Ольга села, заложив ногу на ногу. Оператор незаметно исчез, тихо затворив за собой дверь.

— Может есть конкретные вопросы? — спросил Понс.

— Даже не знаю, — растерялась Ольга, — их так много…

В нагрудном кармане генеральского мундира завибрировал коммуникатор. Понс взглянул на экран, отключил, сосредоточено потер переносицу.

— Вот что, милая Ольга, времени очень мало, давайте сразу перейдем к делу.

Подался вперед, сцепив пальцы рук перед собой. Ольга сделала серьезное лицо.

— Общие вопросы воздействия на Историю мы обсудили когда познакомились на паруснике. Поговорим о конкретном. В сорок восьмом году до нашей эры власть в Египте перешла к малолетнему сыну фараона. Его окружение, беспокоившееся только о собственном благе, решило, что легче контролировать мальчишку, чем его строптивую старшую сестру Клеопатру — умную, амбициозную и красивую девушку. Они натравили фараона на сестру и та, спасаясь от смерти, с преданными телохранителями скрылась в песках пустыни.

— Простите, мистер Понс, — Ольга вежливо остановила рассказ генерала. — Урок истории конечно интересен, но причем здесь я.

Понс жестом попросил терпения и продолжил.

— Узнав, что в Александрии высадился Гай Юлий Цезарь, она тайно проникла в царский дворец и очаровала римского консула. Разумеется, молодой фараон и его опекуны были казнены, а Клеопатра стала царицей Египта.

— Предлагаете какую-то игру, господин генерал? — спросила Ольга.

— В некотором роде. Только все же дослушайте, а я постараюсь покороче. Так вот, опуская подробности: в результате действий молодой Клеопатры, первым императором Рима стал Октавиан Август. История цивилизованного мира, а значит всего человечества пошла известным всем путем. Проще говоря, если бы Клеопатра погибла в пустыне, развитие человечества пошло бы по другому, неизвестному нам пути. И кто знает, по какому? Любое отклонение Истории от известного хода опасно неизвестность!

Ольга слушала Понса со скучающим видом.

— Не сомневаюсь, милая Ольга, что вам все удастся. Не могу представить, чтоб Цезарь не потерял голову от такой красивой женщины.

Ольга с удивлением посмотрела на Понса. Глаза медленно округлились. Только сейчас до нее дошло содержание скучного экскурса в историю. Генерал молча развел руками, как бы отвечая на немой вопрос.

Пораженная Ольга тихо спросила:

— Что вы хотите этим сказать?

— Я предлагаю удивительную игру, — торжественно произнес Понс, — стать самой знаменитой женщиной — царицей Клеопатрой!

Понс резко встал, быстро обойдя столик сел на него, оказавшись в полуметре от ошарашенной Ольги.

— Ну, решайтесь! Обещаю фантастические приключения! — глаза азартно заблестели.

Понса невозможно было узнать. Куда-то делись властность и вальяжность. Он был похож на увлеченного делом мальчишку, теряющего терпение перед главным испытанием. Казалось, Ольге передалась его страсть. Наверно, впервые она задумалась о своей жизни, взглянула со стороны. Что было и что ждет в будущем? Кого отвергла, кому позволяла себя любить, о ком мечтала? Многие считают, что красота и сексуальность главные достояния женщины, дарующие власть. Когда Ольга шла по улице она чувствовала обжигающие мужские взгляды, окружающий воздух наполнялся страстью, вожделением. Но как долго продлится эйфория ее красотой? До первых морщин на глянцевой коже? Слышны не только возгласы восторга и шепот восхищения, но и скрежет зависти и безмолвие ненависти. Диссонирующие звуки этого аккорда жизни — восхищение и ненависть — со временем исчезнут, как стихнет пересохшая река, некогда полноводная и шумная. Прожитая жизнь вдруг показалась до обидного пустой, глупой, никчемной. А впереди еще больше пустоты. Ей стало страшно. События, лица, образы пронеслись в голове в мгновение, как вся жизнь перед смертью. Но я не собираюсь умирать! — воскликнула про себя Ольга. Теперь ее охватила злость. Что происходит, что решается?! Мысли Ольги путались, метались в поисках ответов. Решается моя жизнь!

