— Конечно, этого недостаточно, — покрутил головой Понс. — Слишком много людей вовлечено в эту историю.

Вудс, потерявший дар речи от мистического появления Понса, напряженно слушал разговора с Робертом, пытаясь хоть что-то понять. Наконец, отчаявшись преуспеть в этом, решил, что пора брать дело под контроль.

— В том числе и специальный агент ФБР Вудс, — сказал он. — Я представляю федеральное правительство и требую объяснений. В противном случаю арестую обоих.

С этими словами, отступив к двери, он поднял револьвер.

— Спокойно, агент Вудс, — предупреждающе поднял руки Понс. — Ни в чьих интересах нагнетать напряжение. Проблема в одном обстоятельстве, которое сильно осложнило ситуацию. В связи с чем мне необходимо наедине переговорить с Робертом.

— Исключено, — твердо возразил фэбээровец, вскидывая револьвер.

Генерал недовольно пожал плечами, но решил не развивать наступление. Он медленно обошел комнату, внимательно осматривая стены, пол и потолок, словно что-то искал. Заглянул в шкаф, ящики комода, долго изучал оконную раму. Потом открыл окно, высунулся по пояс, пристально обшарил глазами лужайку под окном. Вудс насторожено следил за генералом.

— Роберт, вы сразу догадались куда попали? — спросил Понс, вернувшись к осмотру комнаты.

— Нет. Свою спальню на ранчо, конечно, узнал. Сперва решил, перенесся на сотню миль на восток для срочной встречи с вами. Но когда увидел оторопевшего Фрэнка, еще школьника, понял — произошел временной сбой.

— А где нашли фонарик?

— Оба раза он сам появлялся в руках, когда я оказывался здесь.

— И свет сам включался, как только открывали дверь?

— Да. Это важно?

— Понимайте, Роберт, сбой сети Трансхронов маловероятное событие. Коррекция ошибок, это надежная программа многоуровневой защиты, контролируемая Ядром Трансхрона. Но даже если такое случается, причинно-следственные связи и внутренняя логика событий не должны нарушаться.

— Проще говоря, фонарь материализующийся из пустоты и свет при открывании двери — нелогичные события данной действительности, — подытожил Роберт. — Но как такое могло произойти?

— Внешнее враждебное воздействие.

— Монги?

— Именно! Они убили Роберта особым способом, так, чтобы Внедрение не состоялось. Здесь остается опасная брешь, которая не позволит решить проблему простой вашей перестановкой. Это Нечто надо найти и уничтожить.

— Кажется, понимаю, о какой бреши говорите, — произнес Вудс. — И даже готов показать.

Глаза генерала медленно округлились.

— Вы нашли пулю?! — спросил пораженный Понс, двинувшись на Вудса.

— Пулю? — не понял тот.

— Пулю, которой убили Роберта.

Вудс в недоумении уставился на Понса.

— Ну, это не совсем пуля, — уклончиво пояснил тот. — Неизвестно как она выглядит. Стреляли не из нашего пространства.

Вудсу не нравились заумные туманные рассуждения Понса, но, он догадывался, что только генерал может пролить свет на загадочную смерть старшего Оппенгеймера и всю чертовщину, которая ее окружала. Если, конечно, он сам и лже-Оппенгеймер не причастны к преступлению. В любом случае странных джентльменов следовало задержать до приезда спецгруппы ФБР. Значит, лучше действовать не силой, а хитростью.

— Лучше нам всем отправиться в Санта-Фе. Вам надо увидеть труп Роберта, — сказал он.

Генерал достал из нагрудного кармана маленький прибор похожий на портсигар.

— Срочно гравискутер на ранчо Perro Caliente на 4:20 утра, 15 июня 1929 года, — произнес он в прибор.

Гравискутер появился на поляне перед домом уже знакомым способом — внутри раздувшегося шара. Когда прозрачные стенки шара растворился в воздухе, трехметровый аппарат похожий на блестящую черную торпеду плавно опустился, зависнув в полуметре над землей.

Понс подошел к гравискутеру, коснулся глянцевой поверхности. На корпусе обозначился колпак кабины, который отъехал назад, открыв четырехместный салон. Вудс угрюмо разглядывал странную машину.

