— Особенно Киото, — едко заметил Стимсон.

— Да, Киото первый в списке, — подтвердил Гровс.

— Я возражаю против Киото, — громко произнес Стимсон. — Древняя столица Японии, музей под открытым небом, то же самое, что Рим для европейцев.

— Может быть, сэр, но они размещают там военные заводы, — не сдавался Гровс. — В списке указаны объекты, размещенные в Киото.

— Я не нуждаюсь в подсказках, генерал, — резко осадил его Стимсон. — Категорически возражаю против Киото!

— Они гордятся им. Поэтому мы должны его уничтожить. У нас есть бомба, мы можем ее применить. Сбросим же ее туда, где япошкам будет больнее всего! — Казалось, в этом вопросе выплеснулась вся взаимная ненависть министра и генерала.

— Полковник, что скажут американцы, когда узнают, что правительство могло спасти жизнь десяткам тысяч наших парней, но не сделало это? — рассудительно обратился Бирнс к министру.

— Я не против применения атомной бомбы, — сказал Стимсон. — Я против бессмысленной жестокости и варварства.

— Голос человека проявляющему заботу о прошлом должен быть услышан, — сказал Трумэн. — Даже если речь идет о прошлом врага. Надо вычеркнуть Киото, генерал.

Гровс почтительно кивнул.

— После Потсдамской конференции, — твердо сказал президент, — я отдам приказ об атомной бомбардировки Японии.

— Нам пришлось срочно эвакуировать вас из временной петли, воспользовавшись мембранным шлюзом, — сказал Понс. — Прямо из-под носа Стива. Если бы ему удалось переправить вас к своему хозяину…

Александр молча приходил в себя. Генерал по-своему истолковал угрюмое молчание:

— На станции «Раздан» нельзя было поступить иначе. Зато сейчас все как нельзя лучше! Поздравляю! — лицо Понса светилось от счастья. — Просто невероятно, как вы прошли такой сложный Тест! Вернуться человеком после такого! Поздравляю!

— Где мы? — спросил Александр.

— На нашей стационарной базе в созвездии Лебедя, — продолжал улыбаться Понс. — Куда и направлялся «Ганнар», но помешал Стив. Помните?

Александр оглядел большую квадратную комнату со скудной мебелью. Низкий столик с удобными креслами, колоннообразный непонятный агрегат за спиной и многофункциональная управляющая панель напротив. Дизайн помещения можно было назвать убогим: серые крашеные стены, световая панель на весь потолок, широкое окно с видом на снежную горную гряду. С западного склона заклубилась снежной пылью сползающая лавина. Похоже, за окном начиналась буря.

— Видеопластический мираж, — сказал Понс, увидев взгляд Александра. — Мы так далеко от Земли, что у персонала в моде ностальгические земные пейзажи. Хотите поменяю на что-нибудь более приветливое?

— Где Ольга?

— С ней все в порядке, вы скоро встретитесь.

— Вот тогда и поговорим.

— Не смейте диктовать условия! — гаркнул Понс, хлопнув ладонью по подлокотнику. — Не в ваших интересах. Поймите, после атаки, когда планета превратилась в звезду, пришлось перестраиваться. Чтоб спасти Ольгу и Роберта мы создали пространственно-временной домен, в который можно было вернуть из прошлого станцию. Когда все трое были вместе, живы и здоровы. А потом эвакуировать вашего «двойника», он там уже были лишний. Но как помните, не все получилось сразу. Домен очень неустойчивая система. Да и станция была уже сильно изменена. В результате вы дважды провалились в античность. Вот об этом пришло время поговорить откровенно.

Генерал достал сигару, долго со вкусом раскуривал и, выпустив струю сизого дыма, откинулся на спинку кресла.

— Вы знаете, кто такой Александр Македонский?

— В детстве читал о нем. Древнегреческий полководец, создавший огромную империю, — сказал Александр. — Умер в молодости от какой-то болезни.

— Он был убит монгами в двадцатилетнем возрасте, — сказал Понс.

