— Не стоит. Жалеть нужно о том, что мы так и не побыли вместе.

Дилан начал оставлять на лице маленькие поцелуи, заставляя меня жмуриться от нежности, с которой он это делал.

— О-ох. — Я задохнулась, когда его губы, наконец, нашли мои.

Он целовал меня, крепко сжимая в объятиях. Большие и сильные руки обнимали, гладили, двигались вверх, зарывались в волосы. Я стонала под его губами, так же жадно цепляясь за Дилана, за те минуты, что мы могли побыть вместе. Мне было отчаянно его мало. Это исступление длилось и длилось, и в какой-то момент я поняла, что не выдержу.

— Возьми меня. Сейчас.

Его лёгкий смешок я скорее почувствовала, нежели услышала. Мой язык упёрся в его зубы, когда Дилан улыбнулся.

— Нет, родная, мы не будем заниматься с тобой любовью в машине. Не в первый раз.

Он отодвинулся от меня, но зелёные глаза плавились от удовольствия.

— Первый раз у нас уже был, — заметила я сварливо.

— Да, но тогда ты ещё не была моей женой.

— Резонно.

Дилан снова приблизился и, убрав волосы, зашептал мне на ухо:

— Что бы ни было в прошлом, Лив, когда в следующий раз мы займёмся любовью, это будет наша первая брачная ночь. И как бы я ни хотел взять тебя прямо здесь, — он слегка прикусил мою мочку, посылая волну дрожи по телу и этим интимным жестом, и своими словами. — Позволь мне на этот раз всё сделать правильно. Хотя бы для успокоения остатков моей совести.

Выехав со стоянки, я посмотрела в зеркало заднего вида: машина Дилана ехала за мной. При въезде на пятую автомагистраль мы должны были разминуться: мой путь лежал на юг, а он сворачивал на север, к Сиэтлу. В последний раз с улыбкой я взглянула в зеркало на две яркие точки, и выкрутила руль налево.

Когда через пять минут я снова посмотрела в зеркало, эти яркие точки были там.

Достав из кармана телефон, я набрала номер Дилана.

— Это ты?

Он засмеялся:

— Смотря, кому ты звонишь.

— Ты едешь за мной.

— Еду.

— Зачем?

— Чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке, — просто ответил он.

— Эту дорогу я знаю, как свои пять пальцев. А для тебя это лишний крюк в два часа. Разворачивайся.

— Если тебя волнует моё потраченное время, я забронировал билет на шестичасовой рейс из Келсо. В восемь буду дома.

— А как же снежная буря?

— Оказалась не такой страшной.

— А как же машина?

— Оставлю на стоянке. Когда в следующий раз прилечу к вам, она будет под рукой.

— Всё продумал, — усмехнулась я.

— Нет, малышка. Если бы продумал всё, ты бы сейчас сидела рядом со мной.

— Дилан…

— Я знаю, родная.

И снова всё было иначе. Всю дорогу до Лонгвью мы проговорили по телефону. На той же заправке, где мы пересаживались, я снова остановилась. Подождав, когда за мной остановится знакомый чёрный внедорожник, я выбежала из машины и через мгновение оказалась в тёплых, родных объятиях. Мы снова целовались, даря друг другу нежность и искреннюю радость от счастья просто быть рядом.

Только опасение, что Дилан опоздает на самолёт и ему всё-таки придётся возвращаться в Сиэтл на машине, заставило меня от него оторваться. Он пообещал позвонить из аэропорта, но сделал это немедленно, как только я завела двигатель и тронулась с заправки. Я счастливо засмеялась, когда Дилан, кажется, тысячный раз за сегодняшний вечер объявил, что любит меня. Он также сказал, что теперь мне придётся слышать это ежедневно, и он будет очень-очень стараться, чтобы "ежедневно" не превратилось в "ежечасно". Я совсем-совсем не возражала против такого развития событий.

Перед тем, как заехать к Ким, я завернула в закусочную и заказала с собой пять больших пицц. Сара, её бессменная хозяйка, с интересом поглядывала в мою сторону, пока в ожидании заказа я строчила сообщения. Наверное, у меня был слишком увлечённый вид, потому что обычно болтливая Сара даже не заговорила со мной, не говоря уже о том, чтобы поделиться последними сплетнями. Только после того, как я отъехала от кафе, в голову пришла мысль, что, пожалуй, не заговорила она совсем по другой причине: сегодня в главной городской сплетне наверняка фигурировали я и таинственный чёрный внедорожник.

