— Этого не было! В чем я виновата?

— Значит, это было в твоих мечтах?

— В чем я виновата?

— Это твое тело, ты и повинна в нем!

— Ты не права. И он не такой, — отходя от зеркала. — Хватит!

Женщина подошла к окну и бросила взгляд на горизонт, стараясь хоть как-то отвлечься. Ее сердце еще колотилось от воспоминаний. А воображаемое второе я, сейчас совершенно не поддерживало ее. Казалось, что за эти годы оно начало жить своей жизнью. И с каждым разом общаться со своим вторым Я, ей становилось все сложнее и сложнее. Ей нужно было общество настоящих людей. Но развод 2016 года сильно пошатнул ее веру в мужчин, и в себя. Хотя она хотела совершенно обратного.

Она не любила мужских прикосновений, даже просто касаться мужчин. Ей было крайне не комфортно, когда кто-то ее брал за руку. После Ильи что-то сломалось в ней.

— Папочка, был бы ты рядом, — с тревогой в голосе вздохнула Анна. — Ты бы дал мне дельный совет…

Тем временем в Варшаве. Владислав распрямил спину.

— Я так понял, ты там очень занята. Надеюсь, что все у тебя нормально, — проговаривая, набрал он на клавиатуре. — Анна, прости, но мне уже пора, — и отправил сообщение.

— Извини, Владислав, — наконец появился текст красного цвета. — У меня тут были люди, я не могла тебе написать. Потом еще начальство появилось. Разговор затянулся. Еще спишемся. Удачи! И до следующей связи!

— До связи, — Владислав отправил сообщение.

Доктор приподнялся из-за стола.

— Красивая женщина, — вспоминая Анну в Цюрихе. — Ее волосы, глаза, ух, — подумал Владислав, собирая вещи. — Ах да, лекция, пора!

В тот роковой день погода сжалилась над нами. После четырех месяцев засухи, наконец пошел дождь. Раскаты грома сопровождались вспышками молний, а дождь с особой жестокостью стучал по оконным стеклам. Вперемешку с градом, он частично заглушал тишину в помещении, но нас это только радовало. В тот роковой день для фермы наступил конец засухи, это сделал незнакомец. Фермеры были ему благодарны, они знали, они верили в это. Но они его по-прежнему боялись.

отрывок из мемуаров

„В тот роковой день“

фермер

Шон Вариус

1955 год н. э.

День в Варшаве начался с жаркого июльского утра. Но уже к обеду на небе появились темные тучи, и воздух сменился на влажный. Зеленые насаждения и деревья покачивались от ветра, шел теплый летний дождь. Небо постоянно менялось, тучи с мелким дождем то расходились, то вновь собирались, не давая горожанам покоя. Потоки воды бежали по водосточным желобам и водостокам. Выплескиваясь на землю и дорожное покрытие, дождевая вода уходила через ливневую канализацию прочь в подземный мир города.

Непрерывно постукивая, дождевые капли стекали по оконным рамам. Оставляя разводы, смывая пыль, которую прибил к окнам ночной ураган. Едва слышимый, сквозь неплотно закрытую форточку, стук отдавался в потолок. Резонируя, он постепенно угасал, в пространстве огромного помещения. А где-то на горизонте громыхали разряды грома. Едва заметные вспышки время от времени отражались на белых стенах аудитории, где сидели студенты.

— Иногда мы спрашиваем себя, — обращался доктор Лесневский к аудитории. — Кто мы? — продолжал он, ведя лекцию.

В огромном зале группа студентов слушала его, конспектируя лекцию. Слабо слышимый дождь действовал убаюкивающим образом. Однако, Владислав не упускал это из виду, все время, следуя своему девизу: „Лекция должна быть не только четкой, но и громкой, чтобы ее не только услышали на первых рядах, но и не уснули на галерке!“. И лишь в промежутках, когда голос лектора умолкал, помещение заполнялось жужжанием назойливых мух.

— Какова наша цель? К чему мы стремимся, надеясь на завтрашний день, пытаясь внушить себе то, что от наших действий или бездействий, так или иначе, мало что зависит или изменится? Мы уповаем на звезды, мечтаем оказаться в другом месте, вспоминая известную поговорку: „Хорошо там, где нас нет!“.

