Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Я последовал за незнакомцем в его номер и спросил, не нужно ли ему чего. Со вздохом облегчения он опустил корзину на кровать, снял шляпу, вытер платком лоб и затем обернулся, чтобы ответить мне.

— Вы женаты? — спрашивает он.

Странно, когда задают такой вопрос официанту, но, поскольку его задал добропорядочный господин, я не нашел повода для тревоги.

— Как вам сказать… не совсем, — отвечаю (в то время я был только помолвлен, к тому же не со своей женой, надеюсь, вы понимаете, о чем я), — но я кое-что в этом смыслю, и если вам нужен совет…

— Не в этом дело, — перебивает он меня. — Однако я не хочу, чтобы вы надо мной смеялись. Я думал, что, если вы человек женатый, вы бы все лучше поняли. Нет ли в этом доме какой-нибудь благоразумной женщины?

— У нас служат женщины, — ответил я. — Что же касается их благоразумия, у каждого на этот счет свое мнение. В общем, они обыкновенные женщины. Позвать вам горничную?

— Да, пожалуйста, — говорит он. — Подождите минутку, давайте сначала откроем корзину. — Он принялся распутывать веревку, потом вдруг выпустил ее из рук и начал смеяться. — Нет, откройте-ка вы, только осторожно, это будет для вас сюрпризом.

Я не очень-то люблю сюрпризы. По собственному опыту знаю, что они большей частью неприятные.

— Что там такое? — спрашиваю я.

— Увидите, когда откроете, — отвечает он. — Вреда вам от этого не будет, — и вновь смеется.

«Ладно, — говорю я себе, — надеюсь, этот тип ничего плохого не задумал». И вдруг странная мысль пришла мне в голову, и я замер, взявшись за узел.

— А у вас там не мертвец? — спрашиваю я.

Молодой человек повернулся ко мне, бледный, как простыня на кровати, и ухватился за каминную доску.

— Боже мой! — восклицает он. — Даже не предполагайте такого! Мне это в голову не приходило! Открывайте скорее!

— Лучше идите-ка вы сюда и сами откройте ее, сэр, — возразил я. Вся эта история мне уже совершенно не нравилась.

— Не могу, — признается он. — После ваших слов… Меня всего трясет. Скорее откройте и скажите, что все в порядке.

Что ж, мне помогло собственное любопытство. Я развязал веревку, откинул крышку и заглянул в корзину.

Молодой человек отвел глаза, точно боялся заглянуть в корзину.

— Ну как там? — спрашивает он. — Он жив?

— Да уж жив. Я бы сказал, так жив, что дай Бог каждому.

— Дышит нормально? — последовал новый вопрос.

— Если вы не слышите, как он дышит, — говорю я, — тогда, наверное, вы оглохли.

Действительно, это дыхание услышали бы и на улице.

Молодой человек прислушался и довольно кивнул.

— Слава Богу! — восклицает он и усаживается в кресло у камина. — Вы знаете, мне это просто в голову не пришло. Больше часа я продержал его в корзине, и если бы он случайно запутался в одеяле… Никогда больше я не сделаю такую глупость!

— Вы его любите? — спрашиваю я.

Молодой человек взглянул на меня.

— Люблю? — повторяет он. — Еще бы! Ведь я его отец. — И он опять смеется.

— А, — говорю я, — значит, я имею честь разговаривать с мистером Костером Кингом?

— Костером Кингом? — удивленно переспрашивает он. — Моя фамилия Милбери.

— Но на наклейке с внутренней стороны крышки указано, — возражаю я, — что его отец Костер Кинг, отпрыск Звездного Света, а мать — Дженни Динс, отпрыск Дарби-Дьявола.

Молодой человек подозрительно посмотрел на меня и поставил между нами стул. Очевидно, теперь пришел его черед думать, что я сумасшедший. Убедившись, по-видимому, что никакой опасности нет, он начал придвигаться к корзине, пока наконец не заглянул в нее. Никогда в жизни я не слышал, чтобы мужчина издавал такой нечеловеческий вопль. Он стоял по одну сторону кровати, я — по другую. Щенок, разбуженный криком, сел в корзине и улыбнулся сначала одному из нас, потом — другому. Как я понял, это был бульдог примерно месяцев девяти. Превосходный образчик своего возраста.

— Мой ребенок! — завопил молодой человек, и глаза у него буквально вылезли из орбит. — Это не мой ребенок! Что случилось? Или я сошел с ума?

