По ее затылку пробежали мурашки.

— Агнес.

По другую сторону ворот стояла Бет.

На ней было светло-голубое платье, волосы аккуратно заплетены в косу. Она выглядела худой, измученной и еще более красивой, чем когда-либо.

Агнес хотела подбежать к ней, но ноги налились свинцом. Она чувствовала себя виноватой за те секреты, которые хранила, за то, что ее окончательно бросили. Какой была жизнь Бет после этого? Какие ужасы пережила она одна?

— Агнес? — голос Бет был тихим и неуверенным, как у ребенка.

Агнес побежала. Она проковыляла через сломанные ворота, протягивая руку к сестре — человеку, который знал ее лучше всех на свете. Они обняли друг друга, дрожа, трясясь и бормоча.

Она верила, что ее сестра мертва — она горевала о ней — и поэтому было чудесно обнимать ее сейчас — чудесно, как воскрешение.

Но кто кого воскресил?

Если бы не голосовая почта Бет, она бы никогда не вернулась в Ред-Крик. Если бы не Бет, она могла бы потерять Иезекииля.

— Я получила твое сообщение, — прошептала Агнес ей на ухо. — Спасибо.

— Получила? Ты правда получила? — Голос Бет звучал изумленно.

— Это спасло меня, Бет. Ты спасла меня.

Бет закрыла свой тонкий носик обеими руками, прижалась головой к шее Агнес и зарыдала. Агнес страдала, потому что сестра нуждалась в ней, тосковала по ней… но никогда по-настоящему не ожидала ее возвращения. И все же каким-то образом они обе выбрались из туннеля на свет. Они были дочерьми Ред-Крика, но также и дочерьми Сары Шайнер — девушки, которая набралась смелости бежать к свободе. И они были дочерьми Евы, распахнувшими Врата Эдема и шагнувшими в незнакомый новый мир.

Слова песни «О благодать» сонно проносились в ее голове.

«Когда-то я был потерян, но теперь я нашелся…»

— Кошмар почти закончился, — пообещала она Бет. — Мы почти в самом конце.

Она долго обнимала сестру, вдыхая запах ее чистых волос, чувствуя ее теплую щеку, пушистую, как у ребенка.

В объятиях сестры Агнес вернулась домой.

Находясь в безопасности в объятиях сестры, Бет не смогла бы вырваться, даже если бы захотела. От Агнес пахло пылью, потом и выхлопными газами. И все же обнимать ее было все равно что погружаться в сон. Тепло сестры и ее глаза были такими же, как всегда.

Агнес отстранилась первой. Как изголодавшийся по комфорту ребенок, Бет жаждала, чтобы ее снова обняли. Ей хотелось протянуть руку и погладить атласную ленту, вплетенную в волосы Агнес. Ей хотелось поцеловать ее, поблагодарить за благословение, которое она ей дала.

— Пророк здесь, — сказала Агнес, заставив ее замолчать. — Я чувствую его. — Ее глаза с пугающей быстротой метнулись к лицу Бет. — Почему он не в бункере?

— Я нашла его на дороге. — Бет съежилась под безжалостным взглядом сестры. Она ошиблась насчет глаз. Они не были такими же.

— Я сбила его грузовиком мистера Кинга, — объяснила она. — Мы держим его в церкви. Кори говорит, что он не представляет угрозы. Во всяком случае, теперь.

Взгляд Агнессы был прикован к церковному шпилю.

— Отведи меня к нему.

— А ты не думаешь… может быть, лучше к бункеру? Агнес, ты можешь спасти детей?

— Да. Но сначала я должна увидеть Пророка, — сказала она. — Он должен ответить за свои преступления.

Бет удивилась свирепой незнакомке-сестре, которая сейчас стояла перед ней. Где она нашла эту уверенность, эту решительность?

Туча закрыла солнце, и мрачное предчувствие поселилось в ее сердце.

Она стиснула зубы, решив быть рядом с Агнес, что бы ни случилось дальше.

Кори сидел в дальней части церкви, его ноги непочтительно лежали на скамье. Всю неделю он играл в сторожевого пса и тюремного сторожа. Он не смел выпускать коварного Пророка из поля зрения, разве что запирая его в кабинете на ночь.

Когда Бет вошла в церковь вместе с Агнес, Кори сделал судорожный вдох.

