– Что происходит!?

– Небо всё видит, Небо всё знает, – выдохнул он, – прости, что успел так мало...

Я бросился вперёд, сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди. Внезапно рука Старца взметнулась, ухватила за кисть, сдавила словно тисками, а взгляд затвердел, на мгновение став ясным.

– Найди, спрятанное Вардо. Сейчас он большее зло для Исария, чем Хранитель.

Не скрывая слёз, рыдал, видя, как истончается силуэт этого человека, ставшего мне другом и учителем.

– Ульм ведёт зверолюдов и изменённых, вскоре появятся новые могущественные санкари и вёлуры, а Вардо объятый страхом смерти сошёл с ума. Мир поглотит война и Хаос, но ты способен остановить это, Тинар. Так что это моя последняя просьба: сохрани Исарий.

В ответ лишь кивнул сквозь слезы. Рука Старца ослабла, порыв ветра развеял его золотистой пылью, и над поляной прошелестели его прощальные слова:

– Ступай с миром, помни про гармонию и обретёшь счастье, которое заслуживаешь.

– Или вы его отдаёте немедленно, или начнётся война!

Илура с трудом подавила желание рассечь заносчивого аристократа от плеча до пуза. Этот напыщенный индюк напоминал Мэлбара, покойного папашу Адель. Гордый и считающий себя выше остальных, лишь по праву рождения. Даже обычный разговор с ним был ей противен, но приходилось терпеть посланника Этэла – её клан был весьма ослаблен этой бессмысленной войной, и приходилось держаться вежливо и корректно.

– Повторяю, – ответила она, изо всех сил стараясь скрыть раздражение в голосе, – клан Нугатра не располагает сведениями о местонахождении кангеле Тинара.

– Неужели? – переспросил собеседник, надменно скривив губы. – А наши источники заверили нас в обратном.

Усилием воли владычица подавила вспышку гнева. Никто и никогда не смел столь явно и нагло обвинять её во лжи, не важно, насколько их клан в данный момент ослаблен. Значит, среди клановых есть предатель.

– На вашем месте я бы наказала столь неосведомлённого шпиона, – невозмутимо ответила она. – Тинар уехал почти неделю назад, и никто не знает, где он.

Самодовольное выражение лица аристократа исчезло, на мгновение сменившись неуверенностью, чем Илура тут же воспользовалась, перейдя в наступление.

– У тебя хватает наглости приходить ко мне, обвинять и угрожать, Муингама? Люди в этих стенах лишались головы и за меньшие дерзости, – произнесла владычица ровным, безэмоциональным тоном.

Кадык вельможи непроизвольно дёрнулся, он вытащил из кармана щёлковый платок и утёр внезапно взмокший лоб, облизал враз пересохшие губы, не в состоянии выдержать взгляд хозяйки замка.

– Услышано. Мы покидаем ваши земли, но будьте уверены, если выяснится, что вы обманываете, и мальчишка всё-таки здесь, – быть войне. Я, глас владыки эсзаков, прямо говорю об этом.

Илура лишь приподняла бровь на очередную угрозу посланника и произнесла вслух:

– Счастливого пути! Моё почтение вашему венценосному родственнику и пожелания скорее привыкнуть к бремени владычества. Стража, помогите уважаемому гостю покинуть дворец.

Как только за ним захлопнулась дверь, Илура удалилась в свои покои, где обессилено рухнула в кресло. Встреча и постоянная забота о клане изматывали. После правления отца Нугатра пребывал в упадке. Цвет воинства сгинул, казна пуста, народ устал и измучен, торговые связи нарушены… Понадобятся десятилетия, чтобы восстановиться. А теперь ещё и эсзаки грозятся войной, да и с востока докладывают о странной активности изменённых, которые теперь не бродят одиночками, а збиваются в настоящие стаи и нападают на селения. Может, виной аномальная стужа, которая также надвигается с восточных границ? Возможно, это всё связано с пробуждением Хранителя?

Она глубоко вздохнула, потирая виски и жалея, что не может вздремнуть. Раздался стук в дверь, отвлекая её от дурных мыслей.

– Входите!

В комнату вошла Эгина, и владычица заметно расслабилась. Женщина была её наперсницей, советником и лучшим из известных целителей, да и единственной близкой подругой, хоть изначально и скрывалась под другой личиной. К тому же она была названной матерью Тинара, хоть и не выглядела старше тридцати пяти.