Оставаться вечером одной не хотелось. Заехав за Эбби и Максом, я пригласила Ким с детьми на небольшую пицца-вечеринку. К радости мальчишек был снят вечерний запрет на газировку.

— Нельзя запивать пиццу молоком! — вопил Макс. — Нужна кола! Иначе это будет неправильная пицца-вечеринка.

"Эм квадрат" кивали и жалостливо поглядывали на нас с Кимберли.

Она сдалась первой:

— О`кей. Только вечером все чистят зубы ровно пять минут.

Позже к нам присоединились Пол и Стивен. Схватив коробку пиццы, они ушли в гостиную к дивану и телевизору.

На кухне творился настоящий бедлам. Мы едва успевали разогревать пиццы в духовке. И я, и Ким старательно избегали касаться в разговоре событий сегодняшнего утра. Не заостряли внимание и на Максе, который без умолку трещал о поездке в Сиэтл: о городе, о самолёте, об игровой в доме Митчеллов. В конце концов, не выдержала именно я, попросив сына есть молча. Но через мгновение эстафету подхватила Эбби:

— А де Диван?

От неожиданности я поперхнулась.

— Уехал домой.

— А када пидёт?

— Не знаю, солнышко. У него очень много дел. Может быть, когда-нибудь…

— Скоро, — успокоил сестру Макс. — Я приглашал.

И разговор снова вернулся к Митчеллам, Сиэтлу и перелёту.

Дилан звонил с дороги: когда добрался до Келсо и по прилету в Сиэтл. Всякий раз для разговора я выходила в коридор и всё равно старалась следить за тем, что говорю. Я рассказала про пицца-вечеринку и что затеяла её специально.

— Не хотелось оставаться одной. Да и Ким наверняка умирает от любопытства.

— Я тоже сегодня решил заехать к родителям.

— Передавай им привет. Завтра обязательно позвоню твоей маме, поблагодарю за гостеприимство.

— Она будет рада.

— Ты ещё позвонишь?

— Обязательно, — промурлыкал он в трубку. — Позже, чтобы пожелать спокойной ночи.

Я люблю тебя.

— И я тебя, — прошептала я и отсоединилась.

Гости ушли около девяти. Я искупала Эбби, уложила в кровать. Макс подсел с традиционной вечерней сказкой. Заручившись обещанием, что он без напоминания почистит зубы, я спустилась вниз для уборки и к своему удивлению обнаружила на кухне Ким.

Прислонившись к задней двери, она с неудовольствием оглядывала беспорядок.

— Ну, и долго ты ещё будешь валять дурака?

— О чём ты?

— Об этом!

Ким обвела рукой кучу грязных тарелок, стаканов, коробок из-под пиццы и банок содовой.

— Сейчас уберу, в чём проблема-то? А ты научи своего братца есть по-человечески. Сущий свин за столом!

Я кивнула в сторону отставленного стула, под которым оказалось больше всего крошек. Именно это место за столом полчаса назад занимал Стивен Хейз.

Ким фыркнула.

Внезапно разозлившись, я схватила гору бумажных салфеток и кинула в её сторону:

— Давай, помогай!

Ким сложила руки на груди и вперилась в меня хорошо знакомым "сейчас-как-врежу" взглядом.

— Что?! — раздражённо гаркнула я.

— Может, наконец, перестанешь идиотничать?

Ну не в самом же деле она пришла помочь с уборкой! Можно было и догадаться.

— Ладно, не возмущайся. — Я как-то сразу сдулась. — Самолёты не летали из-за непогоды. Он привёз нас домой.

— Из Сиэтла?

— Ну да. Приехали поздно, я предложила ему остаться. Переночевать, в смысле. — Подумав, я зачем-то добавила: — В гостевой.

— Ливи. — В обращении Ким больше не было ни вызова, ни нетерпения, поэтому я без опаски взглянула на подругу.

Она смотрела на меня с сочувствием.

— Тебе не кажется, что пришло время всё рассказать?