Владислав вел лекцию. Пробегая взглядам по задумчивым лицам студентов, он иногда делал паузу. И выждав некоторое время, продолжал свой монолог.

— Неужели мы не можем изменить мир вокруг нас? Неужели мы должны смириться с жестокой реальностью?

Лесневский вышел из-за трибуны, отмахнув муху.

— Мы часто задаем себе вопрос о смысле жизни, об истинном предназначении и о судьбе. Да, о судьбе мы лишь говорим небылицы и постулаты, которые неизвестно кто выдумал. Одна философия чего стоит в изречениях многих авторов.

Лектор сделал паузу. Владиславович взглядом вновь пробежался по студентам.

— Мы слышим о ней, что она есть и написана вместо нас, но для нас, и что ее не изменить, и тра-та-та, и бла-бла-бла.

Студенты улыбнулись.

— Прямо, как та европейская сказка про трех слепых ведьм, что плели нити судьбы из пряжи. Или как у древних славян. Богиня Макошь, которая вместе с дочерями Долей и Недолей прядут нить наших судеб. Время сменяет эпохи, стиль и форму повествования, изменяется и способ мышления, меняются методы передачи информации. Сто лет назад все читали книги, сейчас смотрят фильмы и сериалы. Названия и имена меняются, а суть остается. Суть всегда одна!

Студенты вновь улыбнулись.

— Да! Наша жизнь, как кино, бесконечно полна стереотипов и понятий, основанных на небылицах. Потому, как от рождения мы не мудры и без жизненного опыта, наш жесткий диск пуст, еще только с конвейера, — Владислав ткнул пальцем в свою голову. — Мы впитываем много информации и нам трудно разобраться, где они — где домыслы, а где сама суть — истина. Так мы складываем собственный идеал мира. На основе опыта, заработанного методом проб и ошибок. Хотя это не всегда правильная позиция в жизни. Мы пытаемся найти ее там, где ее может и не быть. На сегодняшний день образы современного человека, которые формируют наше мышление, приходят из зомбоящика[1].

— Доктор Лесневский! — кто-то сказал с дальних рядов студентов.

— Да, — отвлекаясь от лекции, ответил мужчина.

— Вы говорите о зомбоящике. Но это крайне устаревшее понятие, потому как телевизор, сейчас редко смотрят для получения информации. Чаще это социальные сети, интернет. Сейчас все из телефона получают информацию. Наверно стоит это называть зомбодоской.

Студенты засмеялись.

— Зомботелефон, — улыбнулся лектор.

Студенты продолжали смеяться.

— Хорошо подметили. Мне нравится Ваше замечание. Полностью согласен!

Смех стал утихать.

— Я говорю о нынешнем развитии, как об умственном, так и о физическом. И уверен, здесь есть студенты, которые еще думают, мол, ой, что он мне нового может сказать. Я и так все знаю. Зачем я вообще хожу в университет? Ах, да, только для корочки[2].

Лесневский оглядел ряды, сделав небольшую паузу.

— НО ЭТО ЛОЖНО! — сказал он громко. — Образы о мире складывает образование, подробно раскрывая тот или иной аспект науки, культуры или искусства. В то же время, какой бы ни был статус у человека, учившего вас, требуется проверять истинность всего на практике. Для этого и существуют лабораторные и практические занятия. А знания, полученные из зомбоящ… — запнулся Владислав, — …из зомбодоски, трудно подвергнуть проверке. Вернее, не трудно! Достаточно просто открыть новую вкладку в вашем мобильном браузере и отдельно почитать в других источниках. Но на это нужно приложить дополнительные действия, — лектор стал пальцем имитировать движения их по поверхности телефона.

Студенты засмеялись.

— Но на это нужно приложить много усилий. Пальцы могут устать, — улыбался он. — Мы просто отвыкли все проверять самостоятельно и верим всему, что нам показывают. Все начинается с котиков и „приколов“ в вашей ленте новостей. А потом мы пролистываем и пролистываем, впитываем и впитываем. А проверить, на это уже нет времени.