Он был испуган, испуган до смерти. Но несмотря на то, что Диск неумолимо надвигался на него, обратил свои молитвы не к Темным Силам, а к ней.

— Харамис, любимая Харамис! Ты не можешь нарушить перемирие, не можешь нарушить клятву Великой Волшебницы. Ради нашей любви, позволь мне уйти!

— Я знаю, что бесчестно убивать тебя таким образом, Орогастус, знаю, что солгала тебе и нарушила клятву, но, поступая так, я смогу уберечь мир от мучений, быть может, предотвратить его разрушение. Без тебя Звездная Гильдия потерпит неудачу и исчезнет, и снова воцарится мир и равновесие.

— Моя единственная любовь, ты сама задумала это бесчестное предательство или виной всему твой вероломный талисман? Это он соблазнил тебя поставить собственную волю выше судьбы? Денби Варкур знал о таящихся в Скипетре Власти опасностях! Он возражал против решения Бины и Ирианы передать тебе и твоим сестрам этот страшный инструмент, даже разделив его на три части. Ты знаешь почему? Потому что талисман может стать хозяином своего владельца!

Харамис молчала. Огромный Диск подступал все ближе, теперь от парализованного ужасом тела колдуна его отделяла длина пальца. За ним была пустота. Исчезновение. Еще одно мгновение, и он уйдет навсегда. Она пошлет его в вечную пустоту, считая, что, растоптав собственные чувства, делает добро.

— Не верь ни себе, ни талисману! — закричал он в ужасном отчаянии. — Пусть Цветок скажет, должна ли ты так поступать! Спроси Черный Триллиум, заслуживаю ли я такой смерти! Спроси, можно ли так восстановить мир.

И тут он ослеп.

«Диск поглотил меня, — подумай он. — Я останусь во тьме навсегда, со мной будет только моя душа, постоянно напоминающая о моих прегрешениях. Почему она не выслушала меня? Почему не дала объяснить…»

Он услышал ее плач.

Почувствовал тепло камина.

Ощутил запах старых книг и пергаментов.

Он открыл глаза и увидел ее лежащей на ковре у камина. Диск и цепь на ее груди превратились в обычный обруч, только кусочек янтаря сверкал как крошечное солнце.

Онемев от облегчения, он мог только стоять, едва дыша, и смотреть на нее. Потом она зашевелилась и села, разбросав полы белого плаща Великой Волшебницы.

— Как я могла? — прошептала она, скорее как ребенок, перенесший ужас, а не как раскаивающаяся взрослая женщина. — Святой Цветок, как я могла подумать о таком бесчестии хотя бы на мгновение? Ни на минуту не переставая любить тебя?

— Ответ — в твоей руке, — ответил он мрачно.

Она опустила взгляд на талисман.

— Я не верю тебе.

Тем не менее она разжала пальцы, и талисман закачался на цепи.

— Когда я был пленником Денби, — сказал он, — я многое узнал о Скипетре, о магии трех талисманов, которой тебе придется управлять. Харамис, позволь мне сказать…

— Уходи! — крикнула она хриплым от страданий голосом, и глаза ее вновь заполнились слезами, — Ты всегда был лжецом и обманщиком. А теперь я стала похожей на тебя. Ириана и Учительница ошибались. Наша любовь достойна презрения, и я вырву ее из сердца или умру!

Она попыталась подняться, но ноги не слушались ее. Он помог ей и, прежде чем она успела возразить, на мгновение коснулся своими губами ее.

— Мы встретимся еще раз, — сказал он, — когда ты обдумаешь наш разговор, когда события внесут ясность в твои мысли.

— Убирайся! — закричала она, схватив Диск обеими руками и закрыв глаза, чтобы из них не потекли слезы. — Уходи!

Он собрал одежду, поднял вторую Звезду с пола, надел свой талисман и удалился.

Лумому-Ко — Спикер Лета, вождь племени вайвило и преданный друг Дамы Священных Очей — без труда договорился о перевозке ее самой и ее спутников на плоскодонном судне, принадлежавшем его двоюродному брату, выходившем в рейс вниз по Великому Мутару. Несмотря на ее протесты, он настоял на том, что будет сопровождать ее до столицы Вар, расположенной в устье реки на южной оконечности Полуострова.