— Собираетесь на этой упряжке колесить по городу? — спросил он.

Понс усмехнулся, подмигнув Роберту:

— Не волнуйтесь, нас просто никто не успеет увидеть.

Гравискутер пролетел горы и высохшую степь за пять минут. Полная луна, светившая странным голубоватым светом, ненадолго отвлекла внимание людей от бледных красных сполохов над городом, которые показались предрассветным заревом. Только остановившись возле ворот больницы, они поняли как ошиблись. Окна корпуса где находился морг светились дрожащим желтым маревом, словно внутри зачинался пожар. Через несколько минут крыша и стены осели, завалились внутрь, втекая в жерло образовавшейся там воронки. Оттуда выстрелили струи газа, растекшиеся по небу коралловым заревом.

— Вы это хотели показать, мистер Вудс? — спросил Понс.

Вудс рассказал о происшествии в морге. Генерал спокойно, выслушал, удовлетворенно кивая.

— То, что мы ищем находится там, — ткнул он пальцем в сторону провалившегося под землю больничного корпуса. — Отверстие в теле Роберта — черная дыра, проход в гиперпространство. Выстрел оттуда разорвал наше пространство, образуя смертельно опасную нору. Если не заделать, она будет расти. Туда может втянуть всю Землю.

— Какого размера может быть пуля? — спросил Роберт.

— Любого. Зависит от энергии гиперпространственного выстрела. Для ее оценки нет достаточных данных, — сказал Понс. — Группа эвакуации прибудет с минуты на минуту. Эксперты определят нужные параметры. Но если не найдем пулю, дыра останется открытой, пока не уничтожит весь мир.

— Нужно хоть как-то представлять, что ищем, — сказал Вудс. — Пуля, снаряд, бомба — все имеют характерные размеры и вид. Что значит, пуля может иметь любой размер?

— Да поймите, вы, наконец, пуля — образное выражение. Гиперпространственная пуля особый объект, который представить невозможно. Она не может остаться в нашем мире. Удержится только ее трехмерная проекция, след.

Вудс непонимающе смотрел на Понса. В разговор вмешался Роберт:

— Попробуйте представить жизнь на плоскости, где живут этакие плоскатики. С нашего объемного трехмерного пространства можно наблюдать за плоским двумерным миром, как картинку в книге. Но плоскатики не могут смотреть в третье измерение, потому и не видят вас. Если выстрелите из пистолета в плоскатика, пуля разорвет плоскость как лист бумаги. В теле убитого плоскатика образуется плоская черная дыра, открытая в наш объемный трехмерный мир. В дыру будет стекать все из плоского мира в объемный. Пока плоскатики не заделают дыру, восстановив плоскость.

— И как это можно сделать? — спросил Вудс.

— Объяснить сложно, — ответил Понс. — Нет времени углубляться в научно-технические дебри гиперфизики. Важно другое — в аналогии Роберта, от пули, пролетевшей сквозь плоскость, по краю дыры останется след в плоскости, кольцо. Вот его надо найти и уничтожить. Только потом можно «заклеить» черную дыру.

— Значит, мы ищем кольцо?

— Да нет, же, Вудс, — раздраженно воскликнул Понс. — Не понимайте буквально, аналогия не полная, гиперпространство неизмеримо сложнее. Скорее след должен быть шаром, эллипсоидом, пирамидой или тором. Возможно гораздо больше черной дыры в теле убитого. Может находиться и рядом и в тысяче километрах от тела. И воплощение произвольное — стальной шар с футбольный мяч, или еще одна пирамида Хеопса, рядом с оригиналом, или просто тайфун в пол Тихого океана.

— Угораздило же вляпаться в такую историю, подвергнув смертельной опасности все человечество! — со злостью произнес Вудс. — И как собираетесь искать это Нечто?

— Пуля должна себя проявить, — уверено сказал Понс.

Вдруг они услышали голос Фрэнка.

— Откуда она взялась?

Он стоял ближе остальных к воротам больницы. Его силуэт, на фоне рассветного неба и мерцающих сполохов, казался черным дрожащим пятном. Когда остальные мужчины подбежали к нему, окружающий пейзаж оставался прежним. В ста метрах из развалившегося здания вяло выстреливали протуберанцы холодного огня и струи разноцветного газа.