— Буддизм вполне соответствует тому, как мы себя ощущаем, — расплывчато ответил Лоту. — Прошу!

Лиам устроился на широком сидении правительственного антиграва, Лоту сел напротив, дал знак водителю. Как только главная машина процессии поднялась в воздух, их примеру последовали и остальные члены делегации.

— Простите за ожидание, — спохватился Лоту, неловко отвешивая еще один поклон. — Никак не привыкну, что вы так быстро отвечаете на сигналы.

— У войдов свои отношения со временем. — Лиам посмотрел за окно. — Давно это началось?

— Пару дней назад. Но форму споры эта штука начала принимать лишь сегодня в обед.

— Почему не доложили регентам?

— Мы… — Лоту замялся, — не знаем, кому можно доверять…

Лиам нахмурился, смотря в окно.

— Я просил бы вас, уважаемый войд, сначала выяснить, что именно могло привести к прорыву. Потому что… разве это не работа регентов — предупреждать нас о подобном?

— Прорыв незаметен, пока спора не войдет в видимую фазу формирования, — ответил Лиам. — И на узор он начнет влиять, лишь когда спора потянет с вас кармическую энергию. Регенты не всегда могут вовремя его засечь. Но ваши опасения мне понятны. Паразитические формы разумной жизни никогда не проявляются в сбалансированных мирах. У вас самого есть какие-то предположения?

— В том-то и дело, что нет. Показатель духовного развития находится в хорошем плюсе…

— Хотите кое-что по секрету? — неожиданно предложил Лиам, отворачиваясь от окна. Лоту вздрогнул. — Думаю, вы в курсе, что войды живут довольно долго. Мой учитель прожил тысячу с лишним лет. Он застал не просто Великое Падение, но и Империю в полном ее расцвете. Он любил повторять нам, детишкам: "Неважно, как буйно цветет цивилизация. Неважно, как устойчиво она стоит. Неважно, каков показатель ее развития. Все, что имеет значение — направление душевного роста и его скорость. Если скорости недостаточно, если направление отклоняется на тысячную долю градуса… даже самая прочная империя падет за считанные годы". Что, в принципе, и произошло. — Лиам посмотрел на свои колени, задумчиво расправил длинные полы черного кителя. — Буддизм — это очень хорошо, но вам нужны дополнительные смысловые инструменты. Мы еще поговорим об этом.

Антигравы остановились у коричневого пятиэтажного здания с маленькими окошками. Выбравшись на покрытую каменной плиткой площадку, Лиам запросил разрешение на вход в нейросеть Азолло, активировал дополненную реальность и тихо цокнул языком, не увидев там ничего нового. Когда он был тут первый раз, то наивно предположил, что уж хотя бы виртуальная реальность помогает аборигенам сбежать из скучного мира-хлева. Каково же было его удивление, когда он узнал, что нейросеть содержит все те же знания о посевных, системах орошения и прочем, прочем… никаких игр, ни одного развлечения. Даже коротенькие фильмы были про то, как весело поднимается еще одна целина.

Значки доп-реальности помогали ориентироваться в городах, потому что физическими обозначениями улиц и домов здесь явно пренебрегали, иногда сообщали о погоде или будущих выборах. Тут даже соц-сетей не водилось.

— Прошу.

Лоту пропустил гостя вперед. Два сравнительно высоких аборигена открыли перед делегацией массивную дверь. Внутри их ждал еще один, судя по телосложению — женщина. Судя по полю — жена Лоту, Има.

— Добрый день, — поклонился ей Лиам. — Прекрасно выглядите.

— Ох, вы как всегда очень обходительны! — Има широко улыбнулась, обнажая крупные зубы.

Но, как и раньше, при виде войда в ее поле появились крапинки глубинного страха. Лиам был не просто инопланетянином, но и совершенно непостижимым существом, который жил по другой логике.

— Идите за мной, в главном зале вас ждет полдник, — продолжила Има, отворачиваясь. Но уши ее предательски сдвинулись назад, словно она постоянно ожидала внезапного нападения. — Простите, у нас было не так много вре…

— Все хорошо. — Лиам послал ей теплую волну, успокаивая и расслабляя. — Ваша еда всегда вкусная.