Все дни, уже проведенные в пути, Кадия была мрачной и напряженной. Великая Волшебница явилась ей в Послании, и Лумому пришлось больше часа прождать ее у носовой рубки, пока сестры о чем-то совещались. Когда наконец Кадия вышла из рубки, вайвило совсем пал духом. Ее тело было напряжено от едва сдерживаемого гнева, а на щеках были видны следы слез.

— Послание Белой Дамы сообщило мне плохие новости, — сказала она. — Я должна немедленно поговорить с Викит-Аа.

— Мой двоюродный брат стоит у руля, — сказал Лумому. — Ступай за мной, только осторожно.

Со спины вождь вайвило был похож на очень высокого мужчину крепкого сложения, но значительная примесь крови скритеков наделила его лицом, похожим на звериную морду, с грозными белыми клыками и выпуклыми золотистыми глазами с вертикальными зрачками. Шея и обратные стороны ладоней были частично покрыты чешуей, а частично — короткими рыжими волосами. Он был одет в пышный наряд, что вполне соответствовало слабости, которую питали аборигены к человеческой одежде. Плащ был сшит из мягкой темно-бордовой кожи, окаймленной по капюшону и полам золотой лентой. Под плащом он был одет в панталоны и куртку из парчи бледно-желтого цвета и безрукавку из изумрудно-зеленой шкуры милингала. Сапоги — на толстой подошве и со шпорами, хотя он никогда в жизни не садился на фрониала. Наряд дополняла усеянная драгоценными камнями перевязь и богатые ножны зинорианской работы. Постороннему человеку женщина, следовавшая за величественным аборигеном, могла показаться обычной служанкой. Она была одета в костюм из серой шерсти и черной кожи, и только ее гордая осанка и великолепный меч говорили о том, что именно она возглавляет экспедицию.

Кадия и Лумому прошли на корму судна, осторожно обходя тюки, ящики и бочки с грузом. Палуба была скользкой от непрекращающегося дождя. Над рекой нависал густой туман, из-за которого берега не были видны, и казалось, что судно движется по реке крайне медленно. Впрочем, такое впечатление было ошибочным, потому что вода в реке достигла высшего уровня и торговое судно неслось по бурной темной воде со скоростью всадника. Предполагалось, что они подойдут к устью реки и варской столице Мутавари через девять дней.

Проходя мимо освещенной фонарями кормовой надстройки, она увидела сквозь толстое пузырчатое стекло принца Толивара и его верного друга Ралабуна. Они наблюдали, как Почетные Кавалеры и не занятые на вахте матросы играли от скуки в кости. Ягун еще несколько лет назад понял, что ему трудно находить общий язык с Ралабуном, поэтому предпочитал проводить свободное время с капитаном судна Викит-Аа.

Кадия и Лумому нашли их в крошечной кормовой рубке, едва защищавшей рулевого от стихии. Вчетвером они с трудом поместились в маленьком помещении.

— Плохие новости, Провидица? — пробормотал Ягун, заметив подавленный вид Дамы.

— Случилась страшная беда, — сказала она и поведала о том, как королеву Анигель унесло потоком рядом с рекой Виркар. — Воины Антара и разведчики ниссомов, сопровождающие королевский караван, искали ее два дня. Им удалось спасти Имму, которую унесло потоком одновременно с королевой, но моя бедная сестра исчезла бесследно.

— Талисман Белой Дамы… — начал было Ягун.

Кадия покачала головой:

— Он не показывает, где находится Ани, ничего не говорит о ее состоянии, даже о том, жива она или мертва. Несомненно, здесь не обошлось без черной магии.

Ягун, Лумому и Викит-Аа опустили головы и произнесли:

— Да не оставит ее милость Триуна и Владык Воздуха.

— В связи с тем, что Королевская дорога была разрушена, — продолжила Кадия, — предположительно молнией, но скорее всего магией Людей Звезды, королевский караван вынужден был вернуться в Цитадель Рувенды. Отремонтировать дорогу станет возможно только с наступлением Сухого Сезона.

— Но поиски королевы продолжаются? — спросил Лумому.

— Конечно, — ответила Кадия. — Подошли подкрепления из замка Бонор и местных селений ниссомов. Впрочем, поиски могут оказаться бесплодными. Перед исчезновением моей сестры на охрану расположенного неподалеку виадука был послан отряд воинов. Все люди бесследно исчезли.