Шэсск вырвал подзорную трубу из рук Шосса. Посмотрел на Трибуну Справедливости. Но именно в этот момент её скрыли башни Дворца Мудрости.

— Его убил какой-то громадный парень. Кажется, один из пиратов Рэта Доггера, — сказал Главный Оратор. Немного помолчал, обдумывая сложившееся положение. Спросил. — Может, вернёмся? Я думаю, что сумею их одурачить. Наплету про Республику, про козни врагов и тому подобное…

Наместник задумался. И почти сразу отверг этот вариант. Слишком много людей видело звёздный вихрь. Большинство из них — не в первый раз. Поползут слухи, начнётся хаос, анархия…

Нет, они проиграли.

— План "Отступление", — произнёс Шэсск.

Остальные Снейхи кивнули. Они знали, что рано или поздно этим всё кончится. Поэтому заготовили сценарий на такой случай. А именно — взять всё золото, добытое за годы наместничества, погрузить в самую быструю лодку — и исчезнуть с Большого Осколка Луны. На болотном архипелаге, дома, им всегда будут рады. Тем более, с таким богатством.

— И молитесь, чтобы у нас хватило времени, — произнёс Шэсск. — Гнев народа — опасная штука.

* * *

Ник видел всё. И ничего не мог сделать.

Да, машина смерти — сверхсложный инт. Да, у него в распоряжении — оркестр потрясающих волшебников. Вдобавок — редчайшее состояние сознания, в котором любая мелодия раскладывается на ноты с лёгкостью несмешной шутки.

И всё же, он не мог. Потому что прекрасно видел, как устроено это магическое оружие. Никаких тонких операций на расстоянии — а он находился над противоположным краем площади. Только грубая сила. Например, удар воздухом — сыграть его проще всего. Тууд бы получил сполна. Но, вместе с ним, получили бы и Софи, и Рейн, и добрая половина горожан.

Поэтому, всё, что оставалось Нику, это просто наблюдать. Смотреть, как его друг умирает.

— Нет! — сказал мурр, когда лезвие вонзилось в сердце девочки.

При расширенном восприятии эмоции приглушены, и это спасло Ника от паники. И всё же, боли избежать не удалось.

— Нет… — повторил он, когда Тууд, после ещё нескольких ударов, бросил Софи и поднял руки к небу. — Нет, это неправда!..

Но Ник продолжал наблюдать. Когда Диз выстрелил в пирата, у него созрел план. Не успел труп гиганта рухнуть, как Ник понял — план осуществим. Лёгким это не будет. Скорее, наоборот. Придётся собрать всё, что у него есть. Силы, умения, навыки, помощь других мурров, эффект сверхсознания и возможности машины смерти. И даже если он поторопится, если сделает всё правильно, нет гарантии, что получится.

Шанс очень мал. Ничтожно, катастрофически. Но попытаться он обязан.

Ник обратился к муррам. Те ещё были в полусне, но теперь уже приятном, без кошмаров и тревог.

— Ребята, я знаю, что для вас это мучение, — сообщил Ник. Мурры хоть и были без сознания, могли воспринимать его речь. Примерно, как во сне или под гипнозом. Они не слышали отдельные слова, они улавливали суть напрямую. — Машина отнимает у вас силы. Машина приближает смерть. Мы не созданы для такой выматывающей игры. И я пришёл, чтобы освободить вас, вы это знаете…

Не прекращая мысленной речи, Ник отправил машину к Трибуне. Двигалась она медленно, как в глицерине. Только бы успеть! Дорога каждая секунда!

— Однако я прошу вас о помощи. Мы сыграем в последний раз. Все вместе. Я выложусь полностью, того же прошу и от вас. Хороший человек… мой друг… Софи нуждается в помощи. И мы обязаны ей помочь. Это будет трудно. Очень трудно. Но… просто подыграйте мне. Дайте столько, сколько в ваших силах. Я — не ящеры, я не собираюсь бить вас током или травить светящимся вереском. Мне просто в одиночку не справиться…

Кажется, получилось. Мысленный посыл Ника дошёл до каждого. И мурры настроились на нужный лад. Если так надо, они подыграют. Один мурр — не оркестр, шестьдесят шесть — сила.

