«Риддл заплатит. За всё», — поклялся себе Гарри Джеймс Поттер.

* * *

— Многовато, конечно, но вам, молодым, все равно некуда деньги девать, — мистер Кричер ухватил заскорузлой рукой пятидесятифунтовую купюру и ловко припрятал куда-то за пазуху. — Тем более, маленький негодник не дал мне спать. Скулил, проклятый, — старик любовно почесал за ухом щенка. — Видать, скучал.

— Спасибо, мистер Кричер, — благодарно сказал Гарри. — Надеюсь, такого больше не повторится, сэр.

— Да чего там, приводите, — добродушно сказал старик. — Мы отлично ладим.

Гарри вдруг стало жаль одинокого Блоху — он радовался маленькому терьеру, как родному внуку.

— Вам в дверь звонят, — вдруг сказал Кричер. — Я глухой, и то слышу.

«Ничего себе глухой», — подумал Гарри. Мистер Кричер, бывший дирижер церковного хора, до сих пор не утратил остроты слуха.

— Я побегу, спасибо, — директор прижал к себе щенка, неутомимо облизывающего шершавым язычком его лицо, и поспешил на свой этаж.

Спустившись в пролет между этажами, молодой человек споткнулся от удивления и замер, во все глаза разглядывая незнакомую гостью.

В дверь его квартиры настырно звонила девушка китайской наружности. У стены припарковался внушительных размеров чемодан на колесах.

Не добившись ответа, наглая китаянка покрутила дверную ручку. Дверь распахнулась — поднимаясь к соседу, директор не подумал ее закрыть.

С силой и проворством индийского рикши нахалка подхватила чемодан и принялась закатывать в директорскую квартиру.

— Нормально, а? — поразился Г. Дж.

Перепрыгнув через три ступеньки, Гарри ринулся спасать частную собственность.

— Кто вы такая? — крикнул он. — Какого черта...

Девушка повернула голову, и директор смолк, приоткрыв рот.

Незваная гостья была не просто красива. Положа руку на сердце, Гарри мог бы сказать, что это красивейшая девушка, которую он видал в жизни.

Миндалевидные глаза, окаймленные густыми черными ресницами, смотрели с бесхитростной детской простотой. Губы, нежные, пухлые и какие-то забавно аккуратные, улыбались наивной и нежной улыбкой. Кожа китайской красавицы казалась гладкой, как фарфор, и словно светилась изнутри.

— Гайяпотя? — нежно прощебетала девушка. — Гайяпотя. Нихао.

Гарри медленно опустил на пол щенка.

— Мейхуэй, — пробормотал он.

* * *

Гарри сидел за столом, обхватив голову руками, и в десятый раз перечитывал письмо крестного.

«Малыш, не обижай Мэй, — прыгали по бумаге корявые непослушные буквы. — Ей нужна квартира в нашем районе и деньги. Немного бабла есть, но вдруг не хватит. С языком у нее хреново, найди учителя. Как ты там? Вспоминаю тебя часто, Малыш. Прости ну ты помнишь за что. Такой я конь. До встречи если все нормально будет.

БЕРЕГИ МОЮ ЛЮБОВЬ».

Г. Дж. снял очки и провел ладонью по мокрым глазам.

Сириус Блэк никогда ни о чем не жалел и не просил прощенья.

Гарри прислушался к звону посуды на кухне и незнакомым запахам — не прошло и получаса, как Мэйхуэй освоилась в квартире, словно у себя дома. Мистер Келев оказался предателем — оставив хозяина, щенок скакал вокруг ласковой гостьи, которая неутомимо сюсюкала с ним по-китайски.

— Акусяки-сисяки, — сердито передразнил директор, уставился в ноутбук и схватил телефонную трубку. — Полный хуэй.

Звонки в три квартирных агентства плодов не принесли — кроме пары зверски дорогих апартаментов, не нашлось ничего приемлемого.

Мэйхуэй в красном шелковом халате выплыла из директорской кухни, подобострастно сгорбившись, с подносом в руках.

— Маньмань чши**, — нежным голосом сказала китаянка, опустила на столик поднос с каким-то кушаньем и поклонилась, молитвенно сложив на груди хрупкие маленькие ладошки.

— Святые угодники, — пробормотал директор, испуганно разглядывая дымящийся желтый рис в широкой миске. — Это еще что, Мэй?

Вместо ответа девушка еще раз поклонилась и тихо уплыла в кухню.

