— Повинуюсь, госпожа, — низко поклонился караванщик. Теперь он и сам видел, что перед ним царица.

Клеопатра прошла к разложенным товарам в сопровождении Харона и Аполлодора. С каждой минутой купец чувствовал себя все хуже: царский телохранитель следил за каждым движением и, казалось, догадывается, что у него на уме. Харон рассеянно отвечал на расспросы о товарах, чем умножал подозрительность Аполлодора. Во всяком случае, так ему казалось. И от того, что предстояло совершить, несчастному караванщику становилось совсем худо. Он покрылся испариной, ноги плохо слушались, язык заплетался. А Клеопатру только забавляло его поведение.

— Как же ты торгуешь, глупый купец, если путаешься в собственных товарах, — рассмеялась царица.

— Я смущен красотой и умом госпожи, — нашелся Харон.

Клеопатра стояла совсем рядом, Аполлодор на мгновение отвернулся. Сейчас или никогда, подумал Харон. От этой мысли его охватила крупная дрожь, пот со лба заливал глаза, руки и ноги онемели. Нет, это выше его сил! За что ее убивать? Брат с сестрой не могут поделить власть, но причем здесь простой купец? Паршивый странник только приснился, уговаривал себя Харон. Он воровато огляделся, точно хотел убедиться в нереальности Стива. Даже если Стив существует, он сейчас далеко.

Харон почти успокоился, как в сознании всплыли новые сомнения. Странник точно предсказал появление Клеопатры. Посреди пустыни нельзя случайно встретить царицу Египта с отрядом телохранителей! Но что вообще она здесь делает, вдруг возник здравый вопрос. Вот где прячется разгадка всего, что с ним происходит, решил Харон. И пока Клеопатра продолжала увлеченно рассматривать товары, он стал обдумывать, как осторожно выпытать ответ на этот вопрос у нее самой.

В голове Харона уже созрел хитрый план разговора, как произошло нечто невообразимое. Солнце вдруг покрылось серой пеленой, все вокруг тоже стало серым, как при затмении. Налетевший ветер поднял столбы песка, закружив их в хороводы. Верблюды в страхе завыли, люди повалились на землю. Только Аполлодор остался на ногах. Потрясая мечом, он бешено озирался, словно ожидая разбойников, выскакивающих из пелены. Не выпуская меча, он накрыл упавшую Клеопатру своим плащом. И тут над бескрайними дюнами с небес спустился громогласный голос:

— Ничтожный Харон осмелился ослушаться приказа!?

— Это голос Ра! Это голос Ра! — заверещали караванщики, зарываясь в ужасе в песок.

Царские телохранители тоже были в смятении. На побледневших лицах отразился суеверный страх. Они щурились, спасая глаза от песка, крутящегося в смерчах.

— Ко мне воины! — прокричал Аполлодор.

Порывы ветра усилились. Лежащую Клеопатру окружили еле держащиеся на ногах телохранители.

— Она все равно погибнет, глупый Харон! — снова прогремели с небес раскаты страшного голоса. — Работу пришлось сделать мне самому. За это твое тело будет брошено на съедение львам и душа никогда не найдет успокоения!

— Меня обуял страх, — проблеял Харон, сотрясаясь от ужаса сильнее, чем от порывов ветра. — Разве я не заслуживаю снисхождения?

— Теперь не важно, — пророкотал голос с небес. — Она уже в царстве Осириса.

Аполлодор растолкал телохранителей, рухнул на колени, осторожно приподнял укрывавший царицу плащ. Под ним был только песок.

База в созвездии Лебедя представляла собой большой комплекс на одной из пустынных каменистых планет «16 Лебедя» — тройной звездной системы удаленной от Солнца на двадцать два парсека. В черном небе планеты пылали три светила — два желтых карлика, похожих на Солнце и тусклый косматый красный карлик.

В широкой долине между невысокими горными хребтами располагался весь комплекс Базы. Несколько сооружений в виде куполов и массивных кубов, глубоко врытых в скальный грунт, приземистых зданий, хаотично разбросанных на обширной площади долины. Когда в небе горели все три светила, в их разноцветном свете глянцевые купола сверкали как елочные игрушки. А короткой ночью, когда оставался только красный карлик, долину накрывал угрюмый бордовый сумрак с черными тенями.

