Был бы у Ника инт, он бы исчез с громким хлопком, оставив после себя выжженное пятно и облако дыма. Пришлось ограничиться малым: гневно раскалённым воздухом, загоревшейся спинкой кресла и испуганными взглядами.

Пока Диз или Рейн — в общем-то, не важно кто — тушили огонь, Ник скрылся в коридоре. Ему требовалось побыть одному. Переждать ураган эмоций.

"Я не трус! — твердил он, вприпрыжку несясь по тоннелю. — Не трус. Не трус!".

— Тогда почему тебя это так задело? — спросил внутренний голос.

Ник не растерялся: "Да потому что терпеть не могу, когда действуют на эмоциях, а не на логике!"

— Прямо как ты сейчас! — хихикнул голос. И засмеялся с безумием Молониуса. — Ке-ке-ке-ке! Трус! Трус! Трусливый тощехвостый мурр!

* * *

Ник потёр глаза, щурясь от яркого солнца.

— Как я здесь оказался?

Шумели кроны деревьев. Пели птицы, сновали туда-сюда насекомые, мелкие зверьки спешили по своим делам. Лес жил обычной жизнью.

— Как я здесь… — начал было Ник, но остановился.

Убрал защитный экран, который сам же и поставил, чтобы другие мурры его не нашли. Всё верно, он провалил День Взросления и теперь прятался от всех и каждого. Такой позор! А полёты на воздушных кораблях, стычки с пиратами и безумные маги — всего лишь сон.

Сон ли?

Ник потянулся к инту, но инта не было.

— Гнилые фрукты! — он вскочил, словно ему хвост прищемили. — Софи!

Никакой это не остров. Это она из тех двух пещер, которые Молониус облюбовал под личный огород. Животные и насекомые — иллюзия; солнце — магия. Спросонья Ник это не разглядел, но сейчас видел отчётливо.

Поиск выхода занял больше времени, чем хотелось. Мурр бросался из стороны в сторону, но всюду натыкался на стену. Пробовал идти вдоль неё. Это разумная мысль, когда нужно отыскать дверь. Только в какой-то момент Нику стало казаться, что он ходит по кругу. Это что, магическая ловушка?

Наконец, выход нашёлся. Ник помчался по коридору, навстречу девочке. И не важно, спит она сейчас, ест или сидит в уборной. Мурр мечтал лишь об одном.

— Софи, прости меня! — выпалил он, едва оказавшись в круглом зале. — Пожалуйста, прости! Я наговорил много лишнего!..

Но помещение пустовало. Ни девочки, ни Диза, ни волшебника. Никого.

— Софи? — Ник заглянул в ближайшую дверь. Пусто. — Софи, ты здесь? — кинулся он в другую. — Софи, не прячься, выслушай меня!..

Но везде его поджидало одиночество.

— Одиночество. Не о нём ли ты так мечтал?

Ник заткнул назойливый внутренний голос. Только его ехидства сейчас не хватало. Запрыгнул на столик в центре зала, оказавшись прямо под магическим солнцем. Сел, скрестив ноги, выровнял дыхание. И попытался слушать.

Софи!..

Но поблизости девочки не было. Ник помнил, как должна звучать её мелодия, помнил многие составные части — яркие, индивидуальные. Вот только как ни вслушивайся, их нет. Лишь отзвуки — похожие на следы на пыльном полу — да безумно-гениальная какофония магии Молониуса.

Диза тоже нет рядом. Рейн… Ник мог поклясться, что слышит летуна где-то поблизости. Далеко, но, в то же время, близко. А вот Софи — нет.

— Что, лунёнок, потерял единственного друга?

Ник взлетел в воздух. И тут же успокоился. Это всего лишь Молониус.

— Знаю, знаю. Такое — больно. Ке-ке-ке-ке!

Маг вяло прошаркал в кухню, какое-то время там возился, потом вышел, помешивая в стакане свой отвратительный кофе.

— Где она?

— Девочка твоя? Улетела.

— Я серьёзно!

— Ке-ке-ке-ке! — старик начал пританцовывать. Наверное, уничтоженная дружба его веселила. — Улетела. Улетела! Ке-ке-ке-ке!.. Но ты не печалься, лунёнок, теперь у тебя будет много времени, чтобы обучаться магии. Ты ведь этого хотел!

— Ну уж нет!

Ник соскочил со стола и ринулся в коридор. Софи не могла улететь. Они друзья! Они столько вместе пережили! Девочка не могла его бросить ради какого-то Диза или там, спасения мира. Не могла.

