Пьяный Дайс громко икнул в ответ.

Я едва держалась, чтобы не сорваться. Хотелось прямо сейчас, не дожидаясь бывшего главы клана, пойти на полигон и выбить из мальчишек всю дурь деревянным мечом. Мы с линой Хельдой столько сил в них вложили, столько времени потратили, а им уже ничего, кроме бутылки, не интересно. Сдались, не начав бороться.

“Слов нет, — соглашался внутренний голос. — Просто нет слов”.

— Нест, отведите их, пожалуйста, в лазарет, — попросила я уже на три тона тише. — Пусть проспятся. И никакого антипохмельного зелья.

— Понял, — кивнул охранник. — Командир, я разберусь с ними, потом обратно на пост.

Сокол жестом одобрил план.

Больше никто с порталами не шиковал. Нест сначала сгрёб в охапку и вынес из убежища Кондра, а за ним Дайса. Я осталась наедине с женихом.

— Мне жаль, — тихо сказал он, пальцами расчёсывая отросшие волосы на затылке. — Не так я хотел показать тебе, что спасать никого не нужно.

— Нужно, — возразила я. — Именно от этого я и спасаю наших воспитанников. Они не святые, да. Всего лишь дети. Им страшно и больно, Ричи. И мне больно вместе с ними.

Он наконец поднял на меня взгляд. Нотки перезрелой сливы и гранта я теперь угадывала даже через плотную завесу перегара. Продолжала внутренне радоваться, что к жениху возвращаются эмоции, но пугалась их силы.

— Я надеюсь, наших детей ты будешь любить хотя бы на десятую часть так же, как чужих.

— За наших детей я умру, не задумываясь, — ответила, вмиг охрипнув. Перед глазами так явно встала картина возможного будущего. Никакого морока не нужно, чтобы увидеть маленьких карапузов с самыми голубыми в мире глазами. Они непременно будут такими же кудрявыми как Сокол, когда его волосы отрастают. Два сына, с пелёнок упражняющихся с деревянными мечами, и дочка, которая разделит мою любовь к книгам. — Я люблю тебя. А наших детей буду любить тысячекратно, потому что ты их отец.

— Я тоже тебя люблю.

Он обнял меня и коснулся лба прохладными губами. О, боги, заблокируйте мой дар хотя бы на несколько мгновений. Не хочу искать аромат мяты. Не хочу знать, есть он или нет. Мы всё преодолеем. И мелкие ссоры, и большие разногласия, и поход в саму бездну. Вместе.

— Ты получила письмо от Витта? — спросил Ричи, не отпуская меня из объятий.

— Приходил сам, — выдохнула я, наслаждаясь теплом его рук. — Я искала тебя, чтобы предупредить об отъезде. Проведу несколько дней в клане.

— Хорошо, — от него запахло ванилью нежности. До чего же волшебный аромат! — Я приду к вам в гости. Магнусу удалось почти невозможное. Он убедил твоего отца, что наша свадьба неизбежна. Возьму с собой всё, что полагается на ритуал сватовства. Да, из-за Малии у нас ничего не вышло с браслетами. Но скоро суд чести, и больше мы о ней не услышим.

— Папа даже не стал меня ругать за тайную помолвку, — призналась я и заставила себя посмотреть в любимые голубые глаза. Хотелось зажмуриться. Страшно от того, как жених отреагирует на признание. Но и промолчать нельзя. Завтра Ричи будет просить моей руки у отца. Завтра уже будет поздно раскрывать эту тайну. — Я должна сказать… Сегодня я ужинала с Франко, просила помочь разобраться с Дженксом.

— Я знаю, — мягко остановил он. — Амелия, у меня тут целый разведчик притворяется охранником. В следующий раз, когда мой брат захочет предложить помощь, постарайся узнать, не создал ли он сам ту проблему, которую пообещал решить. Но хватит о нём. Ты устала, иди спать. Я больше не буду искушать клановыйх сплетников, ночуя в твоей потайной комнате. До завтра, родная.

— До завтра, — зажмурившись, повторила я.

Не получилось опередить чужого человека своим откровением. Я умудрилась забыть, что за цепным псом Плиния следили всё это время. Может, и разговор наш слушали?

“Про непорочность Франко его младшему брату тоже доложили?” — полюбопытствовал внутренний голос, и я покраснела, вспоминая свою неловкую реакцию.

