— Доброе утро, — улыбнулся тот и пожалел, что не догадался захватить с собой что-нибудь приятное, типа цветов.

А потом одернул себя. Это же не свидание. Это просто получасовой путь до Управления, во время которого полагается не очаровывать девушку, а вести ничего не значащую беседу. По крайней мере, в первый раз так точно.

Да ладно, кого он обманывает? Медведь собирался пользоваться любым удобным случаем, чтобы сблизиться с Хеленой. Но начать и правда можно было с обычной дружеской болтовни.

— Я думал, после аспирантуры ты останешься работать в академии или пойдешь в министерство, — заметил Соррен.

— Мне предлагали, — смущенно дернула плечом девушка. — Но я решила вернуться домой.

— Почему?

— Люблю север. За последний год я хорошо это поняла. Тем более, здесь дом, здесь родители. Да и Управление у нас замечательное. Шеф Райс хоть и строгая, но очень хорошая. И остальные коллеги тоже. И вы…

— Да, у нас здесь хорошо, — согласился Соррен.

Кажется, сердце Хелены свободно. Это не могло не радовать.

— Наверное стало гораздо спокойнее после позапрошлой зимы? — предположила девушка.

— А как же. Мы же тогда вычистили всех взяточников и в магистрате, и в порту. Губернатор чуть не потерял свое кресло, так теперь держится за него всеми конечностями и следит, чтобы в его ведомствах все было законно и прозрачно. Замок Лимберг взорвали, чтобы никому больше и в голову не пришло устраивать там бандитский притон.

— А катакомбы под городом?

— Их проверили и запечатали. Люди из Особого отдела.

Девушка немного помолчала, а потом все же решилась задать вопрос, который не смогла задать ещё тогда, после атаки.

— Вам страшно было? — произнесла она тихо. — Там, внизу, среди голодной нежити?

— Наверное, — пожал плечами Соррен. — Любому здравомыслящему человеку, да и не человеку тоже, было бы страшно перед лицом такой угрозы. Но я просто делал свою работу. Защищал тех, кто остался наверху.

— Вы очень храбрый, — еще тише прошептала Хелена.

Соррену восхищение в ее голосе очень польстило.

За разговорами они дошли до Управления. Оборотень открыл перед девушкой тяжелую створку входной двери и кивнул:

— Добро пожаловать, младший инспектор Юнсен.

— Спасибо, старший следователь Соррен, — серьезно кивнула та, а потом улыбнулась: — А знаете, мне понравилось ходить с вами на работу. Предлагаю сделать это нашей ежедневной традицией.

И вдруг смутилась от своих слов, опустила взгляд и юркнула в холл Управления. А Соррен застыл на месте со странно растерянной улыбкой.

— Рекомендую шоколад, — раздался сбоку немного насмешливый женский голос.

— Что? — растерялся мужчина, поворачиваясь к говорившей.

Ирия Райс в своем привычном темно-синем мундире неторопливо поднялась по ступенькам и остановилась рядом с ним. То есть, Ирия д’Эстар, если быть точным, но ее даже после замужества по привычке называли шефом Райс. Эта фамилия стала почти что знаковой.

— Через желудок лежит путь к сердцу не только мужчин, — произнесла она, улыбаясь хитро. — Мой супруг может подтвердить. Так что шоколад, Соррен, кофе, конфеты, а иногда и хороший стейк с кровью.

Похлопав его по плечу, она поправила выбившийся из прически платиновый локон и шагнула внутрь. А Соррен тихо хмыкнул, широко улыбнулся безоблачному летнему небу и отправился работать. Шоколад… Над этим стоило подумать.

По иронии судьбы, ну или по указке всемогущей Ирии Райс, Хелену посадили за свободный стол в их с Олафом Тромсе кабинете. И коллега целый день бросал на коллегу ехидные взгляды, многозначительно шевелил бровями и нарочито сокрушенно вздыхал. В общем, вел себя так, как будто искренне не понимал, почему оборотень до сих пор не утянул симпатичную ему девушку на свидание.

А Соррен решил подойти к делу со свойственной медведям обстоятельностью. Днем он посвятил все свое время Хелене, знакомя ее с тем, что происходило сейчас в Управлении. А вечером, когда за девушкой зашла Клара из архива и они пошли по магазинам, отправился домой, готовиться к завтрашнему дню.

