о пути: подумай и скажи, что было самым необычным? Что ты… хм… может, ты что-то не смогла опознать?
Ответ и так вертелся у нее на языке, собственно, из-за этого она и врезалась вчера в штакетник:
— Фигня такая металлическая с рукояткой! Буквой У. Или как рогатина, что ли…
— Ну-ка, ну-ка… — насторожился леший. — Нарисовать сможешь?
Кот-Ученый заинтересованно посмотрел на дядь Толю, но тот только отмахнулся уверенно:
— Ты ж меня знаешь! Я ж с техникой…
Настя уже вовсю трудилась, изрисовывая салфетку валявшимся на краю стола карандашом: «Главное, чтобы поняли. Художник из меня никакой, конечно, но постараюсь…» Видимо, получалось понятно, поскольку дядь Толя поднял брови и удовлетворенно пробормотал:
— Ага… Вот как, значит… — Он победно окинул их взглядом и добавил громко: — Экстрасенсибилизатор это! Экстрасенсибилизатор магического поля! Лоза, одним словом. Только электронная.
Кот-Ученый и Настя уставились на него во все глаза.
— Ой, ну вы и «чайники»! — рассмеялся дядь Толя. — В девяностых эти штуки даже в телемагазинах продавали, не говоря уж о рекламе в газетах, особенно желтых! Оно ведь как? Про лозоходцев все слышали, а в те времена страну прямо накрыло всяким непознанным! Ну и все захотели… искать и находить что-нибудь эдакое — от воды до золота, а то и урановых месторождений. На худой конец — кровать в доме на благоприятное место поставить, чтобы не на пересечении лей-линий[3]. Экстрасенсорика в каждый дом, блин! С лозой или маятником не каждый сможет, этому даже природные таланты вроде Кисмерешкина годами учатся. А тут — нате вам! Последние достижения технологии на службу магии! Ну, на нашей МТС тогда делать нечего было, зарплаты тоже ноль, мы с ребятами несколько штук закупили, разобрали, посмотрели — и сами делать стали. А что, фигня-война: пара батареек да лампочка с плохим контактом, чтобы загоралась только в определенном положении, нам денежки — людям забава!
— Так что, это фуфло? — спросил эксперт недоверчиво.
— А вот не совсем! — усмехнулся дядь Толя. — И далеко не всё. Два образца мне спрятать от ребят своих пришлось. Причем не самых дорогих, что интересно. Потому как даже в те годы не все просто обманом и забавой было… Слышал, некоторыми изделиями в спецслужбах занимались — в специализированных отделах, конечно, — и с большим успехом, и утечки на рынке появлялись. А потом как-то затихло все, больше двадцати лет — ни слуху ни духу… Вот скажи, дочка, эта штука тебе самоделкой показалась?
— Хм… Нет, — покачала головой Настя, вспоминая свои впечатления от увиденной «рогатины». — Мощная она какая-то по виду. Корпус такой… Внушительный. У рукоятки что-то вроде индикатора. Сенсорного, похоже. Вот тут, квадратик этот. — Она показала на рисунке и немного смутилась: — Только он прямоугольный на самом деле, у меня не влезло… В общем, дешевкой «рогатка» эта не выглядит.
— Ну вот, думаю, это результат того самого двадцатилетнего молчка вокруг них, — развел руками дядь Толя. — Только не наш результат, раз уж турист этот не наш. Хотя, думаю, у наших прогресс не хуже.
— Ладно, — как-то очень грозно протянул Кот-Ученый. — А что еще, Насть, ты видела?
— Да остальное обычное. Нетбук или ноут маленький, не поняла. Фотик, GPS[4] еще… Все просто в углу валялось. Ну, не валялось, лежало. И аккумы — куча разных. А, телефон еще у него какой-то дурацкий. Старый такой, большой, с антенной длиннющей…