“Это очень мило”. Угу. Хорошо, что разведчики не умеют читать мысли.

“Зато ворчание по поводу вины Франко в интригах инквизиторов — беспочвенно, — сменила тему я. — Не такая уж я глупая — поговорила со старостой прежде чем попросила старшего Гвидичи о помощи”.

Настроение слегка улучшилось. Несмотря на все злоключения, день закончился приятно.

Ричи не устроил сцену ревности, не отказался от нашей помолвки. Похоже, жених доверял мне.

“Всё обошлось”, — выдохнула я и поцеловала Сокола в щёку.

Отец пришёл за мной на рассвете, как и обещал. Он не скрывал своей радости, и я дышала полной грудью, впитывая ароматы его эмоций. Родительская забота, нежность, искреннее внимание.

Настроение испортил разговор уже в нашем доме за завтраком. Я прочитала то самое письмо от секретаря Совета старейшин. Что ж, предательство и казнь Веданы действительно оказались удобным поводом поохать и поахать о безопасности детей. Старики, не стесняясь, включили в повестку заседания не только возвращение сирот в семьи, но и роспуск персонала, набранного из числа наших соклановцев. Я вчитывалась в сухие формулировки, а слышала скрипучий голос Гирона:

“Провалилась твоя затея, дочурка Витта, ведьмы показали своё истинное лицо. Так что не упрямься. Нечего вам всем там делать”.

Он думал, я испугаюсь? Или немедленно брошусь исполнять ещё не подписанный протокол совета? Нет, я переоделась в самое строгое из своих белых платьев и поехала в особняк четы Делири. К единственной союзнице.

Кабинет жены главы изменился с моего последнего визита. Теперь рядом с письменным столом стояла кроватка Фрейи. С одного взгляда становилось понятно, что владелица “Медвежьего угла” и основательница посольской школы успешно совмещала роли бизнес-леди и матери. Укачивала дочку одной рукой, а второй рассчитывала бюджет.

— Жаль, что увидеться у нас получается только по тревожным поводам, — посетовала лина Хельда после приветствий. В воздухе витал аромат бумажной пыли. Моя начальница была собрана и сосредоточена. — Как я поняла из утреннего письма, разговор будет не из приятных?

В прошлый раз мы встречались из-за подозрений, что Марко Ведари не тот, за кого себя выдаёт. Он тогда умело обвёл нас вокруг пальца, хотя наш план был не так уж плох.

“Жаль, что сейчас нет никакого плана!” — завопила истеричная часть меня.

— Меня атакуют по всем фронтам, — призналась я. — Едва уехал Дженкс, и я вздохнула спокойнее, как в клане зашевелились консерваторы. Отца пригласили на срочное заседание Совета старейшин. Они хотят вернуть сирот в семьи. Говорят, рядом с посольством неспокойно из-за волнений в столице. Ребята уже привыкли к новому дому, настроились на учёбу, начали нормально питаться, а их опять дёрнут в Клан Смерти, к полуголодному и бесцельному существованию?

— Не дёрнут, — лина Делири сердито поджала губы, источая запах чёрного перца. — Детей забрали в школу по приказу главы клана. Чтобы отменить его, нужно присутствие моего мужа на совете. А он безвылазно сидит во дворце. Так что в ближайшие дни опасаться нечего.

— И это всего лишь отсрочка, но не решение проблемы, — напомнила я. — Рано или поздно лин Делири почтит совет своим присутствием. Заседание состоится, вопрос вынесут на обсуждение. А у нас нет ни одного сторонника среди старейшин.

— Занудные старикашки не ведутся ни на подкупы, ни на уговоры, — лина Хельда сложила руки на груди и откинулась на спинку кресла. Фрейя отреагировала на недовольный тон матери кряхтением. Во второй раз за утро я ощутила аромат парного молока, но на этот раз в отношении наследницы клана. Моя начальница с материнской нежностью поправила одеяло своей дочери, и мы заговорили тише: — Я была почти готова просить Пруста найти на них компромат, но Кеннет отправил его на какое-то задание. Другому разведчику я довериться не могу. Так что единственный способ добиться поддержки кого-то из старейшин — сменить часть из них на своих людей. Магнус следующий на очереди, насколько я знаю. Было бы здорово продвинуть его в совет.