Пристальный взгляд Понса сверлил раскрасневшееся лицо девушки. Казалось, он читает мысли, чувствует сомнения.

— Это похоже на смерть, — вдруг сказал он.

Ольга вздрогнула от того, что Понс угадал ее страхи.

— Ничего не бойся! Когда здесь умрет обычная девушка, в другом времени родится великая царица — ты!

Ольга резко встала, встряхнула волосами, отбрасывая последние сомнения.

— Жребий брошен, кажется, так сказал Цезарь, перейдя Рубикон.

Понс расплылся в довольной улыбке.

— Точно! Мы не ошиблись — Клеопатра была дьявольски решительной женщиной!

Ольга лежала в герметическом боксе с прозрачным окном над лицом. Тело не касалось стенок, зависнув в узком пространстве бокса на антиграве. Над окном склонились двое. Понс ободряюще кивнул, что-то сказал оператору, исчез. Оператор еще постоял немного, колдуя над дисплеем управления боксом. Ввел параметры летаргии, проверил тестовые программы, помахал рукой на прощанье, и Ольга почувствовала, как бокс поплыл. Въехал в большой цилиндр, установленный на возвышении в центре зала. Люк, похожий на сейфовую дверь, медленно захлопнулся, отрезав Ольгу от остального мира. Она осталась одна в абсолютной тишине. Стало страшно, но перед глазами возникло изображение Понса.

— Как чувствуйте себя? — бодро спросил он.

— Как в гробу, — пошутила девушка.

Понс рассмеялся.

— Не волнуйтесь, все под контролем, даже не заметите, как окажетесь там, — успокоил он девушку. — Заснете на минуту, а проснетесь уже царицей.

Он отошел, уступив место инженеру связи.

— Больше говорите с ней, она слишком волнуется, — сказал Понс инженеру. — Не страдает клаустрофобией?

— Исключено. Мы сразу определяем основные параметры психики.

Понс обогнул пульты медиков и биологов, следивших за состоянием Ольги, и направился к инженерам. Здесь работа вступила в самую сложную и ответственную часть. Вокруг большого стола-дисплея столпилось несколько специалистов. По сенсорной поверхности бегали изображения панелей и блоков, которыми перебрасывались инженеры. По ходу дела, на беглом техническом сленге они обсуждали работу.

— Как у вас? — спросил Понс, обняв за плечи двух инженеров.

Старший группы показал на две жирные линии на дисплее. Они извивались как змеи на столе. Вдоль них скользили светлые кружки с лучами, похожие на нарисованные ребенком солнца. Между кружками иногда пробивался канал связи в виде роя серебристых светлячков.

— Минут через пять состояния синхронизируются, — сказал он. — Светлые кружки это образы нашей действительности и египетской пустыни сорок восьмого года. Линии — образы их движений в пространстве и времени, — пояснил инженер. — Мы сближаем их, чтобы провести Внедрение. Нестабильность такого сложного процесса приводит к дрожанию линий. Когда они пересекутся, а круги сольются, наша действительность войдет в резонанс с египетской. Это похоже на захват цели компьютером наведения.

— Ясно, отлично! И сразу можно будет начать Внедрение?

— Разумеется. Процедура перемещения почти мгновенная.

Понс удовлетворенно кивнул.

— Да, и вот еще что, генерал — только что там появился Стив.

Понс выпрямился. Темпоральное возмущение о котором докладывал Человеку неделю назад, с которого все началось, наконец, проявилось!

— Как наступит резонанс с пустыней, немедленно запускайте беспилотник, — приказал генерал.

Он вернулся к медикам. Ольга была в летаргии, показания биодатчиков в норме. Группа ИТ подтвердила готовность.

— Вся необходимая информация имплантирована в мозг, — сообщил ведущий специалист. — Язык, общие знания и навыки, память прошлой жизни, действующие лица.

Понс остался доволен. Смущало одно — все шло слишком гладко. Известный закон гласит: если вначале неприятностей нет, они свалятся на голову под занавес и в сконцентрированном виде. Впрочем, к черту суеверия! Причина отсутствия проблем в высоком профессионализме команды и продуманности операции, успокоил себя Понс, располагаясь в кресле руководителя Внедрения. На его мониторы выводилась смикшированная информация всех групп.