Не менее причудливое зрелище представляла собой девушка, сидящая напротив, через ряд сидений. Невероятно пушистые, мелко вьющиеся, как у французской болонки, волосы были забраны в высокую причёску. Грудь размера так четвёртого, которая буквально вываливалась из её розового в обтяжку топика. Белые лосины облегали острые коленки. С лицом та же история, что и у индюшки. Но глаза скрывали дорогущие тёмные очки с позолотой.

Пока я искоса разглядывала столь странных особ, Лерка облюбовала себе другой объект для созерцания. То был слегка взъерошенный паренёк лет 13–14, сидящий рядом с блондинкой. У него были пронзительные ярко-зелёные глаза. На щеках и носу располагалась россыпь веснушек. Он, несомненно, был очень красив. Меня даже не смутил огненно-рыжий пламень волос, хотя на самом деле цвет магазина «Дикси» я всегда недолюбливала. Слишком юн для меня, но в самый раз для сестрёнки. Но единственное, на что мы всегда были способны, было лишь фирменное «зачарованно смотреть, впав в транс, и испуганно краснеть, если вдруг объект разглядывания, заметит полоумных девиц, пускающих по нему слюнки». Данным видом «общения» с сильным полом мы овладели в совершенстве, но дальше не продвинулись ни на йоту.

Мальчуган явно заинтересовал Леру. Она склонилась к моему уху и прошептала:

— Правда, красавчик?

— Ага, — согласилась я, — но у него, увы, уже есть подруга, — я указала на Фифу, будем теперь величать её так.

— Ты шутишь? Она же уродина и старуха! Да и не факт, что они знакомы.

Но в тот же момент в качестве опровержения её слов, блонди склонилась к уху парня и что-то шепнула ему. Тот кивнул.

Лерка чуть не задохнулась от возмущения, но тут же выдала другое предположение:

— Значит, брат с сестрой! Не родные… — тут же добавила она. Мне её теория показалась сомнительной, но уж лучше сладкая ложь, чем горькая правда. Именно такие девицы нынче в почёте у мужчин. На скромных и без ботокса никто сейчас и не посмотрит. Лера, видимо, подумала о том же. Она скрестила руки на груди и разочарованно отвернулась к окну.

Я последовала примеру сестры и тоже стала глядеть в окошко. Слева мимо нас проносились южные акации, азалия, эвкалипты, другие деревья и кустарники, гостиницы, магазинчики и аптеки. Справа полоской цвета маренго тянулось Чёрное море, поблёскивали золотом в лучах заката сосны. Подъехав к указателю с надписью «Пляхо», маршрутка свернула налево.

***

— Ура!

Я вдохнула свежий (почти) горный воздух с примесью пряного конского духа. Даже на ферме ничего не поменялось: облицованный белым сайдингом дом, часовенька с синей крышей, дополна ярких цветов и коняшек.

— Фе, что за отвратительный смрад? — картинно сморщив носик, поинтересовалась фифа. Индюшка тоже не пребывала в довольствии. Она прикрыла свою картошку тонким шёлковым платком.

Я одарила их презрительным взглядом. В конце концов, лошади пахнут куда приятнее их приторных духов. Где уж городским кралям понять всей прелести духа пышущей свободой природы. Нетронутые топором и химическими заводами леса, горы, речушки — благодать!

— Уважаемые туристы! Прошу, подойдите ко мне. Сейчас мы будем распределять лошадей, — крикнул проводник, а точнее проводница. Вот блин! На этот раз им оказалась женщина. Её звали Еленой.

Первым по традиции шёл старина Колчак. Он — предводитель табуна. Самый старый, мудрый и вредный конь. На нём ездят в основном те, кто хоть немного владеет навыками верховой езды. И словно в подтверждение моих мыслей, Лена задала вопрос:

— Так, посмотрим. У кого-нибудь опыт имеется? Кто не в первый раз сегодня поедет верхом?

Не успела я подать голос, как меня опередили. Рыжеволосый паренёк вышел вперёд и без лишних слов лихо вскочил на спину гнедого скакуна.

— Что ж, хорошо. Ты, барышня, подойди сюда. Поедешь на Пегасе.

«Барышня» осторожно приблизилась к своему красавцу. Сама она его явно таковым не считала.

— И как на эту штуку вскарабкаться? — осведомилась блонди.

