— Определённые порталы соединены с определёнными планетами. С Розы сюда можно попасть только с пересадками.

— Ясно, типичное межпланетное метро, — со знанием дела кивнула Лерс.

— Что такое метро? — потёрла подбородок Бесси.

— Не суть. Потом объясним.

— Да, сейчас важнее то, что мы подозреваем, что принцесса прознала о том, что эта комната не пустует. И почему-то это её тревожит. Мы слышали, как она говорила об этом с Эрнестом. Но он не раскололся.

— Подозрительно. Приглядывайте за ней, девочки.

Они пообещали.

***

— Да, здорово вы её подкололи! — хохотала я от души над забавами, учудить которые успели братья принцы всего за неделю с гостями Огненной Розы.

— Но это ещё не всё! Совсем скоро в ход пойдёт специально проработанная Раем для такого случая операция под названием…

«Кхе-кхем».

— В чём дело, ты подавилась?

— Нет, я здесь не причём.

Настойчивое кашлянье повторилось.

«Кхе-кхем».

Я обвела взглядом комнату и заметила неизвестно откуда возникший бугор на постели. Я, кряхтя, точно старая бабушка, поднялась с пола и на отёкших ногах проковыляла к кровати. Узкая полоска света, струилась по мраморным плитам, оставляя ложе и всё остальное пространство вокруг во мраке.

Резко откинув одеяло, я отскочила назад, зная, что за этим может последовать «атака кобры из засады». Но бугорок оказался пуст. Никто оттуда не выскочил.

«Кхе-кхе».

Паранойя? Нет, Ал тоже это слышал.

— Лерка, хорош прикалываться, я знаю, что это ты! — озираясь, заявила я, однако уверенность с каждой секундой таяла, будто весенняя сосулька. В комнате было пусто.

— Ну, что там? — обеспокоенно спросил Алекс.

— Ничего. Посмотри со своей стороны.

— Уже всё проверил. Пусто.

Шуршание. Жуткий хрип. И опять кашель. Мурашки пробежали по коже. Это становится не смешным!

Я прижалась спиной к двери.

— Алекс, мне страшно, здесь что-то происходит.

Я вспомнила о Сизом, встреченном нами в лесу.

— Так, жди здесь, я скоро буду!

— Да у меня и выбора то… эй! Постой! Ты куда? Не оставляй меня одну!

Его шаги эхом прокатились по пустому коридору.

Я закрыла глаза, глубоко вдохнула, выдохнула. Ну, чего ты боишься, дурочка? Разве может то жуткое существо с бледной кожей и страшной рожей издавать столь обыкновенные человеческие покашливания? Навряд ли. Но трясущиеся коленки голосу разума не внимали.

Широко распахнув глаза, чтобы максимально охватить пространство вокруг, я стала следить за малейшей тенью, будь то обычный глюк или настоящий источник опасности. Тут, я боковым зрением заметила, как нечто белёсое зашевелилось под кроватью. Я обмерла, сердце принялось отбивать барабанную дробь.

Боясь повернуть голову или хотя бы шумно вдохнуть, я продолжала стоять по стойке смирно у двери, точно остекленев, продолжая наблюдать за тёмным проёмом под кроватью.

А она располагалась на удивление близко, всего в двух шагах слева. Белая, точно у трупа, с вытянутыми пальцами рука показалась оттуда. Затем вторая. А их обладатель, по-пластунски, перекатываясь при этом с боку на бок, пополз вперёд. Хрип, стон.

Потом, он, видать, передумав ползти вперёд, повернул прямёхонько в сторону чуть живой Нахи. Но и затем оно передумало и решило вернуться во тьму. Какие же эти чудовища непостоянные! Наверное, в их геноме присутствует Y хромосома.

Так, не шевелясь, я постояла секунд 10, но показалось, что час, не меньше, и на цыпочках двинулась в сторону двери, ведущей в Леркину комнату. Едва я оказалась спиной к кровати, как тут же пожалела о своём намерении смыться незаметно.

Ледяная рука обвила мою лодыжку, когти впились в кожу. Я закричала.

***

Так я не кричала никогда в жизни. Думаю, за этот крик мне запросто могли бы дать Оскар, если бы я снималась в каком-нибудь ужастике, например, «Оно» по мотивам романа Стивена Кинга.

