— Рэйн! Вставай! — Пытался он растолкать громилу, храпевшего в тарелке. Длинные золотистые волосы, засаленные и спутавшиеся, ниспадали с широких плеч гиганта.

— Пожалуйста, дядя Рэйн. Ну вставай!

Хозяин трактира, знавший отца Ноэля, мягко отодвинул мальчонку, и окатил гиганта ледяной водой. Тот и глазом сначала не повел, однако через пару секунд заворчал, заворочался.

— Гхм… Что случилось? — Смотрел он раскрасневшимися глазами на маленького остроухого мальчика, фея, сидевшего перед ним.

Гроза будто бы и не собиралась уходить, разрываясь прямо над макушкой.

— Да это наверняка разбойники как-ик-ие-нибудь, хотели грабануть твоего папашку. Ничего с ним не станется, я тебе говорю. Наши ребята там уже все-о разрулили.

Ноэль сидел впереди, правя конем, перепивший Рэйн же то и дело валился вперед, едва находя в себе силы не свалиться прямо на скаку.

На улице никого не было — ни у ворот, ни рядом. Но когда они подъехали ближе, к самим воротам, Ноэль впал в оцепенение. На истоптанном множеством ног пятачке, свободном от травы, в грязи валялась голова Сэма. В его широко распахнутые глаза бил дождь. Неподалеку лежало и тело.

Мальчик почувствовал дрожь позади себя — это спрыгнул Рэйн. Твердый и уверенный бег его сообщил о том, что мужчина протрезвел. Мальчик кое-как слез с коня и последовал за ним.

Возле дома лежало еще несколько трупов. С белыми лицами, почти сияющими в эту непогоду.

— Стой! — Крикнул ему Рэйн, когда он уже вскочил на крыльцо. — Не входи в дом.

— Почему?! Что там такое?

Тишина.

— Где моя мама?

До слуха Ноэля донеслись сдавленные рыдания.

— Мама? — Он сделал шаг вперед.

— Тебе… — Голос Рэйна охрип. — Лучше ее не видеть. Как и отца.

— Мама! — Ноэль вбежал в прихожую и остолбенел от ужаса.

Его мать голая лежала на полу. Кожа ее была бледной, почти белоснежной. Никаких ран на ней видно не было, но мальчик сразу почувствовал, что она уже не здесь. А вот что касается отца… Мужчина был распят на стене, в его руки и ноги были воткнуты кинжалы, четыре штуки, а пятый был загнан ему в рот.

— А-А-А! — Взревел Рэйн, со всей силы ударяя в стену. Тело матери Ноэля начало становиться все белее, потом засветилось, и свет этот вскоре залил весь мир.

Ноэль очнулся. По-прежнему моросил дождь. Он тяжело дышал, не понимая, что произошло. Но времени думать не было, потому что со стороны леса приближалась одинокая фигура. Некто был замотан в тряпки, и шел столь размеренно и монотонно, что, казалось, он шел так много дней.

Ноэль провел рукой по волосам, стряхивая воду. Он сидел за высоким краем крыши, готовый в любой момент спрыгнуть вниз или бежать. В правой руке держал меч. Некто уже вошел в деревню, мечник отметил его выдающийся рост и ширину плеч. Тщетно пытался он рассмотреть его характеристики отсюда. Постепенно сквозь шум дождя начали слышаться и шаги чужака, бередящие набежавшие лужи.

Незнакомец остановился под тем местом, где прятался Ноэль, и задрал голову вверх.

— Я тебя вижу, малыш. — Сказал он хриплым голосом.

У Ноэля сердце ушло в пятки, посреди теплого летнего вечера вдруг стало невыносимо холодно, он весь сжался, но, преодолев себя, высунулся из-за высокого парапета. На образ лица чужака, что выглядывало из тьмы капюшона, наложились образы бледной матери и распятого отца Ноэля, грозовое небо. Мечник почувствовал соленый вкус собственных слез. Это был Рэйн.

— Я здесь, малыш. — Ласково прошептал мужчина глубоким басом. — Слезай.

Утерев лицо, Ноэль перемахнул ограду и грузно приземлился на землю, едва устояв на ногах.

Рэйн и впрямь был огромен, не такой, каким был в воспоминаниях, конечно, но не уступавший самым большим оркам. Щеки и подбородок его поросли золотисто-серебряной щетиной, белокурые волосы ниспадали до плеч. Чистые, словно отнятые у семнадцатилетнего юноши, сочно-голубые глаза смотрели робко, снизу вверх, хотя мужчине и приходилось наклонять голову для этого; но все же возраст выдавали впадины, в которых находились эти глаза, подернутые множеством морщинок-трещинок.

