Зазвонивший телефон я старательно проигнорировал, а когда он наконец заткнулся — снял трубку и положил рядом с аппаратом.
На входную ручку двери повесил транспорантик "Не беспокоить" и занялся поиском решения.
То есть улегся на кровать и заснул.
"С бедой надо переспать." "Утро, вечера мудренее."
Где-то там, в глубине мозгового вещества, отвечающего за все мыслительные процессы, сознательные и подсознательные, мелькали уже готовые ответы. Простые и сложные. С чувством юмора. Завистливые. Логичные и совсем оторванные.
Выбирай любое и действуй.
Но вместо этого, почему-то жутко хотелось спать, словно короткий разговор с девушкой высосал из меня все силы и теперь организм старательно восстанавливался.
Каким-то краем сознания-уха я слышал долбившегося в номер Бена, отчаянно ругающегося и перепирающегося с Вродеком и администратором, не могущим открыть замок.
Так они меня достали своим шумом, что я сильнее сжал глаза и представил, что никакого шума нет. Что вокруг — фрески на стенах. Под ногами — мозаика, а над головой — расписной купол. Солнце пробивается через наборные, разноцветные витражи, падая на пол яркими картинами жития и странствия.
В этом зале не молятся.
В этом зале — встречаются!
Встречаются с любимыми, ушедшими за край, как это сделал я.
Встречаются с теми, кто может ответить или задать — вопросы.
Встречаются со своими страхами.
Сюда приходят, когда дальше идти некуда.
А я прихожу сюда не за этим.
Я прихожу — любоваться.
Светом, мозаикой, куполом.
Пол позади меня растаял и появилась женская фигура. Выпластала свои крылья и замерла, чуть нависая надо мной, словно требуя ответа, на не заданный вопрос.
Не дождавшись, она вновь скорчила свою стандартную, уже набившую оскомину, скорбную мину и пропала, оставляя меня в том приятном одиночестве, когда видеть кого-то, уже наказание.
Я не жалую ангелов. Вечно от них какие-то проблемы, которые приходится решать простым смертным. Скажу больше — я вообще не жалую "верхние силы". Возможно я — Конан-варвар, что переродился в этом диком мире, с одной единственной верой — в себя! И мой покровитель, Кром, однажды подмигнув, распластался в потоке тысячелетий, привычно оставляя своего питомца на волю волн и ветра.
В себя пришел мокрым от пота, голодным и принявшим решение.
Рановато мне еще пока валяться в кровати, одетым.
Стянув потную одежду, набрал в ванну воды, и, найдя в баре бутылку водки, сделал добрый глоток перед длительным "заплывом".
Жалея, что кроме стандартной библии, читать больше нечего, выключил в ванне свет и со стоном распластался в горячей воде.
Как это здорово, принять решение.
Даже не правильное.
Я улыбался черному потолку, с которого на меня скалились монстры, угрожая прыгнуть и растерзать.
Но, не прыгали. Видимо боялись свариться в горячей воде…
Потом, все-таки, прыгнули!
Только почему-то со звоном стекла и совершенно не попав в воду!
Ну, раз не попали, то и суетиться я не стал, откровенно забив.
С утра меня ждал короткий разговор с Арканом, по завершению которого начнется новая страничка в моей жизни.
И я готов ее открыть! Будь моя воля посильней, а лень, наоборот, послабей, я уже бы открыл эту страничку. Не став ждать утра, разговора и всего, что может за этим последовать.
Звери прыгнули еще раз, топчась по стеклу и стуча в двери ванной комнаты. По-моему, чьей-то головой. Пустой, но очень тяжелой. Гулкое эхо прогулялось по ванной и утихло, растворившись в вентиляции.
Люблю я вот это "пограничное" состояние!
Ругая администрацию гостиницы, что не предусмотрели возможность включения света изнутри, на ощупь нашел полотенце, вытерся и обмотался, готовясь к чему-то новому, феерическому и… Открыл дверь.
И вздрогнул!
Вопль боли стукнул по мозгам, словно я во второй раз, кого-то ударил дверью!
Выйдя из темноты на свет, щурясь и прислушиваясь, замер.