Что было дальше, помню смутно. Знаю, только, что от ужаса помутился рассудок, и я неистово принялась отдирать когтистую лапу от ноги. А когда мне это удалось, забилась в дальний угол и, крепко зажмурившись, принялась молотить ногами и руками. Но никто, как ни странно, не нападал. Хотя, нет, кто-то всё же дотронулся до меня. Зря. Ему крепко досталось. Кажется, даже был слышен хруст. Наконец, я устала брыкаться и просто свернулась на полу калачиком, всё ещё боясь открыть неожиданно увлажнившиеся глаза: будь, что будет. Я слышала чьи-то голоса, но не разбирала ни слова.

Когда я пришла в относительно стабильное состояние, неожиданно обнаружила себя в тёплом коконе под названием Алекс, по его словам, мой крик был слышен даже в крыле, где располагаются комнаты слуг. Именно там он находился, в то время, пытаясь раздобыть ключ, как внезапно услышал вопль. Хорошо ещё, никто не придал этому значения — все крепко спали.

— Всё хорошо, хорошо, — он гладил меня по голове, всё крепче прижимая к себе. Его рубашка насквозь промокла от хм…моих слёз, — Лерка!!!

— Что? — она спряталась за одеяло, точно за Китайскую стену, — Я же не думала, что она так испугается! Насть, ну Насть, прости, это я всего-навсего прикольнулась! Не было под кроватью никакого чудовища, это я! Я! Я просто обиделась, что ты не рассказала мне о ваших ночных встречах, вот и решила отомстить…

Кажется, до меня начал доходить смысл её слов, пусть и не сразу.

— Ч-что? ЧТООООО?!

Лерка сползла с кровати, после чего скрылась за ней, слегка усилив оборону. Из-за матраса торчали лишь глаза, говорившие о том, что их обладатель готов пойти на что угодно, лишь бы удрать отсюда, да поскорее.

— Да я… я чуть не умерла со страха! Я… я тебя придушу-у-у! На этот раз взаправду!

Я кинулась исполнять обещанное, но сильные руки продолжали всё так же крепко сжимать не слишком то сильное тельце, не способное даже вырваться из плена. Белёсая макушка скрылась из поля зрения. Видимо, вновь юркнула в «нору Сизого».

— А ну, отпусти меня! Я желаю свершить возмездие!

— Успокойся! Сейчас это главное. А завтра, на холодную голову будешь отчитывать сестру. Она это заслужила.

— Еей! — из-под постели послышался протест.

— Не могу обещать, что не пришлёпну её сегодня.

— Тогда придётся вас запереть, каждую в своей комнате, пока не остынешь, и вы не помиритесь.

— Но!

— Никаких «но»! Мне и так, из-за ваших дурацких забав пришлось нарушить обещание, данное матери! Теперь я чувствую себя предателем по отношению к ней. Если узнает, она мне этого не простит. Так что я тоже ого-го, как расстроен и сердит на вас обеих!

Я притихла. А Лерс неохотно выползла из укрытия и принялась извиняться, состроив при этом самую обворожительную и невинную из своих мордашек… Такую милую, что у меня руки чесались заехать по ней!

Кстати, тот хруст…я нечаянно заехала Алу по скуле, благо, всё-таки не сломала. Это случилось, когда он пытался меня успокоить. Ну, или, угомонить, думайте, как хотите. Надо же, какую злую шутку может сыграть воображение! И Лера…

Ал развёл нас по разным спальням. Как и обещал, запер дверь на ключ, чтобы мы не поубивали друг друга, и, попрощавшись, удалился, на столе оставив ту самую книгу, принести которую он пообещал в эту ночь. Он всегда держит свои обещания. Но сегодня ему впервые пришлось нарушить одно из них.

***

Ночь тянулась, точно смола, не желая кончаться. Глаза не желали смыкаться, сердце до сих пор билось неровно, малейший шорох вызывал приступы панических атак. Это такая гадость, скажу я вам. Люди, страдающие подобным недугом, подтвердят.

Наконец, не очень скоро, наступило утро. Лифт привычно издал сигнал, возвещающий о прибытии еды. Впервые, мы с Леркой завтракали отдельно. Нас разделяла каменная преграда, шириной в два-три метра и, впервые кажущаяся массивной и неподатливой, дверь. Честно, я уже успела соскучиться и простить сестру, но, едва, вспоминала пережитую ночь, всё возвращалось на круги своя.

Лера по ту сторону сидела тихо, как мышка. Хотела бы извиниться, подала бы знак. Знаю, она и вчера пыталась, но в тот момент я была слишком зла и обижена на неё. А теперь мне грустно и одиноко, сидеть в одиночестве за начищенным до блеска столом. Сама того не заметив, я составила из ломтиков бекона имя сестры, но поняв, что учудила, шустро запихнула партию в топку, ну, рот, то есть, и принялась сердито жевать.