– Опять дурные вести? – поинтересовалась Илура, когда та подошла ближе и встала рядом.

Эгина кивнула, усаживаясь в одно из кресел и бесцеремонно закидывая ноги на стол.

– Что-то назревает на востоке, что-то плохое. Прибыли кое-какие тревожные сообщения, и их достаточно, чтобы заставить меня волноваться.

– Какие?

– Некоторые из отдалённых деревень внезапно затихли. Нет связи ни с ближайшим городом, ни с окрестными сёлами. Когда наместник послал солдат на разведку, никто из них не вернулся. Сначала люди думали на холод, неестественный для этого времени года. Но после того, как пропал и второй отряд, они забеспокоились по-настоящему и прислали нам весточку.

Илура застонала, многие в это непростое время были больше озабочены личной властью, а не заботой о людях. Как же не хватало ей верных и сведущих людей на нужных постах. Людей, что словом и делом заслужили своё место, а не тем, что родились в нужной семье.

– Сама отправишься?

– Как только вернётся Тинар. Хочу попрощаться, прежде чем уйду.

– Благодарю, Эгина. Просто знай, что я ценю то, что ты делаешь для меня и клана.

Женщина ничего не успела ответить, как дверь неожиданно распахнулась, явив запыхавшегося и испуганного гвардейца.

Илура и Эгина мгновенно вскочили на ноги.

– Что происходит? На нас напали? – спросила владычица, уже готовясь к схватке.

Воину потребовалось несколько секунд, чтобы выдохнуть:

– Тинар и Адель... только что прибыли... Оба тяжело ранены... нужен целитель.

– Идём! – воскликнула владычица, открывая портал прямо в центре комнаты и мысленно отыскивая юношу и девушку, – А ты, проследи, чтобы об этом никто не разузнал.

***

Тензин стоял на окраине маленькой деревушки, расположенной примерно в пятидесяти километрах от пограничного города. Ветер завывал вокруг, кружа снежную пыль. Лёд и снег, холод и мороз, опора повелителя. Он стоял с обнажённой грудью, жировая прослойка оберегала его от стужи. Рядом замерли изменённые бывшие жители соседних деревень и солдаты клана Нугатра, посланные в разведку. Все они были обращены Ульмом. Ни один из них не оказался достаточно сильным, чтобы преобразиться в зверолюда. Все стали безмозглыми тварями.

Сначала он не понимал, как Повелитель сможет распространить своё влияние, но теперь увидел, что вытворяют обезумевшие изменённые. Они были безжалостны, не чувствовали боли, а трупы погибших людей, если были достаточно целы и не сожраны, поднимались, чтобы послужить. Сейчас их крохотная армия насчитывала всего сотню, но при должном желании и удаче они могли бы обратить и сотни тысяч, целые города. Именно этим они сейчас и занимались. Захватить город предложил Селдар, и как бы Тензин не ненавидел его, вынужден был согласиться и действовать с ним вместе, не смея идти против воли Повелителя. Во славу его они покоряли селение за селением, и как только соберут достаточно сил, возьмут штурмом город.

Тензин согнул пальцы, чувствуя силу, заключённую в новом теле. Селдар высмеивал его, называя жирным моржом, но ему было плевать. Пусть этот ублюдок зовёт его как хочет. Однажды Ульм увидит, насколько тот бесполезен, и тогда поручит ему превратить урода в кровавое месиво. Что он и сделает с превеликим удовольствием.

С вершины запорошенного снегом холма Тензин видел людей, сквозь метель бредущих по деревне. Они, несомненно, спешили укрыться в домах от вьюги, заметили приближающийся шторм и спешили подготовиться как можно лучше. Но это бесполезно. Будь это обычный буран у них были бы шансы спастись, но не от пронизанного энергией Повелителя шторма. И как только он накроет село, изменённые нападут.

Тут он заметил Селдара, приближающегося со звериной грацией, недоступной для его массивного тела. Хотя воин и превратился в чудовищную подделку своего прежнего «я», наёмника можно было легко узнать. Несмотря на мех, покрывающий его тело, и чуть более звериные черты лица, он всё ещё больше походил на человека. Пожалуй, это было подлинной причиной его ненависти и вражды. Зарычав, он повернулся спиной к деревне. Надвигалась буря, и он покажет Повелителю, кто настоящий зверолюд!