Игорь не истерил, но определенно был не в своей тарелке. Андрей боковым зрением видел, что тот прикрывает голову.

– Руки от пули не спасут, – беззлобно ответил Андрей.

Он взглянул на брата и их глаза встретились. В мозгу проскочила фаталистическая мысль, напомнившая, что у них осталось одно незаконченное дело.

– Прости меня, Игорь. Я был несправедлив к тебе, – как бы между прочим выпалил Андрей.

Игорь завис на пару секунд, явно не ожидавший такого.

– Сейчас не время… – начал было он.

– Другого может не быть, поэтому хочу чтобы ты знал: ты был прав – все они заслуживают только смерти. Прости меня, брат.

Помедлив немного, Игорь протянул Андрею руку, и они обменялись крепким рукопожатием. И почему подобные разговоры люди всегда ведут только тогда, когда они теряют всякий смысл? Почему по-настоящему искренне можно поговорить только на пепелище, когда все уже уничтожено? Но вслух он сказал другое.

– Так что теперь будем делать?

Андрей пожал плечами – он действительно не знал, как выбраться из этой заварухи. «Волки» могли ждать вечно, на их стороне было численное превосходство и близость к их базе. Было лишь вопросом времени, когда они догадаются притащить крупнокалиберный пулемёт или миномет, если он у них, конечно есть, и разворотят холм до основания. А в том, что обозленные потерями, они выкинут что-нибудь подобное, Андрей не сомневался. Единственным выходом было оставить всё лишнее и попытаться прорваться из окружения, пока противник ослаблен и частично деморализован после неудачной попытки штурма.

Андрей минут пять обдумывал такой вариант. Начал даже советоваться с Кириллом по поводу того, с какой стороны врагов меньше, но прежде, чем принял решение, в рядах бандитов началась какая-то неразбериха. Огонь то прекращался, то снова начинался, причем казалось, что стреляют уже не по возвышенности, где находился отряд Андрея, а куда-то в сторону, потому что интенсивность огня вроде бы увеличивалась, но пуль в сторону холма летело явно меньше.

«Может, заметили Кирилла?», – подумал Андрей, но прежде, чем решил спросить, с левого фланга вообще перестали стрелять.

Появилась возможность высунуться и получше рассмотреть, что происходит, но лес хоть и не был густой, а нормально что-то разглядеть не давал. Через какое-то время Андрей смог заметить, что «волки» отступают, а звуки выстрелом удаляются. От такого парень сперва опешил и не мог в это поверить, но затем быстро принял решение.

– Кирилл, что у тебя? – спросил Андрей в микрофон.

– Вижу несколько убитых и пару раненых. Остальные, кажется, отходят. Неплохо вы их, – радостно ответил парень.

– Продолжай двигаться в том же направлении, но будь очень внимателен и осторожен, – предупредил Андрей. – Тут что-то не так.

Кирилл переспросил, что именно, но Андрей не ответил. Он и сам не знал. В поведении бандитов было мало логики: у них было преимущество в стволах, время играло на них, можно было вести осаду хоть неделю, но они отступили и бросили раненых. Бред какой-то. Может, это какой-то трюк, чтобы выманить их с позиции? Но зачем? С одной стороны «волки» не славились ни смелостью, ни умением вести бой, но с другой – ничего не мешало им поумнеть. Даже обезьяна смогла эволюционировать в человека… «Волки», правда, до человека вряд ли уже смогут дорасти, но кто знает…

Бойцы напряженно всматривались в растительность впереди, но врагов было не видать. Бандиты продолжали постреливать где-то в лесу, и иногда их короткие очереди прорезал резкий одинокий выстрел. Воробьев сразу заявил, что ему этот звук напоминает винтовку. Поскольку возле позиций Андрея все было тихо, стало ясно, что снайпер, если он действительно есть, работает не по ним.

«Действуй исходя из того, что делает твой противник, а не из своих представлений о том, что он должен делать», – вспомнил Андрей ещё одну «заповедь» Родионова.

‒ Уходим за Кириллом! В темпе! ‒ приказал он, показав рукой направление.