— Ничего себе, — пробормотал Гарри, принюхиваясь к острому дразнящему аромату приправ. Не выдержав, он зачерпнул вилкой китайское кушанье и проглотил, смакуя. Немного острый, пересыпанный овощами рис был восхитителен.

Г. Дж. Поттер впервые пожалел, что является обладателем квартиры-студии, а не обыкновенной двухкомнатной: Мэйхуэй оказалась не той девушкой, которую хотелось выставить сей секунд.

Гарри попытался расспросить ее про Сириуса, но кроме «Сия-сян Лондана быля» и «Сия-сян уехаля» ничего не понял. С некоторым огорчением директор почувствовал, что улыбка Мэй ничего общего с доброжелательностью не имеет: девушка его побаивалась.

С недовольным вздохом Г. Дж. вновь снял трубку и набрал очередной номер квартирного агентства.

— По поводу аренды, сэр. Восточный Лондон, Фаррингдон, — без особой надежды пояснил он риэлтору. — Гревилл, Кирби, Сафрен Хилл или поблизости, — директор отправил в рот вилку с горкой риса. — Небольфая квартира для молодой дефуфки, — неприлично жуя в трубку, сказал он.

— Минутку, сэр, — вежливо отозвался агент. — Гревилл нет... Кирби нет... Сафрен Хилл, увы. Есть на Сейнт-Кросс, одна спальня. Уютная, меблированная, охрана, подземный гараж, четыреста фунтов в неделю. Краткосрочная аренда на два месяца.

Директор перестал жевать.

— Какой дом? В смысле, номер?

— Седьмой, — любезно сообщил риэлтор. — Второй этаж, десятая квартира, окна в тихий дво...

— Беру! — выкрикнул Гарри и закашлялся, подавившись рисом. — Сейчас! Срочно! Отдадите другому — в суд подам!

Оттолкнув китайское угощение, Г. Дж. трясущейся рукой записал координаты агентства.

В комнату впорхнула Мэйхуэй, напуганная криком. В глазах-маслинах, черных, как у Северуса Снейпа, застыл легкий испуг.

— Гайяпотя, сто слусиль?

— Будешь жить здесь, Мэй, — расплылся в улыбке директор. — Я нашел СЕБЕ квартиру.

____________________________________________________________________________________

http://www.pichome.ru/zf

Коллаж ЯROSTЬ. Сириус и Мэйхуэй

____________________________________________________________________________________

* * *

К острому разочарованию директора Поттера, получить ключ и вселиться в новые апартаменты раньше утра понедельника не было возможности.

Гостья улеглась в кровать Сириуса и совершенно в ней затерялась — на большом диване можно было разместить не меньше шести китаянок.

Гарри корчился на кухне, превратив летний шезлонг в подобие постели — спать в одной комнате с девушкой крестного он посчитал неправильным.

Заснуть не удавалось — шезлонг не позволял принять горизонтальное положение, и гостеприимный хозяин рисковал к утру нажить кривошею. Кухня пропахла специями; незнакомые запахи будоражили чуткий директорский нос и отгоняли всякий сон.

Некоторое время Гарри лежал, глядя в полумрак и размышляя, чем обернется затея с переселением.

«Интересно, что Муди подумает?» — мелькнуло у него. Впрочем, мысль о советнике быстро вытеснила другая, тревожная: неизвестно, понравится ли злодею столь близкое соседство.

И все же Гарри предвкушал завтрашний день, как Рождество. Другого такого шанса Провидение подарить не могло.

Сон не шел. Директор встал, целомудренно завернулся в плед и прокрался в комнату. В центре его пустой кровати маленьким черным шариком свернулся Келев. Покосившись на спящую гостью, вернее, на неприметный холмик на постели крестного, Гарри взял со стола ноутбук, прихватил черную книгу и так же на цыпочках вернулся в кухню.

— Ох, герр Шпеер, мудрец халдейский, так я вам и не написал, — пробормотал директор, устраиваясь в скрипящем шезлонге. — Ничего, сейчас мы это поправим. О чем мы с вами толковали? Ах да, о лужах и звездах.

«Дорогой Райнер», — напечатал он и остановился, неожиданно усомнившись в правильности своих умозаключений.

«У Дамблдора могла быть сотня причин инсценировать смерть, — выплыла отрезвляющая мысль. — Например, чтобы фиктивно закрыть ложу Феникса. Может, Шпеер — кто-то другой?»