Кончики ушей Има зарделись, она прибавила шаг. Доведя делегацию до главного зала, расположенного на пятом этаже, она что-то шепнула помощницам и, поклонившись, скрылась в соседней комнате.

— Извините мою супругу, — попросил Лоту, отодвигая для гостя стул. — Она немного… на взводе.

— У беременных всегда так, — кивнул Лиам, присаживаясь. — Оберегают свое потомство со дня зачатия… Не смотрите на меня так. Я вижу не только вселенские узоры.

— Вы каждый раз меня удивляете… — вздохнул Лоту. Он встал неподалеку, склонил голову, исподлобья наблюдая за войдом.

Аборигены редко готовили какие-то блюда. Они не любили термообработку, не жаловали соусы. И обычно употребляли фрукты и овощи в чистом виде. Для Лиама же расстарались, сделали два салата. Но он лишь вежливо попробовал их, а потом подхватил из фруктовой корзинки крупное желтое яблоко и надкусил.

Поблуждав по нейросети, Лиам не нашел ничего подозрительного, свернул все информационные сферы и осторожно потянулся к биосфере планеты, прося у нее разрешения на просмотр.

Итак. Показатели действительно неплохи, и даже градус кармического азимута, о котором аборигены еще ничего толком не знают, держится практически на нуле. Совсем неплохо! Но вот скорость…

— Я не зря снова заговорил об экспансии. — Лиам хрустнул яблоком. — Это не только рост ареала, но и самой популяции. То, что сможет пережить сотня, никогда не переживет десяток особей. Понимаете?

— Думаю, да… — не сразу, но все же ответил Лоту.

Лиам посмотрел слой, отвечающий за будущее потомство. И вот тут что-то было явно не так.

Кроме них двоих никого в зале не было, лишь торчал из-за угла чей-то маленький любопытный нос. Через несколько минут ребенок не выдержал и сунул голову в проем, Лоту шикнул.

"Я тихо. Просто посмотрю", — шепнул ребенок.

"Ты мешаешь!" — ответил Лоту.

"Но он же ничего не делает, просто яблоко ест!"

Правитель лишился дара речи. Если бы его тело не покрывала короткая шерсть, он бы, наверно, стоял сейчас весь пунцовый.

— Ах ты… — прошипел он сердито.

— Пусть останется, — вставил Лиам, скосил на ребенка взгляд, не поворачивая головы. Тот выскочил и уставился на войда во все глаза. — Подойди. Как тебя зовут?

— Сохо! — Он в ту же секунду оказался рядом со столом, замер в почтительных двух метрах и поклонился.

— Ты прав, ты мне абсолютно не мешаешь. Хочешь о чем-то спросить?

Лиам развернул поля будущего, сканируя каждую душу, что намеревалась реализоваться на Азолло. Нулевой, нулевой, создатель, управленец порядка, управленец хаоса, еще один, нулевой, снова нулевой… Итого, на восемь душ — целых четыре нулевых. Дальше можно не смотреть.

— А почему область стагнации называется так странно? — спросил Сохо. Глаза его азартно горели. Редкое качество для азолловца… — Там все замирает?

— О, нет, — мотнул головой Лиам, доедая яблоко. — Все совершенно наоборот. Скорость бытия там выше на несколько порядков. Именно поэтому неподготовленные души туда не допускаются. А называется она так, потому что мы должны остановить наше кармическое тело, если хотим туда попасть.

— Что за тело такое?

— Раньше его называли казуальным, но это описание… не совсем верно. Буддизм учит вас, что нужно выйти из колеса Сансары, чтобы попасть туда насовсем. А я говорю, что можно его приостанавливать. И ненадолго заглядывать. Режим стагнации — и есть приостановка. Понятно?

— Ух! — выдал Сохо. И неосознанно сделал шаг вперед. — А как вы работаете с будущим? Как влияете на него? Вы все просчитываете? Или чувствуете интуитивно?

— Ни то, ни другое. — Лиам взял еще одно яблоко. — Я могу оперировать небольшими отрезками времени. Прокручивать их вперед-назад. Я в буквальном смысле могу залезть в будущее и посмотреть.

— Но разве у будущего только один вариант?

— Конечно.

— Но вы же меняете…

— Будущее меняется, если воздействовать на реперные точки. Но измененное будущее тоже существует лишь в единственном варианте. Если сплести новый вариант событий, старый автоматически расплетется.