— Передумал? — спрашивает Николас, сидя напротив меня, но я не отвечаю ему, глядя на Романа, моего водителя. Не личного. Для бизнеса. Поездки, транспортировка к местам убийств и обратно, иногда подменяет, когда кто-то из гонщиков выбывает.

Сейчас он здесь, ждет, чтобы доставить деньги моему новому наемнику. Нашел его в темной паутине, где все хороши, и у меня есть для него работа, если все пройдет хорошо. Он уже передал мне ценную информацию о 6. Почти слишком ценную, чтобы быть правдой, и иногда я думаю, а вдруг это кто-то изнутри. Но, опять же, это именно то, что мне нужно.

Но если Роман и дальше будет так смотреть на мою сестру, мне придется найти нового гребаного водителя.

Я вижу, как Николас крутится на диване, оглядываясь через плечо и наблюдая, как Сид смеется над тем, что говорит Роман.

— А, — говорит Николас, его голос низкий, — я вижу.

Он выдыхает, поворачивается обратно, но я все еще смотрю вперед, когда колено Романа ударяется о колено Сид.

Я собираюсь убить его на хрен.

— Я сказал ему, что она под запретом. Он просто любит поговорить, отпусти, — Николас убирает деньги из-под моей руки, и я выпрямляюсь, прижимая ладонь к бедру.

Это моя левая рука, и она начинает дрожать.

Марихуана выветривается, а мой вейп в машине. Я не планировал оставаться здесь надолго. У меня есть несколько клубов, и я время от времени наслаждаюсь скандалами, но я думал, что приду к Николасу, разберусь с этим куском дерьма дилером, а потом отвезу Сид домой. Тем не менее, под грохот басов, доносящийся из двери задней комнаты — Fuck You by Yo Gotti — и зелено-голубых огней, пробивающихся сквозь щель в двери, я уже почти подумал, сможем ли мы с Сид насладиться этой ночью.

Я был бы не против, чтобы ее прекрасная задница танцевала у меня на коленях.

Но теперь я думаю, что мне придется вызвать бригаду уборщиков, чтобы убрать кровь Романа с моей мебели.

Я встаю, Николас тоже, завязываю резинку вокруг купюр и бросаю их в черный пакет на диване. Он делает шаг в сторону, пытаясь закрыть мне вид на Романа и сестру, но я выше его, так что ничего не выйдет.

Я бросаю взгляд на дверь и вижу, что мой вышибала тоже смотрит на них.

Все знают, что моя девчонка вне зоны доступа. Николас не должен был говорить ему об этом.

Но теперь Роман хочет поиздеваться надо мной.

А я не в том настроении, чтобы со мной возились.

Я сжимаю пальцами пистолет на бедре, но не думаю об этом. Вместо этого я продолжаю смотреть на него, закатывая рукава рубашки до предплечий.

Я вижу, как Сид поворачивается ко мне, ее серые глаза настороженно следят за мной, а Роман-обиженный все еще говорит ей на ухо. Она убирает челку с лица, поднимает подбородок, вскидывает бровь, как бы спрашивая меня, какого хрена я делаю.

Она знает, какой я. Как никто другой в мире, она знает меня. И теперь, когда она наконец-то здесь, со мной по своей воле, она должна знать, что я не позволю какому-то мальчишке с кольцом в носу все испортить.

— Да ладно тебе, Джей, — пробормотал Николас себе под нос. — Успокойся.

Я игнорирую его, когда рука Романа касается руки Сид, и она дергает головой в его сторону, ее глаза сужаются в щели, глядя на то, как он прикасается к ней.

Это моя девочка.

Но я не буду ждать, пока она откроет свой хорошенький ротик, чтобы сказать ему — отвали. Я обхожу стол и Николаса, пересекаю комнату в несколько шагов, руки в карманах.

Роман продолжает говорить, но когда я стою прямо перед ним, он поднимает глаза, его пальцы все еще обхватывают предплечье Сид, оголенное под ее черной майкой большого размера, под которой виднеется лаймово-зеленый лифчик.

Его угольные глаза, на тон темнее, чем у нее, расширены от удивления, но он все еще не убирает свою чертову руку. Он обычно занимается поставками на заднем дворе клуба, и мне его порекомендовал парень, который работает под началом Николаса. Я знаю, рационально, что он не очень хорошо меня знает.

Но когда дело касается Сид Рейн, я никогда не был рациональным.

