Гектор любил в последнее время убеждать группу, что они — не просто люди. Избранные, подобные Господу. И когда-нибудь они предстанут перед жителями Мезармоута и изменят их жизнь навсегда… Шифра огляделась. В этой пещере она казалась себе такой ничтожной. Букашка. Если бы остальные люди из группы побыли здесь, то навсегда бы лишились иллюзий о собственной исключительности. Именно тут Шифра понимала все свои слабости. Да, она прожила сто пятьдесят хакима, но ведь этот возраст не идет ни в какое сравнение с возрастом камней и пещер.

Шифра подняла голову. Среди острых черных сталактитов, похожих на ороговевшие когти монстров, блестели драгоценные камни. Она мечтала когда-нибудь забраться наверх и отколоть себе хоть кусочек, чтобы у нее всегда в кармашке куртки было напоминание об этом месте. Здешние красоты поражали воображение: небольшое озеро у дальней стены отливало пурпуром, а в багряной воде плавали невообразимых форм существа — и все они светились то желтым, то зеленым цветами. Бог, создавший эту пещеру, не скупился на яркие краски.

Но больше всего Шифре нравилось чувствовать соленый вкус на губах. Воздух здесь хоть и сырой, но обладает лечебными свойствами. Кажется, это место существовует отдельно не только от других пещер, но и от всей реальности. И доказательством тому и невообразимые красоты, и особенный запах. В этой пещере не живут дагены, алахамы, не растут ореховые и линумные листья…

Шифра широко улыбнулась, радуясь фиолетовому глянцу соляной корки на стенах. Люди из ее группы были не достойны оказаться здесь. Наверняка бы переловили всех существ из озера, исполосовали бы камни следами от кирок… Умертвили бы пещеру. Да-да, умертвили. Шифра не сомневалась, что это место было живым. По крайней мере, так чудилось. И хотелось надеяться, что никто не узнает про ее тайну.

Она вытащила из глубокой сумки линумное одеяло, накинула себе на плечи. Решила, что спать сегодня будет здесь. Никто из группы и не заметит ее отсутствие. Шмыгнув носом, Шифра достала кусочки валеного мяса и принялась их жевать. Изредка отпивала воды из кожаного бурдюка. А лица на стенах следили за её трапезой, застыв в безмолвном крике.

Она оторвала половину от самого большого куска мяса и кинула во тьму, надеясь что её друзья примут подношение. Затем ухмыльнулась. Какая же идиотка! Совсем сошла с ума, если отдает ценную еду воображаемым монстрам. Но она нуждалась в собеседниках, пусть даже таких. Ведь, наверное, скоро группа изгонит её. В это было сложно поверить, но Шифра видела ненависть в глазах людей.

И из-за чего? Из-за того, что она решила быть наравне с мужчинами? Из-за того, что устала трястись от каждого шороха? Устала бояться червивых, приходящих из тьмы? После того первого и масштабного нападения тварей на Дом она нуждалась в собственном преображении.

Именно тогда к ней пришло осознание полнейшей беспомощности перед лицом врага. Это разрушило все иллюзии и оставило после себя лишь страхи. Каково знать, что невозможно контролировать жизнь? Все планы, надежды, мечты — ничто перед стихией. А червивые были именно стихией — безудержной, сминающей все на пути. Шифра тяжело вздохнула. Она не хотела сдаваться. И потому пришлось измениться. После того, как червивые вновь ушли в пещеры, она пообещала себе, что будет тратить время только на тренировки.

Поначалу было сложно. От природы обладая слабым телом, Шифра тягала валуны и к концу анимама падала от усталости. Видя её мучения, Гектор даже хотел освободить от тяжелой работы, но она отказалась. При одной мысли о готовке для всей группы становилось дурно. Чаном с кипящим супом не убьешь монстров.

Вскоре Шифра достаточно окрепла, чтобы спокойно переносить большие физические нагрузки наравне с мужчинами. Отросли мускулы на руках и ногах. Падая перед сном на одеяло, она разглядывала огрубевшие ладони и не могла понять, когда же решилась на столь радикальные перемены. Но отступать было некуда. Шифра попросила Коммититура научить её некоторым приемам с копьем. И гигант согласился лишь после того, как она отдалась ему. Ради цели она была готова на всё.