В центре комплекса возвышался купол высотой метров пятьдесят — Главный корпус Базы. В нем размещались Трансхрон с темпоральными кабинами, операторские и все управление обширным хозяйством комплекса. Предпоследний этаж занимал начальник Базы генерал Понс. Просторный круглый в плане кабинет окольцовывало панорамное окно до потолка. Когда Понс работал в кабинете, он любил смотреть на открывающийся отсюда футуристический вид на долину.

Сейчас генерал смотрел под ноги, нервно вышагивая вдоль оконной дуги. Глаза слепил свет первого самого яркого солнца, заливавшего долину и все пространство океаном золота. Понс провел рукой по стеклу, увеличивая тонированность. Звонка, которого ждет уже час, до сих пор нет. Неужели что-то произошло, взволновано думал он. Вывод Ольги с парусного фрегата в Ядре Трансхрона обошелся без приключений. Но группа эвакуации так и не появилась. Инженеры колдовали, пытаясь засечь возмущение континуума и найти затерявшихся людей, но пока все в пустую.

Внезапно раздался зуммер входящего звонка. Посреди кабинета замигало объемное изображение человека в форме, стабилизировалось, рот растянулся в улыбке и офицер произнес:

— Только что нашли их!

Понс облегченно вздохнул, но тут же сделал недовольное лицо:

— Что там еще случилось?

— Случайность. В момент возвращения в их домене взорвалась сверхновая. Всплеск энергии дестабилизировал переброску. Они застряли в гиперпространстве, но аварийные системы удалось активировать. Теперь Ольга и вся группа в приемных боксах на четвертом этаже.

Понс заложил руки за спину, отвернулся к окну.

— Хорошо, — буркнул он, не оборачиваясь, — сейчас спущусь. Срочно готовьте Внедрение.

Операционный зал Главного корпуса размещался на третьем этаже, над агрегатным ярусом и ангаром планетарной техники. Когда Понс вошел в зал, там царило радостное оживление. Пропавшие люди нашлись и работа закипела. В центре зала на круглом возвышении диаметром метров десять, лежало цилиндрическое сооружение в человеческий рост. Один торец открывался тяжелым толстостенным люком, похожим на сейфовую дверь. Возле него несколько человек отлаживали установку, сверяясь с гибкими лавсановыми мониторами, развешанными на магнитных скрепках у распахнутого зева цилиндра. Оттуда техники и роботы тянули оптические кабели. Вокруг возвышения, на почтительном расстоянии, пятью дугообразными рядами разместились рабочие столы инженеров, техников, врачей. Широкие тумбы с тысячью разноцветных кнопок, верньеров, сенсорных видеопанелей. «Амфитеатр» операционного зала занимали огромные, до потолка, коммутационные шкафы с серверами, центрами обработки данных, кластерами искусственного интеллекта. Суетное движение десятков людей могло показаться бестолковым, но Понс знал свою команду высоких профессионалов.

Как только он вошел в зал, подбежал дежурный оператор.

— Как она себя чувствует? — спросил Понс.

— Порядок, — кивнул оператор.

— Надо бы перекинуться с ней парой слов, подготовить. Пригласите в пятую. Все работы продолжать в авральном режиме — времени в обрез.

Генерал направился к двери номер 5, в ряду проемов вдоль стены. Через минуту туда вошли оператор с Ольгой. Она критически оглядела невзрачную полупустую комнатку с крашеными стенами. Только низкий столик и два кресла. Увидев Понса, Ольга оживилась.

— Объясните, наконец, что происходит! — раздраженно воскликнула она. — Когда на паруснике вы коварно оставили нас с Робертом одних, появились настойчивые молодые люди…

— Они были грубыми? — перебил Понс, сделав участливое лицо.

Ольгу позабавил вопрос, она сразу успокоилась.

— Скорее приторно учтивыми, — смягчилась девушка, улыбнувшись. — Ребятишки здорово струхнули, когда мы около часа висели в бесцветном киселе.

Генерал улыбнулся, оценив шутку.

— Присаживайтесь, — галантным жестом пригласил он, устраиваясь в кресле напротив.