— Монгами? — переспросил Александр.

— Монги — древнейшая цивилизация во Вселенной. Вы уже встречались с одним из них. Этакий безобидный старичок, божий одуванчик. Именно он устроил вам такое изощренное испытание. Он был уверен, что вам не удастся пройти Тест «Таркус». Кстати, Стив — его личный андроид.

Понс наклонился к Александру, заговорив доверительным тоном.

— Цивилизации монгов более миллиарда лет. Они могущественны как боги и безраздельно властвовали во Вселенной. Они даже могут создавать новые законы природы.

Когда появились люди, монги даже не обратили на нас внимания, как мы не заметили бы новый муравейник на поляне. Но человечество развивалось очень быстро, опередив многие более древние цивилизации. За несколько тысяч лет мы превратились в силу, которую заметили. И тогда монги встревожились. Конечно, они гуманны, как положено Сверхцивилизации и никогда не занимались геноцидом. Но мы встали у них на пути. Тогда они решили изменить развитие человечества просто изменив наше прошлое. Достаточно убить ключевых личностей в узловых событиях прошлого. Если это сделать одновременно в уже осуществленной Истории, то Реальность мгновенно изменится в настоящем.

Но монги опоздали с таким решением. За миллион лет человечество достигло уровня, когда оно может постоять за себя. Мы овладели техническими возможностями сохранить Историю, в которой мы достигли могущества, создав Ядро Трансхрона.

— Вы сказали за миллион лет? — спросил внимательно слушавший Александр.

— Я представляю Человечество далекого будущего, когда мы стали второй Сверхцивилизацией, влияющей на судьбу Вселенной.

— Впечатляет, господин генерал. Но раз мы спокойно беседуем, монги еще ничего не изменили, — заметил Александр.

— Верно, — согласился Понс.

— А как же убитый Александр Македонский?

— Все ключевые личности живы. Это несколько трудно понять, но попытайтесь. Они будут убитыв прошлом. Одновременно для нас, но в разное время Истории. Убийство этих людей такое же необходимое свершившееся событие, как все остальное в Истории. Александра Македонского действительно убили в двадцать лет. Этого изменить нельзя и не нужно. Необходимо подменить его новым Александром!

Глаза Понса азартно заблестели.

— После убийства царевичем становится другой человек. Того, кого мир знает как Александра Македонского, было двое. Первый жил до двадцати лет, второй — с двадцати до тридцати трех. Именно этот второй совершил все подвиги Александра Великого и создал величайшую Империю древности! Он родился через две с половиной тысячи лет после первого, перенесен нами в прошлое и там прожил удивительную жизнь величайшего царя Античности. Этим вторым и по настоящему Великим Александром являетесь вы!

Трудно передать замешательство Александра.

Может об этом он мечтал мальчишкой, когда поступил в летное училище? Или когда взахлеб читал книги и смотрел фильмы про смелых героев? Или когда теряя сознание от чудовищных ускорений выделывал жуткие трюки на учебных спейсерах? Преподаватели хватались за голову, друзья уважительно хлопали по плечу, а девушки на вечеринках перешептывались — «Тот самый Александр?». О каких подвигах он мечтал, когда принимавший в свое звено полковник посоветовал выбить из головы романтическую требуху? «Подвиги совершают дилетанты. Профессионалы надежно выполняют работу». «Знаешь, чем отличается мудрый от умного?» — спрашивал он. «Если умный попадет в трудную ситуацию, он найдет выход; а мудрый в такую ситуацию просто не попадет». Неужели он оказался романтиком? Не мудрым и не профессионалом. Зачем он ушел из военного флота в Дальнюю Разведку? Ее считали самым опасным и интересным делом. Любые необузданные фантазии могли здесь воплотиться в реальность и вдруг…

Ты — Александр Македонский. Бред сумасшедшего! Ну а если правда? Это похоже на продление жизни. Новая судьба, значимая и великая. И дело не в тщеславии, а в авантюризме, присущем некоторым людям, способным совершать исключительные поступки.