Или могла?

Ник замедлился. Перешёл на шаг, потом вовсе остановился. Нет, они не поджидают в корабле, как бы ему того ни хотелось. Он бы их слышал.

— Лунный ребёнок, ты куда пропал? Иди сюда, вкусненький! Завтракать будем!

Ник поплёлся в круглый зал. Не Софи его бросила. Это он её кинул. Променял на истерику, жизнь без приключений, сон в ветвях деревьев и ученичество у безумного мага.

Может, стоило хотя бы попытаться помочь ей? Плевать на Диза — гром и молнии с ним. Плевать на спасение Звёздного Королевства. Но с Софи-то он зачем так обошёлся?

— Что же я наделал? — сказал Ник вслух.

Он запрыгнул на стол. Молониус поставил миску с фруктами — свежими, вкусно пахнущими.

— Как это — что? Ты струсил, лунное дитя. Струсил!

— Да не струсил я, — отмахнулся Ник. — Просто посчитал это безумством. А она даже слушать не захотела. И всё этот Диз! Гнилые фрукты!

— Гнилые? — Молониус выхватил миску, поднёс к глазам, как слабовидящий. Повертел, рассматривая с каждого бока. Хмыкнул. — Да нет, не гнилые. Но если тебе так хочется…

Маг вернул Нику завтрак. Только вместо фруктов на тарелке лежали сгнившие комочки, покрытые белой плесенью.

— Что за? — мурр озадаченно уставился на еду. Вздохнул. — Нет, вы правы. Я струсил. Был бы у меня инт, всё было бы куда проще. Я мог бы сражаться. Мог бы защитить Софи. А так…

Ник отодвинул испорченный завтрак. Есть, конечно, хотелось, но он не стал просить мага расколдовывать еду. Если он что и заслужил, так это остаток дней питаться гнилыми фруктами.

— Инт! — воскликнул Молониус. И заплясал на месте, словно ему резко захотелось писать. — Магический инструмент! Точно же! Как я мог забыть!

— Что? У вас есть инт?

— Нет, но мы его сделаем! Хи-хи-хи!

Ник сощурил один глаз.

— Это Диз настоял, — пояснил Молониус. — Сказал: раз этот лунный ребёнок не хочет лететь, пусть пока тут сидит. Но ради твёрдой почвы под ногами, маг, всучи ему инт! Мурры без инта, как люди без одежды. Как летуны без крыльев. Как луна без сияния. Как королевство без короля. Как Нижний Мир без облаков. Как…

— Что-то не похоже на Диза, — засомневался Ник. — Зачем ему это говорить? Я — лишь помеха в его планах. Держу пари, что он уже забыл обо мне. Только о Софи и думает.

Маг всё скакал, бормоча нелепые сравнения ("как кофе без запаха" или "как лето без бабочек" — самые нормальные из них). Вдруг со стороны раздался холодный голос:

— Потому что он до сих пор в тебя верит, Ник.

Мурр обернулся. У входа, сложив руки на груди, стоял Рейн Колт.

* * *

Зоах ударил посохом, и с потолочных балок посыпалась пыль.

— Ты идиот, Рэт Доггер! Безвольный слабак! Кретин!

Капитан пиратов никогда не видел мага в такой ярости. Он всегда считал этого колдуна сдержанным, осторожным, мудрым.

В нём боролись две стихии. Лёд ужаса — ведь махни Зоах посохом, и Рэт превратится в крысу или лягушку. И пламя гнева — никто не смеет так говорить с будущим императором. Никто!

Колдун сверкнул глазами. В прямом смысле — в зрачках вспыхнул огонь, тут же погаснув. Он прочитал мысли Рэта — те лежали на поверхности.

— Император! — фыркнул маг. — Тебе не стать даже министром по ночным горшкам, если ещё раз её упустишь.

Зоах ходил по комнате, не в силах успокоиться. Рэт, напротив, быстро остыл. Он не сказал о своей неудаче сразу. В первые дни думал, что девочка погибла — мало какая яхта переживёт такой шторм. Даже с опытным капитаном, которого они, кстати, убили. Даже с мурром-волшебником.

Потом были всякие мелкие дела, пара грабежей. Когда же капитан оказался в столице, Зоах не сумел выкроить время. Они не могли встретиться вечером за кружкой эля. Всюду шпионы, Шэсск следит за всеми своими подчинёнными.

И вот, когда встреча наконец состоялась, Рэт принёс магу дурные вести. Естественно, тот был разгневан.