— Как дела, Роман? — вежливо спрашиваю я его.

Он моргает и смотрит на меня, как будто он напуган.

Я мысленно перечисляю все его факты. Он на год младше меня, ему двадцать три, в старших классах он сделал себе имя на дрэгстрипе, торгует травкой со средней школы, и у него нет судимости. Пока нет.

Он улыбается, ямочки вспыхивают на его гладком, мальчишеском лице.

— Хорошо, Рейн, — говорит он, глядя на Сид. — Я только что разговаривал с Сид, — он произносит ее имя так, что мне хочется сшить его губы вместе, — и она сказала, что клуб открыт только сегодня для вечеринки? — его улыбка расширяется. — Не возражаешь, если я доставлю деньги чуть позже? — он оглядывается на Сид, придвигаясь ближе.

Их бедра соприкасаются.

Сид пытается вырвать свою руку из его хватки, но он не обращает на это внимания, поворачиваясь ко мне.

— Уверен, Лазарь не будет против.

Лазарь. Кодовое имя моего нового сотрудника. Абсурд.

— Ты думаешь, он не будет? — спрашиваю я.

Роман пожимает плечами.

— Я думаю, что это она, но нет, пять штук сейчас, пять штук потом, это все равно, верно? — он смеется, и в тот момент, когда он поворачивается к Сид, наконец-то поняв, что она не хочет, чтобы он прикасался к ней, когда его хватка ослабевает настолько, что она может отстраниться, я выбрасываю руку, тащу его за горло и пихаю его к стене, примыкающей к дивану.

Его голова ударяется о кирпич, его руки обхватывают мое горло, а глаза слезятся.

— Какого хрена, мужик, я просто…

Левой рукой я дотягиваюсь до металлического кольца в его носу и вижу, как его глаза расширяются, дыхание сбивается, слова теряются.

Если не считать музыки с танцпола за закрытой дверью, здесь так тихо, что кажется, будто никто даже не дышит.

— Николас рассказал тебе о ней? — спрашиваю я, наклонив голову, наблюдая, как его грязные ногти царапают мою руку.

Я предупреждающе дергаю за кольцо в носу. Мне бы не хотелось отрезать ему все его гребаные пальцы за то, что он так ко мне относится. Это может навсегда разрушить его карьеру водителя.

Он замирает, но не опускает руки. Его взгляд устремлен мимо меня, на Сид, и я слышу, как ее сапоги стучат по бетонному полу.

— Джеремайя, — тихо шепчет она, но я не обращаю на нее внимания и еще раз дергаю за кольцо.

— Насчёт Сид? — спрашивает он, и я тяну сильнее, ненавидя, что он произносит ее гребаное имя. Я чувствую, как его горло деревенеет под моей рукой, когда он сглатывает. — Он просто сказал, что она твоя сестра и…

Я снова бью его головой о стену, и он вскрикивает, теперь уже в панике, его ноздри раздуваются, его взгляд устремлен на мои пальцы вокруг этого отвратительного пирсинга, пот струится по его виску.

— Ты думаешь, тебе стоит трогать мою сестру? — тихо спрашиваю я его, изогнув бровь.

Слезы наворачиваются на его глаза, и я чувствую, как он дрожит под моей рукой. Жалко.

— Нет, нет, я просто… мы с моей девушкой только что расстались, и я просто решил попробовать…

Я сильно дергаю его за пирсинг, кручу его, разрывая кожу, протаскивая металл до самого кончика носа. Кровь хлещет отовсюду, я отпускаю его, металлическое кольцо между пальцами, он кричит, падает на пол, закрывая руками нос.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Сид, вижу, что цвет ее лица становится странного серого цвета, когда она смотрит на Романа на полу, все еще воющего, затем на мои пальцы, обхватившие его кольцо, кровь стекает по моему запястью.

Она сжимает руки в кулаки у боков и качает головой.

— Джеремайя, ты не должен был этого делать, — говорит она так тихо, что я едва слышу ее за воем Романа.

Вдалеке Николас застегивает черную сумку, делая вид, что не обращает на это никакого внимания.

Я пожимаю плечами.

— Теперь хочешь поцеловать его?

Закрывая пространство между нами, я роняю кольцо, обхватываю пальцами ее тонкое запястье, притягивая ее к себе, его кровь на ее коже. Я склоняю голову, запускаю пальцы в ее волосы и хватаюсь за затылок.