Когда капитанъ Блэкъ отдавалъ свою саблю, то сказал: «Отдаю Вамъ мою саблю съ большимъ сожаленiемъ». Капитанъ Семсъ прищелкнулъ губами и пригласилъ его въ каюту. Нашъ командиръ уступилъ Блэку свою каютъ-компанiю, не смотря на то, что послѣднiй былъ ниже его чиномъ. Офицеры размѣстились въ каютъ-компанiи и констапельской, а матросы въ жилой палубѣ. Наша команда охотно уступала имъ свои мѣста. Что касается потерь непрiятеля, то мы не могли опредѣлить ихъ точно, потому что на Гаттерасъ были люди, которыхъ онъ везъ на другiя суда. Приблизительно, по ихъ счету, они имѣли двухъ убитыми и семь раненыхъ. Гаттерасъ, прежде чѣмъ подойти къ намъ, спустилъ шлюпку и отправилъ на ней офицера, чтобы освидѣтельствовать насъ. Шлюпка эта такъ и не подошла къ намъ, потому что когда она отвалила отъ своего борта, бой уже завязался. Впослѣдствiи мы узнали, что она благополучно достигла Гальвестона. Изъ разговора моего съ старшимъ офицеромъ Гаттераса, я узналъ, что когда мы сказали имъ свое имя и сдѣлали первые выстрѣлы, то вся прислуга кормовыхъ орудiй была поражена какъ громомъ и бросила свои орудiя; они пришли въ себя только тогда, когда уже бой былъ въ полномъ разгарѣ. Недоволенъ онъ также однимъ изъ своихъ офицеровъ, и называетъ его поведенiе низкимъ и недостойнымъ званiя моряка. Нѣкоторые изъ нашихъ бомбъ пролетали насквозь, по его словамъ, а нѣкоторые разрывались внутри. Послѣднiя произвели въ трехъ мѣстахъ пожаръ. Одинъ снарядъ попалъ въ машину и совершенно исковеркалъ ее, а одинъ въ золотникъ, и обварилъ всѣхъ близъ стоявшихъ паромъ. Такъ произошло сраженiе между двумя пароходами въ открытомъ морѣ, въ двадцати восьми миляхъ отъ Гальвестона. Сраженiе это, конечно, незначительное, но замѣчательно тѣмъ, что оно едва ли не первый одиночный бой пароходовъ на такомъ большомъ растоянiи отъ берега. Противникъ нашъ, по вѣсу выбрасываемаго металла, былъ слабѣе насъ: онъ имѣлъ девять орудiй, изъ которыхъ 4 были тридцати двухъ фунтовыя, 2 нарѣзныхъ тридцати фунтовыхъ съ 60-ти фунтовымъ цилиндроконическимъ снарядомъ, одна нарѣзная двадцти фунтовая и два небольшихъ двѣнадцати фунтовыхъ. Показанiя плѣнныхъ офицеровъ относительно числа команды такъ сбивчивы, что изъ нихъ нельзя положительно придти къ сколько нибудь точному опредѣленiю. Всѣхъ плѣнныхъ у насъ: семнадцать офицеровъ и сто одинъ матросъ. Отъ офицеровъ мы узнали что Гаттерасъ было одно изъ семи судовъ, посланныхъ отбить отъ нашихъ Гальвестонъ. А мы и не знали, что онъ въ рукахъ нашихъ войскъ. Кромѣ того, офицеры сообщили намъ, что флагманскiй фрегатъ Бруклинъ (22-хъ пушечный) и корветъ Онеида были посланы за нами на поиски. Судя по направленiю, по которому эти суда пошли, мы должны бы были встрѣтиться съ ними.

Алабама въ Столовой бухтѣ

Корреспонденцiя съ мыса Аргуса.

6 Августа, 1863 года.

Вчера, почти въ полдень, съ сигнальнаго поста, на Львиномъ холму, дано было знать что съ сѣвера идетъ пароходъ. Губернаторъ еще наканунѣ получилъ отъ капитана Семса, изъ бухты Салданга, письмо, которымъ послѣднiй извѣщалъ его превосходительство, что зашелъ въ Салдангу для исправленiя поврежденiй. Сегодня утромъ письмо это было напечатано въ газетахъ и произвело не малое возбужденiе публики. Угрюмый Капштадтъ, по цѣлымъ мѣсяцамъ занимавшiйся только одними толками о мнимыхъ и дѣйствительныхъ банкротствахъ, сбывшихся и предполагаемыхъ, вдругъ ожилъ, поднялся, букально весь, на ноги и побѣжалъ встрѣчать Конфедеративнаго Крейсера. Ступени биржи были заняты купцами, а граждане разсѣялись по всѣмъ улицамъ и останавливались на такихъ пунктахъ, съ которыхъ можно было видѣть входъ на рейдъ знаменитаго крейсера. Почти всѣ магазины и лавки были закрыты, такъ что ничего ни купить, ни достать было буквально невозможно. Копiя съ письма къ Губернатору была немедленно отправлена консулу Соединенныхъ Штатовъ и, какъ я уже ранѣе сказалъ, опубликована. Къ извѣстiю этому присоединилось еще одно, привезенное шкуной Атласъ, только что возвратившейся съ острова Малагасъ, куда она возила воду и свѣжую провизiю для людей, занимающихся на островѣ собиранiемъ гуано. Командиръ Шкуны, Бойсъ, сообщилъ, что онъ самъ недавно видѣлъ Алабаму и даже былъ на ней. Алабама присылала на шкуну шлюпку, чтобы освидѣтельствовать судовыя бумаги и привезти шкипера. Сообщенiе шкипера о капитанѣ Семсѣ вполнѣ согласовывалось съ тѣмъ понятiемъ, которое здѣсь всѣ составили о немъ. Онъ говорилъ, что Семсъ былъ очень вѣжливъ въ обращенiи и вполнѣ джентльменъ. Онъ просилъ Бойса взять отъ него тридцать плѣнныхъ для доставки въ ближайшiй портъ, но, къ сожаленiю шкиперъ не могъ исполнить его просьбы. Капитанъ Семсъ сказалъ ему, что Флорида тоже находится недалеко отъ мыса и что Алабама посѣтитъ Столовую бухту, какъ только окончитъ свои исправленiя и окрасится. Онъ предполагалъ придти сюда одновременно съ Атласомъ.

