— Хорошо, Анечка. А ты, что будешь делать?

— А я Борисовной займусь.

— Анна Николаевна, Вы правы. Колотые руки, — сказал один из санитаров, рассматривая руки незнакомца.

— Нарик! — добавил второй санитар. — Чертов нарик! Сука, ломка достала, потому и приперся. Ой, простите Анна Николаевна, — прикрывая рот.

— Так, ребята. Унесите его, у меня срочный отчет, нужно до десяти отправить в министерство. Осталось всего десять минут.

В помещении появился еще один санитар с носилками в руках. Незнакомца положили на них и тут же унесли.

— Еще носилки? — спросил санитар, смотря на Марию Борисовну.

— Я сама ей займусь, — махнула Анна рукой, набирая стакан воды. — Всё, идите.

Спустя некоторое время Мария Борисовна пришла в себя. В кабинете с Анной они пили чай.

— Машенька, я же тебя просила, умоляла.

— Анюта, я завязала. Вот тебе крест, — сказала Мария и три раза перекрестилась. — Уже три месяца.

Анна продолжала смотреть на нее исподлобья.

— Да Богом клянусь, — схватившись за золотой крестик на шее. — Это все его взгляд.

— Вы что, с Галей сговорились? — тяжело выдохнула Анна.

— Я…

— А перегар по утрам? — обрывая собеседницу, строго продолжила Анна. — Некачественная зубная паста. А после обеда бальзам для сердца? Это для здоровья.

— Аня, я…

— Я не закончила! — перебила Черевко. — А больничный лист? Бутылка того же бальзама? Вновь для поднятия здоровья. Ты опять на спиртовые настойки перешла? А потом, что потом? Или ты думаешь, что раз запаха водки я не чувствую, то и главврач не почувствует. А? А как это скажется на врачебной деятельности?

— Нет, Анна. Это все в прошлом. Я Богом клянусь.

— Не богохульствуй, — выдохнула Анна, бросив суровый взгляд на Марию. — Ты доиграешься, — указательным пальцем.

— Да не богохульствую я! Почему ты мне не веришь?

Анна тяжело вздохнула.

— Машенька, родимая. Тебя же уволят. По статье! Ты это понимаешь?

— Я не ребенок.

— С позором уволят! Жизнь-то зачем ты свою травишь? Да еще Богом клянешься.

— Завязала! Вот тебе крест…

— ДА, ХВАТИТ УЖЕ! — оскалилась Анна. — Хватит мне эти сказки рассказывать! Если Григорий Васильевич узнает… Ты хоть понимаешь, что будет? Он церемониться не будет! Ты же знаешь, как он относится к выпивке.

— Знаю, он трезвенник. Может он сектант?

— Так! Да причем тут это? Ты просто не отдаешь себе отчет. Своим поступ…

— Это все его взгляд, — перебила ее Мария.

— Хватит уже! Хватит!

— Да я тебе клянусь, Аня. Почему ты мне не веришь? Ну, почему? — вскочила она со стула.

— Маша, не выдумывай ерунды, — теперь монотонным голосом. — Сядь! — переходя на бас.

— Нет.

— Сядь, я кому сказала! — Черевко хлопнула по столу.

— Эй, сейчас на меня чай прольешь, — подпрыгнула Мария Борисовна и села обратно.

— Ну, извини, — пожимая плечами, она глубоко вздохнула. — Я за тебя переживаю.

— Ох, — на выдохе сказала медсестра.

— Ты должна пережить, — после небольшой паузы продолжила Анна. — Твоя мама ушла. Да, ушла, но ты должна жить дальше. Она не хотела бы, чтоб ты пила из-за этого. Что тебя еще беспокоит, почему ты опять пьешь?

В кабинет забежала худощавая медсестра в новых очках.

— Анна… — запнулась она, пытаясь отдышаться. — Анна Николаевна, это стоит увидеть, — запыхавшись, писклявым голосом.

— Да, что такое? — вскочила профессор, пролива чай на стол. — Черт!

Она вдохнула полной грудью и успокоилась.

— Что там? — спросила Черевко, взглядом ища полотенце.

— Этот человек. Он… Он действительно наркоман.

— Галя, ясное дело, — тяжело выдыхая, протирая стол. — Чуть лекции не залила. Мы же предварительно и так это установили. Ну, чему тут удивляться? Так что мне стоит увидеть?

— Это нужно увидеть своими глазами.

