— … и мне лучше остаться здесь. — Она моментально сменила направление и хлопнула в ладоши. — Что ж, дамы, я хочу увидеть что-нибудь ещё.

Посетив туалет, который ожидаемо был выложен белой, режущей глаза плиткой, и пройдя через несколько залов, уставленных одетыми в свадебные платья манекенами, я вышла из салона в тот момент, когда у тротуара остановилась знакомая чёрная машина.

Водительская дверь распахнулась, явив миру самого красивого мужчину, из всех, кто в данный момент двигался по чётной стороне запруженной Второй Авеню. Хотя вряд ли и на нечётной можно встретить настолько идеального представителя мужского пола. А если и можно, вряд ли его идеальное лицо будет выражать ту же досаду.

— Оливия!

— Я в порядке, в порядке!

Я кинулась к Дилану, по привычке отпялив назад попу, чтобы не врезаться в него большим животом. Он подхватил меня, кольцом рук ограждая от людского потока, и, подтянувшись на носочках, я принялась быстро-быстро целовать мужа в губы.

— Чувствую себя идиоткой, истеричкой и… и много чего ещё, — произносила я между поцелуями. — Ты должен вернуться на работу. Это всё гормоны, понимаешь?

— Я понимаю одно: я осёл, раз решил тебя через это провести.

— О, нет! Только не говори, что всё отменяешь!

— Именно это я и собираюсь сделать.

— Нельзя. У нас уже многое готово. И я не лезу туда, где точно знаю, что без меня обойдутся. Они все странные люди — Кэтрин, Эллен, даже Кимберли… — говорила я Дилану, пока он вёл меня к машине. — Они в таком счастливом возбуждении, словно делают это для себя, и делают впервые.

— А ты, Лив? — Он открыл передо мной пассажирскую дверь и резко повернулся, ловя мой взгляд. — Не похоже, чтобы ты находилась в счастливом возбуждении.

— Ну, я не знаю…

— Для кого мы это делаем, малыш? — Дилан взял меня за подбородок, заставляя взглянуть в его полные тревоги глаза. — Разве не для себя? А если доходит до того, что, прервав заседание правления, я мчусь выручать тебя из плена свадебных платьев, на черта нам это нужно?

— Ты передумал на мне жениться? — В ужасе я отпрянула, мысленно пообещав отхлестать себя розгами за сорванное совещание.

— Как однажды ты позволила себе заметить, мы уже женаты.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Нет, я не передумал. Мы отложим свадьбу. Поженимся, когда ребёнок родится. Так будет лучше.

— Нет! — Глаза моментально наполнились слезами. — Пожалуйста, Дилан! Не делай этого! Я буду сдержанней, постараюсь не волноваться и не биться в истерике. У тебя не будет со мной никаких хлопот. Только не отменяй свадьбу.

— После твоих слов я сделаю это немедленно!

Обычно, заметив лишь намёк на слёзы, Дилан кидался меня успокаивать и не находил себе места, пока не узнавал причину расстройства. Сейчас же я понимала, что он сорвался.

— Садись в машину, Оливия.

Я послушно погрузилась в мягкое кресло пассажирского сидения, уже привычно отодвинутое, чтобы вытянуть уставшие ноги. Дилан так же привычно потянулся ко мне, чтобы застегнуть ремень безопасности. В тот момент, когда его лицо приблизилось ко мне, я ухватил его за шею, заставив на себя посмотреть.

— Поцелуй меня.

Как бы зол он ни был сейчас, но подобная просьба не могла остаться невыполненной. Дилан несколько мгновений изучал моё лицо, а затем, не закрывая глаз, припал к моим губам.

Я тоже не закрыла глаза, тем самым превратив поцелуй в поединок, и лишь когда в его глазах заплясали весёлые искорки, я поняла, что кризис миновал.

— Чертёнок, — выдохнул Дилан.

— Зато твой.

— Мой, — улыбнулся он и погладил меня по выступающему животу. — Вы оба мои.

— И мы оба тебя очень любим. И оба хотим за тебя замуж.

Услышав последнее замечание, Дилан нахмурился:

— Нет, малыш. Это была не самая лучшая из моих идей, и именно потому, что она была моя, я имею полное право от неё отказаться.

