— Но как?

Он взглянул на Уилладен, которая что-то нашептывала Сссааа, свернувшейся у нее на руках, и на легко шагавшего рядом с ней Николаса.

— Древние знания, — медленно ответил принц. — Легенды, которым мы позволили обратиться в прах. Но необычайные дары по-прежнему живы в некоторых из нас; их нужно отыскать, оберегать — они станут стражами….

Николас рассмеялся:

— Новый вид охраны границ, ваше высочество? Не удивляйтесь, если ваше предложение будет осуществлено. Мечи и копья — да; но кроме них — оружие, которое не заржавеет и не затупится никогда.

В комнате было душно; Махарт казалось, что она заключена в темницу, что у нее снова отняли так тяжело добытую свободу. Однако этот вопрос еще предстояло решить. Здесь же был и Лориэн — она чувствовала его присутствие так же, как он — ее, хотя он и не смотрел в ее направлении.

Сегодня в замке собралось странное общество, которому предстояло решить судьбу всего Кронена. Разумеется, Уттобрик, — герцог, как всегда, вжавшись в кресло, чувствовал себя крайне неуютно. Вазул, немного растерянный, без своей верной спутницы: Сссааа к нему не возвратилась. Здесь же была ученица госпожи Травницы, как и сама Халвайс, а на почетном месте восседала настоятельница, редко покидавшая Обитель. Николас был сегодня одет не свою обычную черную одежду, позволявшую ему растворяться в ночи, а в коричневый мундир капитана пограничных следопытов.

Они рассказали свои истории в мельчайших деталях; и, хотя рассказы звучали странно, никто не усомнился в их истинности. Выслушав их, все некоторое время молчали, затем герцог обратился к настоятельнице.

— Ваша святость, как кажется, зло глубоко укоренилось среди нас, а мы ничего не могли поделать. Неужели нет способа следить за тем, что происходит в людских умах?

— Такое вторжение также является злом, — тихо ответила она. — Однако истина в том, что ныне мы должны найти способ уберечься от зла. Сестры в Обители перечитывают древнейшие летописи, отыскивая любые сведения о том, как можно обнаружить такое зло, прежде чем оно войдет в полную силу. То, что мы узнаем, мы разделим со всеми.

— Во имя Звезды, ваша святость, мы благодарим вас.

Настоятельница посмотрела на принца Лориэна долгим оценивающим взглядом, словно должна была принять какое-то решение, но не была уверена, сумеет ли сделать это.

— Тот амулет, которым вы воспользовались против зла, — проговорила она наконец, — какова его природа?

Рука принца невольно потянулась к шее — словно бы в поисках того, чего там больше не было.

— Это был мой кристалл клятвы. Настоятельница кивнула:

— И одного прикосновения этого кристалла хватило для того, чтобы подарить вам несколько мгновений времени. Судя по всему, ваша светлость, — обратилась она к герцогу, — Звезда откликнулась на наши мольбы. И, более того… — тут она повернулась к девушкам, — то, чему потребовалась ваша помощь, чтобы вновь вернуться к жизни, было давно утрачено. Возможно, оно вновь ушло из нашего мира, но частица его осталась здесь. Сердцецвет не предназначен для одного мужчины или одной женщины; он для всех, кто живет, умирает и сражается за то лучшее, что ждет нас впереди. Сердцецвет, — теперь она смотрела на всех четверых тем же пристальным взглядом, что прежде — на Лориэна, — явился вам, связав вас такими узами, которые не разрушит никакая тень. Вашей светлости нужны стражи; хотя я и не думаю, что зло возродится вновь, по крайней мере при нашей жизни, — но вот они, ваши стражи.

Настоятельница взяла посох, лежавший у нее на коленях, и медленно повела им в направлении четверых, стоявших перед ней. Кристалл на навершии посоха вспыхнул ярким светом, и Уилладен восхищенно вздохнула: вокруг нее вновь разлился чудесный, нездешний аромат, рожденный в мире грез и мечтаний, покоя и тихого счастья.

