Когда в последний раз партия оказалась полностью непригодной, пришлось даже подумывать о том, чтобы вообще отказаться от глины — её достать было сложнее всего. Приходилось забираться на невероятную высоту в расщелине, дабы киркой выбить замороженные куски. Казалось бы: куда проще достать камни, сделать из них блоки и использовать для строительства. Но камень либо сильно крошился даже от малейшего удара, либо наоборот не поддавался обработке.

— В этот раз неплохо получилось, — сказал Теш и закрыл печь крышкой.

— Могло бы быть и лучше.

— Всего два брака. Неплохой результат, Гектор. А мы еще вытащили только первую партию.

Я сел на корточки, разглядывая кирпичи. На нескольких увидел паутину трещин, принялся считать вслух:

— Один, два, три, четыре, пять, шесть… Шесть негодных брикетов. Многовато.

— Из тридцати-то? — ехидно спросил Теш.

Я кивнул.

— Надо добавлять меньше сланца. Либо построить новую печь…

— Ага, — Теш сел рядом со мной. — Или искать другую пещеру.

Посмотрел на него. Тот, широко улыбаясь, не сводил взгляд с кузни.

— Ты так шутишь? — спросил я.

— Вовсе нет, Гектор. Просто… — он запнулся. — Не знаю. Люди жалуются на дым и духоту. В Доме действительно нечем дышать. Может, все-таки стоит построить печи в другом месте? Я знаю тут один небольшой грот. Там сухо и воздух свободно циркулирует. Отличное место.

Я задумался, покусал нижнюю губу.

— А что делать с червивыми? Твари по-прежнему подстерегают нас.

— Да просто перекроем входы валунами с вплавленными в них жар-камнями, — серьезно сказал Теш.

— Опасно…

Теш поднялся, вытер гарь на рукавицах о линумные штаны.

— Чем же? — спросил он.

— Ты подумай, как мы будем перетаскивать кирпичи из одной пещеры в другую? На нас же можно напасть в любой момент. Это плохая идея.

Мимо прошла Хуфра, держа в руках связку высушенных реджемов, улыбнулась нам. Я ответил кивком. Видимо, вечером будут кормить супом из грибов. В желудке требовательно забурчало.

— Ладно, — сказал я, — хватит языками чесать. Давай следующую партию доставать.

Теш схватился за ручки металлической подставки, взглянул на меня. Я махнул рукой, и он вытащил крышку. Из круглого каменного отверстия метнулся горячий дым, по лицу и открытой груди полились ручейки пота. Практически наощупь я нашел подставку, чуть потянул на себя, Теш взялся за нее с другой стороны.

— Готов? — прохрипел я.

— Да.

Мы вытащили брикеты из печи.

Коммититур и Сиф шли впереди нас. На спине великана заплечный мешок смотрелся комично. Я едва сдерживался, чтобы не улыбнуться. Гигант то и дело оборачивался и бросал на меня нахмуренный взгляд. Он неохотно согласился на поход за глиной. Пришлось пообещать, что в ближайшие несколько менсе не буду его трогать. И когда успел так полюбить кузню? Помню еще то время, когда приходилось упрашивать помочь с заготовками.

— Надо что-то делать с Шифрой, — бросил Теш, держа в правой ладони пылающий жар-камень. Лепестки огня дрожали при каждом шаге, отчего тени безумно выплясывали на каменных стенах.

— Зачем? — спросил я и поправил кожаные лямки заплечного мешка.

— А ты разве не заметил? — вопросом на вопрос ответил Теш. — Шифра отдалилась в последнее время от группы. Постоянно пропадает в пещерах. Семь анимамов она вообще не ночевала Дома!

Проход резко свернул направо, сузился. Я свободной рукой коснулся шершавой стены, кожу приятно закололо холодом.

В этих местах всегда прохладно.

— Давай не будем лукавить: нам всем надоели пещеры, — сказал я. — Спроси вон у Коммититура или Сифа. Мы целую жизнь прожили здесь. Да если бы сейчас появился бог и поставил бы меня перед выбором — отрубленные руки или хоть на мгновение увидеть Огненный Шар, — то я без раздумий выбрал бы Огненный Шар. И нет ничего сверхъестественного в том, что Шифра хочет выбраться из подземелья. Каждый из нас проходил через это.

Под ногами шуршали камни и хрустел песок. Солевые отложения на стенах в свете пляшущего огня переливались синим, красным и зеленым.