— Твою ж мать! — Он вскочил на ноги, но тут же попятился. — Я имею в виду, святые угодники, Агнес. Мы так долго тебя ждали!

Сапоги Агнес со щелчком остановились.

— Кори Джеймсон. Я никогда не думала, что это будешь ты. Спасибо, что помог моей сестре. Где Роллинз?

Он ткнул большим пальцем.

— Я починил старое кресло-качалку, поставил на нее колеса. Она за кафедрой.

— Он что-нибудь сказал?

Кори ошеломленно покачал головой.

— Он не произнес ни слова с тех пор, как оказался здесь. Весь день он просто… пялится.

— Хорошо. — Агнес кивнула, как будто это что-то значило.

Кори и Бет обменялись взглядами.

Неужели ее сестра сошла с ума в пустыне?

По дороге в церковь она заявила, что с Иезекиилем все в порядке, и что она привела с собой группу Чужаков. Но Бет вообще никого не видела. Только Агнес, идущую впереди.

Бет погасила свои сомнения, словно они были дурно пахнущим пламенем. Она верила в сестру. Она должна была верить. И вообще, сговор с Богом должен был изменить человека.

«Моя сестра — пророк». Она с трудом могла в это поверить.

Агнес направилась к главному алтарю церкви. Бет и Кори последовали за ней. Все трое стояли под висящим бронзовым крестом, глядя сверху вниз на убийцу в его импровизированном инвалидном кресле.

Роллинс не обратил на них внимания. Даже не пошевелился.

Медленно и осторожно Агнес начала разматывать бинты, которыми была перевязана ее рука.

— Ты помнишь меня?

Он бросил на нее быстрый взгляд. Отвел глаза.

Плечи Бет напряглись, вспомнив, как бесило ее то, что он не узнал ее на дороге. Она не хотела видеть эту новую Агнес в ярости.

— Все в порядке. — Агнес опустилась на колени рядом с ним, достаточно близко, чтобы коснуться жестких волос на его предплечье. Бет почувствовала, как Кори напрягся. — Меня зовут Агнес, Джейкоб. Моя сестра говорит, что сбила тебя машиной. — Ее тон оставался мягким, почти ласковым. — Что ты делал на дороге, пока твои люди оставались в ловушке?

— Мои жены зовут меня Иаков, — ответил Пророк хриплым от негодования голосом. — Можешь звать меня пророк Роллинз. Теперь я тебя вспомнил. Ты — та девушка, которая сбежала от Вознесения.

— Она бежала ото лжи, — выплюнула Бет. — Она бежала от верной смерти, несчастный ты…

Агнес подняла руку, на костяшках которой виднелась темно-фиолетовая полоса синяков.

Бет глубоко вздохнула, и Кори положил руку ей на плечо, прошептав:

— Погоди.

Агнес взяла руку Пророка в свою распухшую ладонь.

— Я так рада, что ты меня помнишь. У нас много общего.

В сердце Бет вспыхнул гнев. Как смеет ее сестра сравнивать себя с этим чудовищем?

— Бог открыл нам обоим свое присутствие. Для меня божественность проявляется в звуках, которые слышу только я. Самые нежные, самые любящие песни.

— Ты лжешь, — неуверенно сказал Роллинс. — Я могу исцеляться одним прикосновением. Я изгоняю демонов из тела. Я получал прямые послания от Самого Господа…

— Нет. — Агнес покачала головой. — Больше никакой лжи. Я верю, что когда-то у тебя была какая-то сила. Но Бог никогда не говорил с тобой. Он не мог этого сделать, потому что ты провалил испытание.

Глаза Пророка расширились.

— Какое испытание? О чем ты говоришь? — Он умоляюще посмотрел на Кори, единственного мужчину в комнате. — Убери от меня эту сумасшедшую!

Роллинс попытался вырвать свою руку из руки Агнес, но она не ослабила хватку. С таким же успехом Пророк мог попасть в железный капкан.

«Хорошо, — подумала Бет. — Не дай ему сорваться с крючка».

— Джейкоб, я понимаю. Для меня это испытание было ужасным. Я чуть не провалила его. — Агнес погладила ленту здоровой рукой, словно это успокаивало ее. — Но когда ты потерял свою силу, ты выместил свое разочарование на своем народе? Когда ты отправил их в бункер, ты пытался отомстить Богу?