— Огонь! Ну же, открывайте огонь! — бормотал Анатолий себе под нос в свете люминесцентных палочек.

Солдаты продолжали тушить свои осветительные устройства. Отключив питание, они стали заливать их пеной. В тот момент незнакомец поднял руки. Аппараты накрыли брезентом и тут же покатили прочь по коридору.

— Вы же не станете в него стрелять, он же без оружия! — воскликнула Анна, стараясь вырваться из хватки солдат. — Да отпустите меня!

— Вам, что приказ полковника был не ясен? Уведите гражданских! — приказал Борщ. — Немедленно…

Не успели солдаты выполнить приказ генерал-майора, как внезапно раздался крик, потом еще один и еще. Солдаты, которые стояли ближе всего к черной комнате, стали в ужасе хвататься за головы. С криком военные падали на пол, извиваясь в судорогах.

— Анатолий, перестань. Немедленно перестань! Я СКАЗАЛ, ПЕРЕСТАНЬ! — оскалился главный. — Что ты делаешь?

Солдаты продолжали падать.

— Что происходит? — встревожилась Черевко.

— Да уберите гражданских! — с ужасом на лице отдал приказ Борщ.

Глаза генерал-майора бегали от волнения. Эту ситуацию он никак не мог предвидеть. Он схватился за рукоять автомата и тут же отбросил руку в сторону.

— Взять живьем! — бормотал он. — Взять живьем! Взять живьем!

Солдаты друг за другом продолжали падать, крики не прекращались. Ужасные крики сбивали с толку, мыслить здраво становилось все сложнее и сложнее.

— Ну, Анатолий! — вновь оскалился Борщ. — Ну, ты тварь! Решил, значит, по-плохому?

— Товарищ генерал-майор. Разрешите нейтрализовать объект? — подошел полковник.

Борщ стоял как вкопанный, опять схватившись за рукоять автомата. Его глаза по-прежнему продолжали бегать. Отбросив все сомненья в сторону, он принял решение. И глаза главного замерли, устремившись в одну точку.

— Полковник Олещук, приказываю — ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ! — прокричал Борщ.

— Вы слышали! — обратился полковник к солдатам. — ОГОНЬ! ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ!

Солдаты, что еще стояли на ногах, направили орудия в сторону врага.

— Наконец-то! — выдохнул Анатолий, закрывая глаза.

Раздались выстрелы, и что-то горячее прошло сквозь тело несчастного, потом еще и еще. Анатолия отбросило к стенке, сдвинулась кушетка с разорванными ремнями. Проскользнув по стене, оставив кровяной след, мужчина упал на пол, взвесив голову. Крики солдат прекратились.

Морфий уже постепенно начинал действовать, боль отпускала его.

— Прекратить огонь! — скомандовал полковник.

Наступила тишина.

Спустя несколько минут появились военные медики. Они тут же взялись за солдат, приводя их в чувство. Обессиленные люди еще долго не могли прийти в нормальное состояние. Испуганные, с дрожью в теле, они были спешно вынесены из помещения.

— Тело объекта не трогать! — приказал главный, обращаясь к медикам.

Анну по-прежнему держали подальше, как и весь оставшейся персонал. Огородив их собой, солдаты стояли плотно друг к другу.

— Полковник! — обратился Борщ к толпе.

— Так точно, генерал-майор! — откуда ни возьмись, появился подчиненный.

— Вольно. Как твои ребята?

— Ой, — выдохнул Олещук. — Нашатырем и холодной водой приводим в чувство. Но некоторые не отходят сразу. Нескольких уже вынесли. Еще несколько ходок осталось сделать. Не хватает носилок. Но мы справимся.

— Есть потери?

— Нет. Все живы. Просто некоторые еще в шоковом состоянии. Непонятно, какие картинки он им показывал, но некоторых это сильно вывело из колеи. Думаю… — наклонившись к собеседнику, — Некоторым понадобится работа с психологом, — сказал он вполголоса.

— Прямо как в 2004 году?

— Не знаю, сэр. Я тогда еще не служил.

— Я тоже, — вздыхая. — Не ожидал такого сопротивления, — бросая взгляд в окно, сказал главный. — Мы должны принять меры.

— Он намеренно это делает?

— Не знаю, — скалясь. — Самоубийца.

— Откуда он вообще?

— Это секретная информация. Полковник, Вы должны это понимать, — развернувшись к комнате с бритоголовым. — Я войду, — снимая автомат.