— А если ее поймают червивые? — спросил Теш и зло уставился на меня.

Я пожал плечами:

— Поймают — и ладно. Они уже столько раз нападали на группу. И что? Что изменилось-то? Твари всегда уходят после того, как попытаются подсадить нам паразитов. К тому же Шифру не так легко и поймать. Она все свое время тратит на тренировки.

— Ее надо выгнать.

Сиф обернулся, брови поползли вверх.

— Зачем? — спросил он.

— Вспомни себя, Теш, — сказал я. — Когда мы только-только нашли Дом. Ты же постоянно пропадал в пещерах и искал выход к Юменте. Это естественно — хотеть выбраться отсюда.

Я рукой обвел переход. Хотя внутренний голос тут же противно запищал, что я обманываю парня. Мне-то и в пещерах хорошо. И каждый анимам перед сном, молясь Богу, прошу его как можно подольше скрывать группу от Мезармоута. Потому что для нас, бессмертных, в городе не будет нормальной жизни.

— Мы близко, — впервые за все время похода подал голос великан.

Проход расширился, сталактиты над головой исчезли во тьме. Каждый наш шаг теперь сопровождался гулким эхом.

— Не сердись на Шифру, — сказал я Тешу. — Она просто хочет выбраться. Это пройдет…

— Ты меня не понял, — перебил он. — Я злюсь не на то, что она пропадает в пещерах. Я злюсь на то, что Шифра держится обособленно от группы. Ей совершенно наплевать на людей.

— Ты ошибаешься.

Нахмурившись, Теш замолчал и уставился себе под ноги. В последнее время он вновь отращивал бороду, но не ухаживал за ней: волосы слиплись и торчали страшными космами.

Из тьмы появились линумные канаты, железные блоки, вбитые прямо в стену, и кожаные ремни.

— Пришли, — сказал я и скинул заплечный мешок на пол.

Коммититур, Сиф, Теш последовали моему примеру. Я подошел к массивному жар-камню, вплавленную прямо в валун, мысленно представил систему геометрических фигур, и с тихим хлопком заплясало пламя, разгоняя темноту. Затем один за другим огонь перекинулся на остальные жар-камни, расположенные вертикально практически по всей высоте расщелины.

В одно мгновение стало светло, как днем.

От увиденного у меня захватило дух. Мы находились на самом дне гигантского разлома. А над нами простиралась огромная трещина. На миг можно представить, что там, наверху расщелины, не массы непробиваемого льда, а ночное небо. Не хватало лишь колких звездочек. Всегда, когда нахожусь здесь, говорю себе, что не буду завороженно пялиться, задрав голову. Однако постоянно застываю от местных суровых красот.

— Надо приниматься за работу, — сказал я, справившись с собственными чувствами.

Подошел к намотанным на массивный железный штырь канатам, проверил не сгнили ли.

Вроде еще крепки.

Затем вытащил из своего заплечного мешка запасную бечеву и инструменты, которые не пригодятся наверху. Оставил запасы вяленого мяса, кирку, набор не горящих жар-камней.

— Ты один полезешь? — спросил Сиф, почесывая кончик носа.

Я кивнул.

— Да. Главное — не уроните бадьи с глиной.

— Сам-то с весом не переборщи, — бросил Теш. — Если блок сломается, то кто его полезет чинить на эту верхотурину?

— Вы! — сказал я, улыбаясь. — Ладно, давайте делом заниматься.

Я схватил кожаные лямки, которые железными кольцами прикреплялись к канату, прицепил их к поясу и плечам. Великан помог мне завязать тесемки на спине.

— Готов? — спросил он.

— Да.

Гигант и Сиф развязали одну из веревок на штыре и навалились на нее. Я оторвался от земли, сглотнул, чтобы не засмеяться от волнения. Сколько раз уже поднимался вверх по разлому, а все равно каждый раз кишки леденеют от холода. Видимо, никогда не привыкну.

— Блоки не забудь проверить, — заметил Теш.

Кивнув, я махнул рукой и повернулся к стене. Помогая ребятам снизить нагрузку, хватался за выпирающие камни. Если канат не выдержит моего веса, то хотя бы успею повиснуть на валунах. Впрочем, за последнее время я упал всего один раз. Да и больно обычно не бывает — с такой высоты от меня остается лишь мокрое место. Бах! И вновь ожил. Ни тебе сломанных конечностей, ни страданий.