Мужчина протянул руку, от нахлынувших неизвестно откуда эмоций Ноэль забыл про всякую безопасность и даже не дернулся. Рэйн потрепал его по макушке, взъерошил черные волосы, превратив их в бесформенную копну. Ладони его были большими и грубыми, а вездесущие тряпки, обтягивающие руки, местами странно топорщились.

— Ты так возмужал! — Улыбнулся мужчина, и с этой улыбкой Ноэль понял, что, возможно, все их рассуждения насчет игры — бред. Это была отцовски-теплая улыбка. Эльф подался вперед и обнял Рэйна, борясь со вновь нахлынувшим желанием заплакать.

— Я не знаю, что происходит, Рэйн. Не знаю… — Ноэль почувствовал себя маленькой девочкой, и тут же отстранился от мужчины.

— Зато я знаю. — С грустью ответил он. — Но тебе одному рассказывать нет смысла. Я знаю, что вас много. Как вы договорились с деревенскими? Сомневаюсь, что они бы пустили…

— Мы… Не договаривались.

— Вот как. Что ж… — Рука Рэйна тяжело легла на его плечо. — Мне жаль, Ноэль. Мне очень, очень жаль. Пойдем.

Всю дорогу до центрального здания Сильвер опасливо посматривал то на Рэйна, то на Ноэля. Но все же шел молча, терпеливо дожидаясь рассказа чужака. Мечник ни разу не видел мага столько ошеломленным, чем в те минуты, пока он слушал комканный рассказ Ноэля. Да ему и самому было очень интересно, что скажет Рэйн. Кем он был на самом деле? Очередным порождением этой дьявольской игры? Откуда взялись воспоминания, причем такие яркие, не могут ли они быть проделками самого Рэйна, который сейчас соберет всех сильнейших игроков и попросту убьет их? Ноэль вспомнил, что так и не посмотрел его характеристики.

Поначалу он не поверил увиденному.

В сознании выводились цифры: Сила — 695, Ловкость — 304, Интеллект — 711. Что ж, теперь можно было расслабиться. Теперь становилось неважным, что на уме у Рэйна, в любом случае все они — в его власти. Сложно было представить, с какой легкостью этот человек мог лишить любого из них жизни, и как тщетны были бы попытки защититься или убежать. Ноэль закрыл глаза. Улыбнулся. Кроме того случая в родительском доме, он ничего вспомнить не мог. Только тот ужасный эпизод и несколько дней здесь, со всеми — краткая летопись его жизни. А Рэйн шел рядом, задумчиво смотря вдаль. Люди, что сновали вокруг, во всю таращились на троицу, те, что рассмотрели характеристики гостя, изумленно открывали рты и тормошили соседей, чтобы те перепроверили.

Постепенно люди вокруг образовали подобие шествия, трудно было устоять перед подобным событием на фоне окружающей скуки.

Сидящие возле центрального дома авангардисты повскакивали, освобождая дорогу. Один, не разделавшись как следует с нахлынувшей полудремой, полез рукой за мечом, но его тут же остановили. Сильвер послал за Андерсеном и Лаурен. Троица скрылась за входной дверью, оставив у стен несколько сотен человек, количество которых с каждой минутой увеличивалось.

Кадиэл сидел в кресле, когда они вошли. Он ничего не слышал, погруженный в раздумья, и был застан врасплох. В общем-то, беспокоиться было не о чем — ведь рядом с чужаком преспокойно стояли и два его верных воина, однако Ноэль все равно отметил для себя достойное поведение гильдмастера. Впрочем, с тех пор как они вернулись из пещер, поведение главы авангардистов изменило курс на более мягкое и чуткое. Кажется, теперь он стал куда больше считаться с мнением окружающих. И все же глаза Кадиэлла расширились, когда он взглянул на характеристики Рэйна. Видимо, почувствовав это, мужчина сказал:

— Смотрю, меня все оценивают, и, кажется, начинают бояться. Не стоит. Моя сила используется только в благих намерениях.

— Мы очень рады этому, — робко ответил Кадиэлл. — Присаживайтесь.

Рэйн занял одно из кресел, что были расставлены вокруг массивного дубового стола. Провел рукой по лакированному дереву, украдкой глянул на Ноэля, тут же переведя взгляд, но мечник успел это заметить. Хлопнула дверь — в комнату вошла Лаурен, за ней следом Андерсен.