— Генерал-майор! Зачем?

— Держите, автомат мне не понадобиться, — приложив руку к кобуре с табельным оружием.

— Да, сэр, — схватив оружие главного.

— Мы достаточно сделали, точнее все испортили. Он нужен был живым, — снимая перчатки.

Борщ вошел в помещение, тьма по-прежнему не пропускала свет. Лишь тусклые люминесцентные палочки подсвечивали тело на полу. Лицо военного было расстроенным, а взгляд пустым. Он подошел к Анатолию и достал фонарик.

— Зачем ты это сделал? — выдохнул Борщ, осветив тело убитого.

Свет с трудом освещал бездыханное тело. Будто сам воздух сжирал частицы света.

— Зачем ты это сделал? Кто ты такой? Почему ты был им нужен живым? Что ты такое? Откуда такие способности? — переходя на шепот.

— Генерал, — осторожно вошла Анна, обескуражено осматривая палату.

Борщ развернулся и сморщил лицо.

— Ой, простите. Генерал-майор, — язвительно сказала профессор. — Вы уничтожили дорогостоящее оборудование, но это пустяки по сравнению с тем, что Вы убили безоружного человека!

— Не нужно сарказма, — оскалившись, сказал Борщ. — Кто Вас сюда пустил?

— Ваши люди в плачевном состоянии. Сейчас их приводят в чувство.

— Вы не имеете право сюда заходить! Профессор, покиньте помещение!

— А то что? — по ее лицу текли слезы. — Вы убьете и меня, как этого человека… — она указала на бездыханное тело. — Ну, давайте, стреляйте. Никто не видит! Ну же…

— Кто Вас сюда пустил? — перебил ее генерал-майор.

— Он был безоружным. Как Вы могли это сделать?

— Кто разрешил…

Раздался слабый стон и Борщ замолчал. Стон сменился смехом. Анатолий, что есть сил, еще пытался смеяться. Он уже не чувствовал боли. Морфий делал свое дело.

— А Вы не так метко стреляете… — сплевывая кровь, — …как я думал. Промазали! — усмехаясь.

Генерал-майор схватился за рукоять пистолета. Раненый кашлял кровью, с трудом сидя на полу. Пошатывая головой, он по-прежнему улыбался.

— Отрезая пальцы, вы не уничтожите тело, а соответственно, и мозг, — с трудом произнес человек. — Я сейчас закурил бы, — вздыхая. — Знаю это вредно, но я никогда не курил. Там, курильщики рассказывали о своей тоске по этой гадости. Но я так хочу этого, а еще секса. О, да, — харкая кровью. — Хочу!

— Я не понимаю, о чем ты Анатолий, — растерянно сказал Борщ. — Где это там? Там где каторга?

— Убей меня, — сквозь шепот.

— Толя, нет!

— Профессор Черевко, уйдите! — сдерживая злость, сказал военный. — Мы не собирались тебя и ранить. Но ты вынудил! Анатолий!

— НЕТ! — прокричал бритоголовый. — Убей меня, иначе я заберу с собой твоих ребят. Ты этого хочешь?

— Генерал-майор, — раздался голос из коридора.

— Что там? — сквозь оскал.

— Десять ребят в ступоре, — в дверном проеме стоял полковник. — Судороги не отпускают. Это опять началось! Медики ничего не могут сделать. А некоторые будто окоченели.

— Анатолий, зачем ты это делаешь? Опять! Хватит!

Вместо ответа раненый сплюнул кровь со своих губ на блестящие туфли генерал-майора.

— Полковник, выведете эту даму прочь!

— Нет! — возмутилась профессор, пока ее тянули за руку. — Что Вы творите?

— Почему? — с растерянно сказал главный. — Анатолий, почему ты так яро сопротивляешься?

— Я не буду делиться с вами чертежами. Это технология не для вас и не для них! Они хотят ускорить свое перемещение. Но, этого они не добьются. Это технология по праву принадлежит Славе, это их технология, а не Вашего начальства.

— Какой еще Славик?

— Не Славик, а Славе.

Внезапно солдаты вновь закричали, схватившись за головы.

— Выход только один, — улыбался бритоголовый. — Они будут в хорошем состоянии, если только… — он скорчился от боли. — А иначе, им уже никто не поможет! На Вашей совести будет их здоровье, а может и жизнь! Ну, Вы понимаете! — на выдохе. — Я еще не темный ст… — закашлял мужчина, — …но я могу оставить такой, же след.