Отряд быстро собрался и начал спускаться с возвышенности. Толя тоже уже мог самостоятельно идти. Правда от пулемёта и вещмешка ему пришлось отказаться – сильно болела спина, но спасительный бронежилет он не снял. Сева, Чеканкин и Сергей вызвались рискнуть и поспешили к позициям бандитов, чтобы подобрать патронов и добить уцелевших. Через минуту Андрей услышал в наушнике, как Сева позвал Толю.

– Что там такое? У нас нет времени, – неодобрительно пробурчал Андрей.

– Нужна минута, командир. Вопрос принципиальный, – ответил ему Сева.

Ответ Андрею не понравился, но слишком уж настойчиво говори Сева, поэтому Андрей решил тоже посмотреть в чём там дело и направился к Севе. На земле, корчась от боли, лежал Фигура – пуля попала ему в правую ключицу, как раз в лямку бронежилета. Рука не слушалась, а из раны обильно текла кровь, быстро вытягивая из Коляна жизненные силы. Он противно корчился, пытаясь зажать рану рукой, но получалось плоховато. Никто из подошедших и не думал ему помогать.

– Ты гляди, какие люди! – тоном, который не предвещал ничего доброго, сказал Толя, доковыляв до Фигуры. – Я же тебя, курва твоя мать, предупреждал, что с тобой будет. Ох и повертим мы тебя…

– Пощадите… мужики, – взмолился Фигура, делая паузы между словами. – Вместе ж… кашу жрали и по бандюгам… стреляли. Вместе через огонь проходили…

– А потом ты, сука, уже по нам с ними стрелял, – процедил сквозь зубы Сева, передавая Андрею один из раздобытых запасных магазинов.

– Ты бы пощадил тех ни в чём не повинных девчонок в деревне, если бы они просили у тебя пощады, а? Что-то я сомневаюсь… – добавил Чеканкин.

‒ Пожалуйста, умоляю!

Лицо Фигуры исказилось от страха. На него было неприятно смотреть. Времени было в обрез, поэтому Андрей быстро сориентировался.

– Толя, Сева ‒ делайте, что хотите, но очень быстро. И смотрите как бы «волки» не вернулись, – холодно распорядился он. – Остальные – уходим. Парни нас догонят.

– Нет, пожалуйста, – корчился Фигура, увидев, как Толя с хмурым видом медленно достал большой охотничий нож.

– Ты будешь страдать, шлюхин сын. За то, что сделал, и за то, что собирался сделать. Недолго, но будешь, тварь, – надавливая на слова, пообещал Черенко.

Крики Фигуры наполнили лес. И хоть отряд постепенно удалялся от места расправы, они не становились тише. Наконец, раздался одинокий выстрел и крики затихли, а Андрей вздохнул с облегчением. Отдать живого человека на растерзание было непростым решением, но Колян получил именно то, чего заслуживал, а Сева сдержал слово.

Кирилл шел в авангарде, разведывая местность. Остальные двигались следом, соблюдая дистанцию от Кирилла в пару сотен метров. Андрей со странным выражением лица на ходу разглядывал свои руки ‒ они тряслись, как у алкоголика со стажем. Зря он удивлялся ‒ дрожь не исчезла, она просто ожидала своего часа. С другой стороны и ситуация, в которую они попали, была не чета тем, что были до этого.

Вскоре Толя и Сева догнали отряд. Оба были чернее тучи, но ни словом не обмолвились о произошедшем. Какое-то время шли молча, но долго так продолжаться не могло.

– Что вы с ним сделали!? – не выдержал молчания Андрей. – Может, не надо было прям так?

– Да пугал он его просто. А оно… Тьфу, не мужик даже. Обоссалось, – тихо ответил Сева.

– А потом помер он, – добавил Толя. – Но я все равно выстрелил. На всякий случай.

Отряд быстро удалялся от базы «волков», к сожалению, с пустыми руками – добыть какой-либо действительно ценной информации не посчастливилось. Даже таинственные спасители, а никто не сомневался в их участии, не показались на глаза, и это обстоятельство ещё больше озадачивало.

И как по закону подлости, на западной дороге, ведущей к деревне бандитов, показалась небольшая колонна. Приблизившись к стенам, она остановилась у главных ворот, и из одной из машин вышли двое людей в монашеских рясах, а Андрей со своими ребятами тем временем удалялись на северо-восток…