— Вы к этому близки, — отвечаю я и не грешу против истины. — Успокойтесь. Кого вы рассчитывали увидеть в корзине?

— Моего мальчика, — снова вопит он. — Моего единственного малыша… моего сыночка!

— Вы имеете в виду настоящего ребенка? Человеческого ребенка?

У некоторых людей есть глупая привычка говорить о своих собаках, как о детях, так что сразу и не поймешь.

— Конечно, настоящего! — отвечает он. — Самого прелестного ребенка, какого только можно увидеть. В воскресенье ему исполнилось ровно тринадцать недель, а вчера у него прорезался первый зуб.

Вид собачьей морды, похоже, сводил молодого человека с ума. Он бросился к корзине и, как я понимаю, задушил бы несчастного пса, если бы я не помешал ему.

— Щенок не виноват, — говорю я. — Осмелюсь предположить, что ему так же тошно, как и вам. Его ведь тоже потеряли. Кто-то сыграл с вами шутку: вытащил вашего младенца и сунул вместо него вот этого… если только тут вообще был ребенок.

— Что это значит? — возмущается он.

— Что ж, сэр, — говорю я, — вы меня извините, но люди в здравом уме не возят детей в корзинах для перевозки собак. Откуда вы приехали?

— Из Бэнбери, — говорит он. — Меня хорошо знают в Бэнбери.

— В это я могу поверить, — киваю я. — Вы из тех молодых людей, которых, наверное, знают все.

— Я мистер Милбери! — говорит он. — Бакалейщик с Хай-стрит.

— В таком случае, что вы делаете здесь с этой собакой? — спрашиваю я.

— Не доводите меня до исступления, — отвечает он. — Говорю вам, я сам не знаю. Жена сейчас в Уорике, ухаживает за больной матерью, и в каждом письме вот уже две недели только и пишет: «Ах, как я хочу видеть Эрика! Если бы мне хоть на минутку увидеть Эрика!»

— Это естественные материнские чувства, — говорю я. — Они делают ей честь.

— И сегодня, — продолжает мистер Милбери, — я закрыл магазин пораньше и решил привезти сюда сыночка, чтобы жена могла повидать его и убедиться, что он здоров и невредим. Она не может отлучиться от матери больше чем на час, а мне нельзя идти к ней, потому что теща меня недолюбливает и я ее раздражаю. Я хотел подождать здесь, а Милли — это моя жена — пришла бы сюда, когда освободится. Я хотел, чтобы для нее это стало сюрпризом.

— По-моему, — говорю я, — это станет величайшим сюрпризом в ее жизни.

— Не шутите так, — предупреждает он. — Я сейчас сам не свой и могу вас ударить.

Он был прав: не следовало, конечно, над этим подшучивать, хотя повод, безусловно, имелся.

— Но зачем, — спрашиваю, — вы сунули ребенка в корзину для перевозки собак?

— Это вовсе не собачья корзина, — раздраженно ответил он. — Это плетенка для пикников. В последнюю минуту я подумал, что не к лицу мне нести ребенка на руках. Не хотел, чтобы уличные мальчишки кричали мне вслед. Мой малыш очень любит спать, и я решил, что он отлично перенесет такое короткое путешествие, если его устроить поудобнее в этой корзинке. Я взял корзинку с собой в вагон, и она все время стояла у меня на коленях. Ни на одну минуту я не выпускал ее из рук. Это колдовство, не иначе. После этого я поверю в дьявола.

— Не валяйте дурака, — говорю я. — Объяснение должно быть. Надо только докопаться до него. Вы уверены, что это та самая корзина, в которую вы положили малыша?

Милбери теперь немножко успокоился. Наклонился и тщательно осмотрел корзину.

— Кажется, — отвечает он, — но поручиться не могу.

— Скажите, вы точно не выпускали корзины из рук? — спрашиваю я. — Подумайте.

— Нет, она все время стояла у меня на коленях.

— Но это же чушь собачья, если только вы сами по ошибке не сунули туда щенка вместо ребенка. Подумайте хорошенько. Я не ваша жена и хочу только помочь вам. Я никому не скажу, если вы сознаетесь, что на минутку отвели глаза от корзины.

Он опять задумался, и вдруг в глазах его блеснул свет.

— Ей-богу, вы правы, — говорит он. — Я на минутку поставил ее на платформу в Бэнбери, когда покупал еженедельник «Тит-Битс».

664
{"b":"593683","o":1}