Однако настоятельница еще не окончила свою речь.

— Халвайс, — посох указывал на госпожу Травницу, и снова в его навершии загорелся кристалл, — ты принадлежишь к древней крови, хотя из скромности и отрицала это, используя лишь малую толику того, чем ты наделена. И теперь здесь, перед всеми, я говорю: да падут узы, которыми ты была связана, — да станешь ты тем, чем сделала тебя Звезда!

— Ваша светлость, — настала очередь герцога встретиться глазами с настоятельницей. — В этой женщине вы обретете стража, подобного которому не было со времен до воцарения Дома Гарда. Их ограниченность и отрицание подобных даров привело к тому, что правление Гардов окончилось, а Дом их пал. Полагаю, вы уже знаете, что вам делать.

Эти четверо говорят нам, что земли Ишби очищены от зла. Однако они запятнаны злом. Пусть стража несет там дозор; мы же созовем Совет в нашей Обители, ибо мы также должны быть настороже.

Настоятельница опустила посох на колени и умолкла. Герцог, откашлявшись, протянул руку к Вазулу, который немедленно вложил в эту руку свиток со множеством печатей.

— Ваше высочество, — обратился он к принцу, — по крови вы не из Кронена, и нет причин, по которым вы должны принять на себя бремя власти над этой землей. Мы можем только просить вас. Сим, — он взмахнул свитком, — повелевается создать на северной границе герцогства — там, откуда нам может грозить наибольшая опасность, — новые владения; те, кто станет жить там, будут следить не только за разбойниками: они предупредят нас, если зло возродится. Если вы объединитесь с этими тремя, в ком течет кровь Кронена — и потому они будут призваны к служению, — наша благодарность будет велика.

Лориэн принял свиток одной рукой; другая рука сжимала руку Махарт.

— Ваша светлость, — твердо проговорил он, — полагаю, что с этой землей меня связывают ныне такие узы, отречься от которых я не могу. А потому — я согласен.

Все четверо подписали хартию; Уилладен уже размышляла о том, как установить связь с Халвайс, чтобы они могли как можно чаще и быстрее обмениваться новостями; Махарт чувствовала себя невероятно свободной, несмотря на то что все еще находилась в стенах замка; Николас поглядывал то на Уилладен, то на своего бывшего господина, канцлера. Многое еще предстояло сделать — а они были так неопытны… Что ж, впереди — новая жизнь, не менее увлекательная, чем прежняя. И, подумал он, снова взглянув на Уилладен, теперь он не будет один. Это новое чувство заключало в себе обещание радости и счастья.

Однако ему предстояло сказать Вазулу еще кое-что, прежде чем они расстанутся; это он и сделал, когда они подняли золотые кубки — за новые свершения:

— Сссааа… она отправилась следом за Сердцецветом.

Николасу мучительно не хотелось говорить это: он знал, как много значит для канцлера его любимица. Однако, к его удивлению, Вазул улыбнулся и похлопал его по плечу:

— Не тревожься. Однако, когда придет время, пришлите мне одного из ее малышей. Иногда мне очень холодно без ее тепла.

Так был создан Пограничный Оплот, на картах гордо обозначаемый как Земля Стражей. Возможно, люди Кронена уже не помнят истории его основания; но тех, кто жил там, всегда сопровождал аромат Сердцецвета, то и дело приносимого ветром…

ГОРНЫЕ ДОЛИНЫ пережили суровую зиму. Запасы, с таким трудом скоплённые за короткое лето, были на исходе — уже дважды часть драгоценного племенного скота отправлялась на бойню. Люди привычно затянули пояса. Долгими студёными ночами дети всхлипывали во сне, присосавшись иссохшими губами к уголку одеяла. Будто навеки мир сковал безмерный холод.

Наконец, в предчувствии запоздалой весны, все вокруг охватило сонное волнение. Выступил в путь первый караван, хотя опытные купцы лишь качали головой, прослышав о таком безрассудстве.