Знал ли Гектор о том, что она спит с великаном, дабы тот тренировал её? Конечно знал. В группе не существовало секретов. Но он ничего не сказал ей. Прошлой бы Шифре стало стыдно за свое поведение. Однако та умерла после нападения червивых. Да, она по-прежнему стелилась перед мужчиной, да, пыталась услужить. Но теперь делала это ради цели.

Шифра достигла того мастерства в обращении с копьем, что теперь без труда могла повалить Коммититура и даже Гектора. Все внутри нее ликовало! Больше не надо быть слабой! Больше не надо прятаться за спинами мужчин! Больше не надо бояться каждого шороха! Наконец-то она будет сама собой! Видя её преображение, Гектор отправлял её вместе с Тешем на исследование пещер. Группа по-прежнему нуждалась в еде, в питьевой воде и жар-камнях.

Вынырнув из пучины воспоминаний, Шифра поежилась и вгляделась в лица на стене. Те пялились на нее укоризненно.

— Я была неправа, — прошептала она. — Довольны?

Лица не ответили.

Шифра хмыкнула, укуталась посильнее в одеяло. Она ошиблась тогда в одном: если ты борешься лучше всех в группе, то это не значит, что справишься с монстрами из тьмы. В одной из пещер она и Теш наткнулись на стаю червивых. Недолго думая, парень убежал, а Шифра… Шифра решилась уничтожить уродцев. И, конечно, же проиграла. Её убили как минимум тридцать раз, прежде чем Гектор смог вытащить из лап тварей.

А потом она потратила уйму времени на восстановление: после оживления тело вновь ослабело. Пришлось стать зависимой от группы. То, чего Шифра боялась не меньше чем червивых. Сколько это было хакима назад? Сто? Девяносто? Неизвестно. Гектор тогда поставил перед собой цель защитить Дом от тварей. Вместе с Тешем придумал систему хитроумных ловушек, загородил входы тяжелыми валунами с вплавленными в них жар-камнями.

Шифра видела в вожаке ровню себе. Ведь у него тоже была мечта, к которой стремился. Он воодушевлял людей, не давал им угаснуть. Порой даже казалось, что он специально заваливает группу лишней работой, чтобы дело шло как можно дольше. Например, это отчетливо было видно с затеей с поисками глины в расщелине: группа вполне могла обойтись и без выдалбливания в стене дыр для смены блоков.

Выступили слезы, Шифра тыльной стороной ладони стерла их и мысленно приказала себе не раскисать. «Сейчас ты сильна как никогда. Вспомни через сколькое прошла. Все это время ты тренировалась, чтобы стать независимой. Группа не нужна тебе, это ты нужна группе». Она согласилась с внутренним голосом. Из глубин памяти вынырнули воспоминания самих первых анимамов… Внутренняя пустота, животный страх — они никуда не делись. Ждут удобного момента, чтобы напомнить о себе.

«Нет. Я теперь другая». И это было правдой. Сто пятьдесят хакима — достаточный срок для накопления опыта. Теперь она опиралась не на смутные ощущения и интуицию, а — на собственную мудрость. Другие бессмертные жили чужой мечтой, мечтой Гектора. Ими легко было управлять. Но только не ею! Шифра специально поддерживала свою ненависть, чтобы не забывать человеческое начало. Именно ненависть, страх и гнев руководили ею. Если дать им умереть, умрет и она.

«Вспомни, сколько раз червивые разрушали Дом. Пять? Шесть? Не-е-ет. Пятнадцать. Вдумайся в это число. Группа опустила руки уже на втором разе. И если бы не ты и Гектор — люди бы превратились в животных. Превратились бы в ходячие трупы. Никогда не забывай об этом».

У озера послышался мучительный стон. Шифра схватила копье, резко вскочила, оглядываясь. Сердце учащенно забилось, она принялась себя ругать за беспечность.

Треклятая идиотка! Гниль! Как можно было не проверить всю пещеру?

Но здесь червивых никогда раньше не бывало. Те обычно любили места потеплее.

Готовая в любой момент отразить атаку, Шифра направилась в ту сторону, откуда раздался стон. Обогнув широкий сталагмит, заметила в сумраке очертания лежащего человека. Подошла ближе и не поверила своим глазам: перед ней был старик. Весь перепачканный в крови он протянул к ней костлявую руку. Вскинув копье, Шифра сделала шаг назад.