— Кто ванну проверял? — Мужской голос перебил вопящего от боли своим командирским тоном. — Кто, во имя всех… Проверял ванну, я спрашиваю?!
— У-у-у-у-у, я-а-а-а… — Проныл некто. — Темно там было. И никого не было!
— Тогда, кто на пороге стоит, кретин!
Зрение вернулось, настроилось и…
Люди в форме, рассыпавшиеся по моему номеру, ковырялись в моих вещах.
Один из них рылся в карманах куртки, другой — прижимал к груди окровавленную руку.
Еще двое высыпали мои вещи на кровать и что-то в них искали.
Мир сжался до размеров спичечного коробка, до маленького окошка, окруженного красной пеленой.
"Ну, все… Я вас не звал…"
Пелена взорвалась…
Мир остановился, замерли смешные человечки в форме, с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами, с медленно расширяющимися зрачками. Один начал поднимать руку, с зажатой в ней ручкой — моей, ручкой! — и в следующее мгновение она уже торчит у него из пробитой насквозь, ладони.
Пока я не хочу убивать, хотя мое тело — требует. Это точно не мой инстинкт — это инстинкт именно тела, с вбитым в него поколениями, правом на частную собственность. На ее принадлежность и неприкосновенность…
Очень тяжело остановить человека, весящего под две сотни килограмм, набравшего скорость и не чувствующего боль. По крайней мере, у этих четверых — не получилось.
Сыграла существенную роль и моя нагота — полотенце, да еще и влажное — страшное оружие, можете мне поверить. А если не верите — посмотрите вон на того парня, валяющегося под креслом с выбитыми из сустава, плечами.
Поверьте, это очень больно!
Мир, с щелчком, вернулся к обычному зрению. Пропала красная пелена и номер наполнился стонами и проклятьями.
Стонал тот, с окровавленной рукой. Проклинал — с ручкой в ладони.
Остальные молчали, демонстрируя отсутствие сознания.
— Ты вообще — кто?! — Мужик с ручкой смотрел на меня с таким ужасом, словно понимал — смотрит он только чудом.
— Хрен, в кожаном пальто… — Я быстро оделся и достал из сейфа, спрятанного в шкафу, "коготь". Накрутил на него глушитель и выглянул за дверь номера. Поправил табличку "не беспокоить" и закрыл плотно дверь.
Хрустнули под ногой осколки зеркала, протяжно и злобно.
— Эй, эй! — Мужик понял, что я сейчас буду делать. — Мы, вообще-то, из полиции! И — при исполнении!
— На том свете — зачтется! — Утешил я его, легко поднимая на ноги и толкая в кресло. — Какого хрена надо полиции в моем номере?
— Ну да… — Мужик смерил меня взглядом. — Одежда точно ваша…
— Ручку в глаз воткнуть? — Любезно поинтересовался я. — Или сразу — в жопу?
— Ваш друг вызвал полицию, дверь в номер была открыта, разбито зеркало, в ваших вещах кто-то, по-видимому, рылся…
— Я даже видел, кто… — "Коготь" сказал "щелк" и маленькая дырочка точно между ног, заставила мужчину сжаться в комок. — Сиди смирно!
На удивление, хоть полицейских я и повалял, но вот столик с телефоном, остался стоять на своем месте. И даже телефон работал!
— Бен… Зайди ко мне в номер. — Попросил я и положил трубку, не собираясь выслушивать все, что компаньон… Или Бывший компаньон, мне скажет.
— У меня есть право… — Начал мужик, но поймав мой взгляд, решил оставить это право до лучших времен. И правильно сделал, между прочим. Не то у меня настроение.
Привычный стук в дверь — три быстрых, два с трехсекундным интервалом — и Бен у меня в номере, смотрит на поле боя большими глазами.
Ну да, ну да… Одно дело резать тупых Младших, другое — четверо тупых полицейских. Правда, еще пока живых.
— Вызывал полицию? — Я ткнул "когтем" в сторону уже успокоившегося мужика, заматывающего руку носовым платкам. — Вот теперь и сам с ними разбирайся! И вообще… Знаешь, компаньон… На этом наши дорожки разбежались. Я искренне жалею, что сам убедил тебя связаться с Траннуиком и его Повелителем. Как говориться… "Благие намерения…"