В их коттеджном квартале не было ни кофеен, ни кондитерских, только симпатичные дома с садиками. Поэтому идею встретить Хелену с чашкой шоколада с утра оборотень решил осуществить прямо на своей кухне.

Вообще готовить он умел, но чаще всего это были истинно мужские блюда вроде мяса или рыбы: простые, сытные и легкие в готовке. Поэтому закономерно опасался, что с десертом ничего не получится. Но упорство, терпеливость и медвежий нюх, который позволял подобрать самое приятное соотношение специй, сделали свое дело. И после восьми не слишком удачных попыток Соррен получил кружку шоколада, вкус которого ему понравился, и рецепт для повторения завтрашним утром.

Так что на следующий день, как только кудрявая макушка показалась над соседским забором, он подхватил заранее приготовленный бумажный стаканчик с напитком и вышел на улицу.

— Доброе утро, — поздоровался мужчина и протянул девушке стакан. — Это тебе. Чтобы утро было доброе не только на словах.

— Ого, — немного растеряла Хелена. — Спасибо.

— Нравиться? — С затаенной опаской спросил Соррен, когда девушка попробовала шоколад.

— Очень вкусно. Где вы его взяли? Я бы стала туда заходить.

— Ну… Хм… — оборотень смутился.

Признаваться девушке в том, что он готовил для нее сам, было очень неловко и даже немного страшно. А вдруг оттолкнет?

— Признавайтесь, господин Соррен, — весело сказала Хелена.

— Чистосердечное признание не уменьшает срок, но облегчает совесть? — хмыкнул тот.

— Ага.

— Тогда признаюсь, но в обмен на маленькую услугу.

— И какую же?

— Называй меня просто по имени. А то от этого «господин Соррен» зубы сводит.

— Хорошо, — кивнула Хелена, немного смутившись. — Так где вы взяли шоколад? Бьорн?

— Ну… — оборотень запустил пальцы в густые каштановые волосы на затылке и признался: — Если честно, я сварил его сам.

— Сам? — ошарашенно повторила Хелена. — Вот прямо совсем-совсем сам?

— Да, — коротко ответил мужчина, а потом решился: — Для тебя.

Девушка растерянно моргнула и порозовела. Потом уткнулась носом в стаканчик, вдыхая запах шоколада и пряностей. И тихо пробормотала:

— Спасибо, Бьорн.

Больше они не разговаривали. Но между ними установилось такое насыщенное разными эмоциями молчание, что даже ехидный Олаф Тромсе не рискнул отпустить какой-нибудь комментарий.

С тех пор шоколад стал ещё одной ежедневной традицией. Медведь каждое утро встречал девушку со стаканом сладкого напитка, а та шутила, что ему срочно нужно уйти из следователей и открыть собственную кондитерскую. А потом начала в ответ носить ему домашнее печенье к чаю.

Они вместе ходили на работу и домой, обедать, а иногда даже и ужинать. Только дела, которые все же пришли в отдел после непродолжительного затишья, вели отдельно. Соррен, как старший следователь, занимался самыми серьезными, а новичок-Юнсен была пока на подхвате у коллег. Но они по молчаливой мужской солидарности старались ее лишний раз не дергать.

Это утро начиналось как обычно. Бьорн с Хеленой встретились на перекрестке, где медведь вручил девушке привычный шоколад и непривычный букетик лиловых тюльпанов. Они дошли до Управления, поздоровались с дежурным, и, когда уже проходили через турникет, входная дверь с грохотом распахнулась.

— Убили! — прогундосил коренастый рыжий мужчина.

Он чуть не врезался в будку дежурного, остановился, оглядел всех присутствующих людей и нелюдей и повторил:

— Убили!

— Я следователь Соррен из отдела убийств, — мгновенно сориентировался оборотень. — Пройдемте с нами.

Мужичок как-то сжался, будто его самого собирались посадить в камеру, но безропотно пошел куда было велено. Бьорн Соррен завел его в кабинет, кивнул на стул для посетителей, а сам достал чистый лист, и приготовился записывать.

— Как вас зовут?

Мужчина стянул с косматой головы шапку, неловко поерзал и представился: