Встав из-за кресла, он ослабил простыню, которая служила фоном, и вышел в коридор.

— Так, нужно сделать кофеее… — растягивая последнюю гласную, сказал он и бросил взгляд на часы.

На цифровом дисплее настенных часах был 01:15.

— Бог ты мой! Ян, проказник, опять у друзей ночует, — оскалился Владислав, листая книгу контактов в телефоне.

Пошел гудок.

— Так, Ян. Ты где? Так! Хорошо. Но чтобы завтра был. Хорошо! И предупреждай меня. Спокойно ночи, люблю тебя, — с жесткого и командного голоса, он перешел на мягкий, говоря последние два слова.

Сделав себе кофе, Владиславович вернулся к проектору.

— Ладно, — на выдохе. — Я так быстро кофе сделал, — бросая взгляд на кружку. — Видимо уже начались провалы, засыпаю, — Лесневский стал зевать. — Странно, кофе, — он вновь посмотрел на кружку, пытаясь мысленно вспомнить сам процесс готовки. — Сделал на автопилоте, ах да, помню, как ложку меда положил. Ложка с горкой, — и доктор аккуратно сел в кресло. — Нужно досмотреть этот фильм, — включая устройство. — В конце концов, фильм меня не убьет! — и он сделал большой глоток свежего кофе. — Так кого он убил?

— Вы знаете, кто или что есть такое Бог? — продолжал Перек.

Врач качнул головой.

— Думаю, Вы хотите мне поведать об этом что-то важное.

— Вы еще не готовы, — улыбнулся Мэтью. — И вообще будите ли, когда-то готовы. Что-то я сомневаюсь на ваш счет.

Между ними внезапно появилась пауза.

— Общество, — продолжил бородач. — Общество — это мы. Но, что такое общество? Вы знаете? Уверен, нет. Роман Льва Николаевича Толстого также был об обществе. Я подвожу Вас к пониманию, что такое мир. Мир, окружающий нас. Кто его сотворил. Кто породил нас или что?

— Кто или что?

— И не просто мир, целую Вселенную! Я бы Вам рассказал много интересного. Но сможете ли Вы понять меня… Ваши коллеги посчитали меня сумасшедшим. Они не понимают разницу между мирами. Вы даже не знаете ничего о ЖивАтме.

— А это, что такое?

Перек задумчиво улыбнулся.

— Послушайте, Мэтью. Вы давно не шли на диалог. Вы были не столь сильно разговорчивы в первые годы.

— В первые годы заключения!

— Не заключения, а лечения. Не нужно передергивать, Мэтью.

— Вас не переубедишь, — махнув руками. — Ну, пускай.

Я вижу это в отчетах. За последние три года, вы стали более общительны. Я думаю, все идет к Вашему выздоровлению. Вам нужно выговориться. Вам это действительно нужно. И я готов Вас выслушать. Возможно, мы найдем какое-то общее понимание.

— За все эти годы я много осознал и прочитал.

— Это хорошо. Вы точно идете на поправку, — улыбнулся врач.

— Вы так думаете? — вслед улыбнулся Перек. — Или просто так говорите? Как велела Вам Корпорация.

— Какая еще Корпорация?

— Ой, вот не нужно мне пудрить мозги, доктор Этьен. Я почти четыре года не видел белого света. Возможно, в первый год и видел, но эти экспертизы и судебные тяжбы, они так выматывали, что я спал днем.

— Я Вас понимаю.

— Доктор Этьен, а мы вообще, где сейчас находимся?

— Где? В каком смысле, где?

— Я знаю, что мы сейчас под землей. Да, под землей! Я знаю, что эта больница принадлежит им, — с оскалом на лице говорил Мэтью. — Тем, кто предпочитает старую школу. И уверен, за Корпорацией стоит кто-то еще выше. И он куда более могуществен! А вы все просто их прислуга.

— Вы что-то путаете. Это…

— ПЛЕВАТЬ! — перебил его пациент. — Да, это и не больница. Это подземный комплекс.

— Откуда такая уверенность в ваших словах?

— За четыре года, моего так называемого, лечения, я ни разу не видел других пациентов. Неужели у вас здесь некого лечить. И я единственный.

— Это не так.

— Ой, ладно. Спорить нет смысла, этот урок я уяснил уже давно. Кто знает. Может быть, мои слова для кого-то будут откровением и силой, — бородач вновь посмотрел в сторону камеры и подмигнул.

Внезапно в глазах Владислава зарябило.

— Бог ты мой, — выдохнул он. — Спать пора. Но так интересно! — возвращаясь к просмотру.