— Вставь левую ногу в стремя, руками держись за луки седла. Подтянись и перебрось правую ногу через круп, — сложив ладони рупором, проинформировала я. Понятное дело, это могла сделать и Лена, просто мне стало интересно, поймёт она хоть что-то из того, что ей сообщили устно, а не показали. И знает ли она хотя бы, что такое лука.

— Нечего мне советы давать, крестьянка!

— Крестьянка? Ну-ну, посмотрим, Ваше Величество!

Всё началось с того, что она вставила в стремя не ту ногу. Я ухмыльнулась. Фифа, дабы удержаться, схватилась за уздечку и повисла на ней, чем едва не поранила рот лошади. Проводница возжелала ей помочь (но в первую очередь спасти беднягу Пегаса), но девушка остановила её категорическим жестом ладони. Оставив узду в покое, она вцепилась в седло. Попрыгав на одной ноге в течение нескольких секунд, фифа, в конце концов, потеряла равновесие и плюхнулась на свою костлявую задницу. Мы с Лерой недобро усмехнулись, и даже рыжик не удержался от ехидной улыбки. Блондинка жутко взбесилась и буквально наэлектризовалась. Прядь её белокурых волос выбилась из причёски. Тёмные очки съехали. От её взгляда разъярённого быка стало не по себе. Фифа обвинила всех и вся в своей неудаче и пообещала, что Лену выгонят с работы.

— Тихо, тихо, дорогая. Нужно было просто принять помощь, и тогда бы всё было в порядке, — сказала дама в шляпе, помогая подняться пострадавшей.

— Да, женщина дело говорит. Не нужно было выпендриваться, — заметила я.

Это стало последней крупицей её выдержки. Мисс силикон твёрдой походкой зашагала в нашу сторону. Я стояла неподвижно в расслабленной позе, скрестив руки на груди.

— Ты! Именно из-за тебя я выставила себя посмешищем!

— Что ты, я всего лишь хотела проинструктировать тебя. А в том, что ты не стала слушать и упрямо делала по-своему — виновата сама.

Её карие глаза недобро сверкнули. На миг мне показалось, что она вот-вот накинется и расцарапает своими длиннющими когтями-ногтями мне лицо. Но вместо этого она оглянулась на женщину в шляпе. Та покачала головой, после чего к ней подошла Лена, и они начали о чём-то беседовать. Фифа, заметив, что на неё больше надзирательница не обращает внимания, гаденько растянула силиконовые губы. Глянула на остальных. Все были заняты рассадкой по своим лошадям. Лерка отошла покормить их сушками. Убедившись, что все заняты своими делами, фифа, резко развернув голову … плюнула мне в лицо! Я аж задохнулась от такой неслыханной дерзости. Захотелось наорать и послать её куда подальше, но тут в поле моего зрения оказался шёлковый шарфик, покрывающий шею и плечи обидчицы. Тем лучше для меня, но не для неё.

— Что, ждёшь, что я взорвусь, стану обзываться, может даже, вырву клок твоих шваброобразных волос, но нет. Не стану опускаться ниже тебя (мысленно: хотя очень хотелось). Знаешь, есть такая штука под названием «карма». Жди, она скоро даст о себе знать, — заявила я спокойным тоном. Фифа, видать, поняла, что я трусиха, не смогу дать отпор, и расслабилась. Её суждение недалеко от истины. Но не на этот раз. Думаю, кара, не кармы, но Нахи, настигнет её прямо здесь и сейчас.

— Ой, а это что? Милая вещица, — я указала на шарф.

— Натуральный китайский шёлк, — блонди горделиво вздёрнула и без того курносый нос, — К тому же, дизайнерская работа. Он стоит столько, сколько тебе во век не заработать.

Ей тоже. Ведь, не сомневаюсь, она и не станет работать ни одного дня своей жизни. Сначала посидит на шее у родителей, а затем плавно перекочует на плечи мужей и любовников. Но я решила ей подыграть, самую малость, всего несколько секунд.

— Пра-а-а-вда? — я нагнулась, чтобы присмотреться повнимательнее, пощупала шарфик. Мягкий, гладкий, но синтетический. Как бы невзначай, длинным концом я принялась оттирать скулу от склизкого «подарка». Долго пришлось терпеть, не стирать сию мерзость, но полученное удовлетворение того стоило. Глаза девушки округлились. Из ноздрей повалил пар.

— Ой! Какая жалость! Твои же слюни, случайно оказавшиеся у меня на щеке, теперь свисают с твоей же дизайнерской вещицы, которая, кстати, всего на всего обыкновенная халтурка. Но насчёт того, что «Made in China», спорить не стану, оно и видно.