— Но я хочу, — потянула я. — Правда хочу, Дилан. И силы чувствую.

— Нет, Лив. Пожалуйста, нет.

Его тон был непоколебимым, и я поняла, что в этот раз будет лучше уступить.

— Хорошо. Дождёмся рождения малыша. Приготовься: крику будет много. Девочки расстроятся.

— Девочки переживут, — у глаз Дилана образовались весёлые морщинки. — Особо недовольных отправляй ко мне.

— Ловлю тебя на слове.

Но я была уверена: недовольных не будет. И не потому, что никто из близких не станет возражать, если мы неожиданно отложим нашу так же неожиданно запланированную свадьбу. И не потому, что Дилан сможет всех убедить в необходимости этого шага, вернее, в неосмотрительности шага первого — желания провести церемонию венчания до рождения ребёнка. Нет! Недовольных не будет именно потому, что она состоится.

Наш ребёнок должен родиться в браке — этого хотел Дилан. И я обязана исполнить его желание.

В тот вечер, пока Дилан был в душе, я созвонилась с Фиби.

— Планы меняются. Свадьба в пятницу.

— Я знаю.

— Я имела в виду эту пятницу.

Из трубки раздался возмущённый вопль:

— Но это же через три дня! У нас ещё ничего не готово.

— Дилан собирается всё отменить. — Я вкратце пересказала наш разговор, вызвав у Фиби стон разочарования. — Знаю, сама виновата. Ничего не поделаешь. Ты же знаешь своего брата.

— Знаю, — вздохнула она. — Что б ему провалиться!

— Фиби, может, лучше и вправду всё отложить? — слабо начала я.

— Вот ещё! Трудности закаляют характер. Только теперь, моя дорогая, ты будешь нужна мне двадцать четыре часа в сутки.

— Даю тебе двенадцать, иначе Дилан что-то заподозрит.

— Окей, — согласилась она. — Но предупреждаю: с оркестром договориться вряд ли успею.

— Чёрт с ним, с оркестром. Главное, когда Дилан завтра позвонит, ори погромче.

— За этим не заржавеет! — засмеялась его сестра.

Не знаю, как нам всё удалось, но, когда в четверг вечером я оказалась в доме Кэтрин, где должна была провести ночь перед венчанием, всё было готово.

Приглашенные были размещены в доме у Митчеллов. Приехали все, кроме тёти Талулы и Марти. Я приняла объяснения отца Майка, твердившего что-то о больной ноге и нелюбви к большим городам, и была благодарна матери Ким, которая под благовидным предлогом осталась с Марти.

Мама с Тимом прилетели в среду. Разумеется, мама была недовольна, что с самого начала не принимала участие в подготовке к свадьбе. Но, оказавшись рядом с Эллен и кучей детей, быстро забыла об обидах, по уши погрязнув в заботах. В конце концов, я заказала для них день красоты в одном из лучших салонов Сиэтла, и мы с девочками еле усадили упирающихся мам в машину, потребовав привести себя в порядок и хорошенечко отдохнуть.

Я легко представляла, какое недоумение вызовут у Дилана тёмные окна нашего дома, когда в четверг он вернётся с работы. Наверное, это довольно неожиданно, оглохнув от громкого "сюрприз!", оказаться на мальчишнике, о котором и не подозревал. И, разумеется, нелегко, выпив пару обязательных коктейлей, вырваться из крепких объятий старшего брата, улизнуть в спальню и набрать номер своей предательницы-жены.

И, безусловно, более чем неожиданно будет услышать от неё безапелляционное:

Soundtarck — It's All Coming Back to Me Now by Meat Loaf and Marion Raven

А ведь я растерялась тем утром, если не сказать больше. Настолько я привыкла просыпаться рядом с Диланом, что, не увидев его, на короткий миг впала в панику. Мне вдруг представилось, что вся моя жизнь с ним оказалась сном — счастливым, но недолгим. Хорошенькие мысли для невесты.

Как же мне нужны сейчас его поцелуи. Его руки, которые прижали бы меня к тёплой груди, и хриплый ото сна голос прошептал бы: "Доброе утро, малыш". Но я сознательно лишила нас этой радости, идя на поводу бессердечной традиции раздельной предсвадебной ночи. И даю голову на отсечение, Дилан провел её так же плохо.