То, что может рассказать человек, есть часть истины. Это всего лишь версия виденья мира, мировоззрения и осознания окружающей его среды. Все то, что он когда-то знал, есть жизненный опыт, определения и взаимосвязи, значения и ассоциации. Его ценности и цели, определяются пройденным путем проб и ошибок. Так рождается мнение, так появляется убежденность и стойкость в спорах с другими, с людьми иных взглядов. Это и есть его реальность в действительном мире.

отрывок из книги

„Философия и сила сознания“

ученый и психопат

Фридрих Морэ

1731 год н. э.

— И, как говорится… — Мэтью вновь вернул свой взгляд на врача. — Знание — это сила!

— Вот и хорошо, — улыбнулся Этьен. — Лучше расскажите мне все, что знаете. Начнем с того, что такое эта Ваша ЖивАтма. Это связано с тем, что произошло четыре года назад?

— И нет, и да.

— Я вас не понимаю?

— Предки верили, что все произошло от Живатмы.

— Вы про религ…

— ЧЕРТ! ЧЕРТ БЫ ВАС ПОДРАЛ, НЕТ! — сквозь оскал крикнул Мэтью и ударил по столу. — Нет, это не религия! — вновь вернувшись к нормальному тону. — Извините! Это все Ваши неверные образы… — указывая на врача…искажают доносимую информацию.

— Ничего, ничего я попробую понять. Рассказывайте.

— Неужели? — усмехнувшись. — Религия — это повторная наука для тех, кто не понял истины этого мира и никогда не поймет. Религия — это наука. Наука для тех, кто не понял науку жизни. Это наука, которая направлена уже в другую сторону, в сторону мистицизма. Она для тех людей, которые не способны постичь жизнь и ее каноны. Для тех, кто не может жить жизнью нормального человека, и подвластен греху. Поэтому они ограничивают себя догматами религий. Это ограничитель, барьер, коробка, которая спасет! Но кого она спасет? Окружающих людей от них же самих или на оборот? Коробка сдержит их, но не сойдут ли они с ума в этой коробке?

— Вы атеист? — улыбнулся врач.

— О, неужели Вы считаете, что я атеист в таких высказываниях?

Взгляд рассказчика был настолько странным, что врач поджал плечи и ничего не ответил.

— Поймите меня, доктор, правильно. Я Вас не хочу напугать или оскорбить. Я лишь хочу говорить. Говорить с Вами. Я хочу, чтоб Вы слушали и внимали каждое сказанное слово. А не фиксировали мои проявления эмоций в своих бумажках. Я вижу, что Вы глубоко верующий человек, Вы носите крест. Вы верите в Бога, — выдохнул Перек. — А мой крест забрали!

— Для Вашей безопасности. Вы ведь носили Тау-крест[1].

— Семейная реликвия, вот и все.

— А кто это она, эта ЖивАтма? Заинтриговали прямо таки! А то, я боюсь, мы далеко уйдем от этой темы.

— Не кто, а что. Начнем с того, что это не имя Бога! Поймите меня правильно, доктор. Вы привыкли мыслить в одном направлении, жить в одном состоянии и понимать все с одной точки зрения. Более простым языком — Вы привыкли жить в однополярном мире! Но все совсем может быть иначе. Вы не задумывались об этом? Возьмите те же законы физики. К примеру, вода закипает при сто градусах по Цельсию. Это все знают, еще с малых лет. Но, на самом деле все зависит от атмосферного давления. В горах вода закипает быстрее. То есть воде не нужно доходить до этой отметки, чтоб вскипеть. Она начинает кипеть раньше, быстрее, а все потому, что давление там иное, — рассказчик сделал глоток воды. — Гравитационная постоянная, это так называемая постоянная Ньютона. Она не имеет точной постоянной, в зависимости от массы объекта она может варьироваться, пускай на доли, незначительные доли, но может меняться. Но, когда Луна подходит ближе к Земле, что происходит с морем? Наступают приливы! Тут вообще гравитация меняется из-за близкого нахождения большего объекта — Луны. Когда-нибудь наше Солнце потухнет, упадет само на себя, сожмется. Это увеличит его массу и вызовет гравитационную сингулярность, оно превратиться в Черную дыру. Масса объекта куда больше — гравитационная сингулярность увеличит массу солнца. И как это повлияет на моря и вообще на Землю? — снова сделав глоток воды. — Закон всемирного тяготения Ньютона уже может работать иначе из-за мелочных расхождений постоянных, из-за, так называемых, мелочей. Это уже не соответствует единому правилу, а соответственно не везде все то, что мы знаем истинно. Вы меня понимаете?