Ник обратился к людям на площади. В машине не было громкоговорителей, но выход нашёлся. Простеньким заклинанием Ник заставил корпус вибрировать. Таким образом, чтобы вибрации создавали звук:

— Всё в порядке! — разнёсся по площади механический голос. — Ящеры обездвижены, машиной управляет Никтэнтиррэй, один из мурров. Вреда я вам не причиню, не паникуйте. Наследница престола ранена, ей нужна помощь. Я сделаю всё возможное, чтобы спасти её. От вас прошу одного — не мешайте мне.

Люди расступились, когда Ник приблизился к Трибуне Справедливости. Он выдвинул шесть паучьих ног и плавно опустил машину на брусчатку. Потом отключил защитное поле, экран-визуализацию и большинство систем, работающих на магии мурров. Для спасения Софи нужны все силы музыкантов.

Одну из ног машины Ник окунул в звёздный вихрь. Поставил на Трибуну Справедливости, легонько дотронувшись до головы Софи.

И всем своим существом погрузился в исцеление.

Технически, Софи Роллин была мертва. А ни один волшебник, будь то мурр, человек или кто ещё, не сумел бы вытащить мертвеца с того света. С другой стороны, мозг девочки остался цел. Тууд его не задел, а недостаток кислорода пока ещё начал своё разрушающее действие. Ник вряд ли бы взялся за спасение, если бы пострадала голова.

В чём была проблема? "Всего лишь" в нескольких смертельных ранах. Одна из них — в сердце, остальные — в органах брюшной полости. И если поторопиться, если не дать мозгу умереть — а Ник первым делом насытил его кислородом и питательными веществами — то шанс есть. Софи будет спасена.

Однако…

Это заняло больше времени, чем думал Ник. Это заняло больше сил. Подарок Молониуса — сверхвосприятие реальности — начал проходить. А мурр всё штопал и штопал: внутренние органы, сосуды, ткани. Он ускорился. Только бы успеть! Даже ударил нескольких соплеменников током, хоть и обещал этого не делать. Они тоже вкладывались, но Нику было нужно больше.

Себя он вообще выжал без остатка. Если это гонка со смертью, то значение имеет только первое место. Второе и последующие — проигрыш. Вспомнилась та воздушная погоня, в которой погиб дядя Майлз. Ник толкал яхту, пока его не начало тошнить, но он всё продолжал играть. Лучше сдохнуть от истощения, чем сдаться.

Здесь была схожая ситуация. Только во много раз сложнее. Он играл сквозь тошноту, боль и страх приближающегося провала. Боль — это не метафора. Ник ощущал её чуть ли не физически. Для коррекции некоторых мелодий требовалось менять звучание собственного тела, а это — верный путь к истощению, болезням и даже смерти.

"Ну и плевать, — сказал Ник сам себе. — Умру, так умру. Я хочу, чтобы Софи жила. Она не заслужила смерти в одиннадцать лет! И эти люди… Софи нужна им. Пусть даже, они её не достойны".

О том, достоин ли он дружбы с принцессой, Ник предпочёл не спрашивать. Какая разница, если всё равно умрёшь?

О да! Под конец врачевания, Ник был абсолютно уверен, что этим всё и закончится. Он слишком многое отдал. Выложил больше, чем имел, а такое бесследно не проходит. В сгущающемся тумане тошноты, боли и изнеможения, он черкнул последний штрих.

Сердце девочки забилось, в лёгкие ворвалась порция свежего воздуха. Звёздный вихрь вспыхнул с новой силой, толпа на площади ахнула — до этого все стояли неподвижно, молясь за благополучный исход.

Получилось! У Ника получилось!

Вот только он этого уже не видел. Юный мурр замертво рухнул на пол кабины пилотов.

* * *

Софи открыла глаза.

И не смогла понять, где находится. Что это за искрящееся пламя, переливающееся всеми цветами радуги? Откуда все эти крики, возгласы, радость, пение, выкрики и лозунги? Что это за железная суставчатая нога рядом с её головой?

Гром и молнии, что вообще происходит?

Она потянулась к лицу, чтобы поправить очки, и с удивлением обнаружила — очков на ней нет. Тем не менее, Софи всё видела. Уж не снится ли ей это?

Девочка моргнула. Закрыла глаза, снова открыла. Нет, зрение в полном порядке. И всё остальное тоже. Самочувствие — обалденное. Софи села, ощущая себя то ли пёрышком, то ли облаком. Откуда эта лёгкость, эта окрылённость?