— Да, — вздохнула Николаевна. — Чувствую, что текст лекции я никогда не доведу до ума, — качая головой, она продолжала вытирать руки. — И если есть что-то, на что стоит посмотреть, то на это стоит посмотреть, — сказала она уже вполголоса, будто кого-то цитирует.

Мария пыталась понять, что сказала Анна Черевко, мысленно прокручивая последнее предложение. Только что-то у нее ничего не получалось.

— Лучше взглянуть, — поправляя очки, сказала Галина, — …своими глазами.

— Ну что же, ладно. Пойдем. По пустякам обычно ты меня не зовешь, это я точно знаю. А ты, Маша… В общем… Мы сегодня еще поговорим об этом. Галя, а Павлович анализ крови сделал? — повернула она голову в сторону худощавой медсестры.

— Да. Образцы взяты. В его крови есть еще что-то, что он пока определить не смог. У этого человека есть странные физиологические повреждения кровеносных телец. Тебе на них следует взглянуть, потому я и пришла за тобой.

— Теперь понятно, — бросив полотенце на соседний стол. — Но, это ведь не наше область? Мы не занимаемся исследованиями крови.

— Павлович, специалист в этой области. Оборудование у нас есть. Потому он и заметил это.

— Я с Вами? — встала Мария.

— Нет, Маша. Приди в себя сначала и допей чай.

— Я в норме.

— Машенька, сиди на телефоне. Я скоро. Хорошо?

— Ну, хорошо, хорошо, — растерявшись, она вновь села на стул. — Я поняла, — сделала глоток чая. — Голова еще немного кружится.

— Вот и сиди тут пока. Я скоро. Будь на телефоне. Хорошо?

— Хорошо, — полноватая медсестра качнула головой в ответ.

Пройдя по коридорам и лестницам, они оказались у кушетки с незнакомцем. Он по-прежнему находился в бессознательном состоянии — спал крепким сном. С головы до ног его опоясывали широкие кожаные ремни, а ступни были перемотаны бинтами.

— Галина, а почему вы положили его именно в эту комнату? — с недоумением на лице спросила профессор.

— Потому, что именно здесь установлено все новое медицинское оборудование, по пилотной программе Министерство.

— Ага, потому Павлович, вспомнил свою предыдущую работу и решил проиграться с анализом крови, — улыбалась профессор. — Я конечно не при делах, приемкой всего этого занимался и занимается один из заместителей Григория Васильевича, — сделала она небольшую паузу, беглым взглядом осматривая все в комнате. — Но почему все оборудование в этой комнате? Тут же не так много место. С трудом влезает один пациент. Максимум чуланом это можно назвать.

— Как, почему? — растерянно выдохнула Галина. — В большом зале до сих пор не закончили ремонт. Там еще грязно.

— Да? — задумчиво выдохнула Анна. — Третий год уже пошел, как они капитальный ремонт затеяли. Снаружи все сделали, а внутри не все еще до ума довели.

— Доведут, — махнула медсестра рукой и закрыла входную дверь.

— Дай Бог! Ой, Галь, я совсем забыла позвонить в полицию, пока нашу звезду Марию Борисовну в чувство приводила, — охлопывая карманы халата, в поисках мобильного телефона. — Бог ты мой! Как я могла?

— Успеешь позвонить.

— Да, — на выдохе. — Сейчас, — начиная набор.

— Аня, — хватая ее за руку. — Она действительно завязала.

— Так! — приподняв руку. — Все! Хватит. Я устала это слушать каждый раз, — убирая телефон обратно в карман. — Давай только о работе. Показывай, что хотела и я буду звонить.

— Давай.

— Кстати, нужно еще узнать о его родственниках, — Анна бросила взгляд на незнакомца. — Так что там? Что конкретно ты хотела мне показать?

— Я сделала несколько снимков, чтобы потом его не ворочать. Есть у него странности на спине.

— Новые? — дергая каждый ремень. — Вы его новыми ремнями затянули?

— Д… да, — растерялась медсестра. Конечно, это все новое оборудование. Вообще планировался приезд губернатора с телевиденьем. Вроде, как открывать все это.

— Да, я знаю. Но, точно не сегодня!

— Так вот смотри, — Галина Анатольевна подошла к компьютеру.

Одним нажатием пальца она отключила хранитель экрана. На дисплее монитора появился фотоснимок затылка незнакомца. Медсестра поправила свои очки и указала пальцем на тонкие колотые раны.