Вскорѣ по приходѣ Атласа, прибылъ пароходъ изъ Салданга и привезъ плѣнныхъ съ Алабамы. Въ числѣ послѣднихъ находился одинъ алабамскiй матросъ, который говоритъ, что списался съ Алабамы по своей охотѣ. Всѣ они пошли къ консулу Соединенныхъ Штатовъ. По дорогѣ ихъ осыпали вопросами, но ничего новаго сообщить они не могли, кромѣ того что Алабама придетъ сама сюда около 4-хъ часовъ вечера. Это извѣстiе еще болѣе оживило городъ. Около часу, съ сигнальнаго поста, на холмѣ, было дано знать, что на NW видѣнъ пароходъ. Алабама это или Hiduspes изъ Индiи или Lady Jocelin изъ Англiи? Духъ послѣднихъ здѣсь тоже ждутъ съ каждымъ часомъ, а потому публика въ недоумѣнiи. Въ часъ ровно, или спустя нѣсколько секундъ, съ сигнальнаго поста дали знать что идетъ «Конфедеративный пароходъ Алабама отъ NW и федеративный баркъ отъ SO.» Вотъ прекрасно, мелькнуло у меня въ головѣ, значитъ у входа въ Столовую бухту должно произойти взятiе барка. Масса народа тотчасъ хлынула на львиный холмъ и на Клюфскую дорогу. Извощики брались на расхватъ, безъ всякаго торга; кто поспѣлъ — садился и приказывали гнать, что было мочи. Баркъ шелъ отъ SO, какъ показывалъ сигналъ, и былъ въ пяти миляхъ отъ входа, а Алабама шла отъ NW и, въ то же время, была миляхъ въ восьми отъ входа; слѣдовательно лучшимъ мѣстомъ съ котораго можно будетъ все видѣть, представлялась Клюфская дорога. Я взялъ извощика и неистово гналъ его туда. Первую милю мы проѣхали что-то очень быстро, но потомъ дорога вдругъ, становится крутою и идетъ такъ до самаго конца, т. е. на протяженiи двухъ съ половиной миль. Наша лошадь отказывалась далѣе идти, а потому мы встали и побѣжали пѣшкомъ. Когда мы дошли до вершины горы, то увидѣли на горизонтѣ пароходъ, миляхъ въ восемнадцати, двадцати отъ берега. Это не могла быть Алабама; развѣ въ томъ случаѣ, если она отошла назадъ. Кромѣ того никакого барка вблизи парохода не было. Взобравшись на самую возвышенность, мы оттуда снова, сломя голову, побѣжали внизъ, и когда спустились къ Брайтону, то Алабама была уже не болѣе какъ въ пятидесяти ярдахъ отъ злосчастнаго Янки. Послѣднiй шелъ на NW и былъ миляхъ въ пяти отъ бухты, когда къ нему подошла Алабама. Очевидно Янки не ожидалъ такой встрѣчи. Алабама сдѣлала холостой выстрѣлъ и заставила купца привести къ вѣтру. Погода была совершенно ясная и море спокойно, какъ зеркало. Баркъ медленно удалялся отъ парохода, подъ самыми малыми парусами, а Алабама въ то же время, не только не старалась настигнуть его, но, напротивъ, выпускала пары. Со стороны казалось, что она нарочно даетъ своей добычѣ ускользнуть отъ ея лапъ. Никто изъ насъ не могъ понять къ чему она продѣлывала всѣ эти маневры, и мы стали уже сомнѣваться — Алабама ли это? «Не можетъ быть никакого сомнѣнiя», говорили въ толпѣ, «на гафелѣ парохода развѣвается Конфедеративный флагъ; а баркъ принадлежитъ Соединеннымъ Штатамъ, потому что у него на гротъ брамъ стеньгѣ поднятъ полосатый флагъ со звѣздами». Что же означаетъ эта неподвижность крейсера, который стоитъ недвижно, какъ на картинѣ, изображающей океанъ? «Вскорѣ, однако, открылась всѣмъ непонятная медленность Алабамы. Какъ кошка стерегущая мышку, заранѣе намѣченную ею своею добычею, Алабама играла съ баркомъ и позволила ему отойти отъ себя на нѣсколько ярдовъ, затѣмъ подняла паръ и ринулась на нее. Она обошла янки сначала съ кормы потомъ съ носу. Ея маневры были такъ прелестны, что, право, стоило сдѣлать даже сто миль, чтобы полюбоваться ими. Она вертѣлась кругомъ барка какъ волчекъ, описывая при каждомъ поворотѣ совершенно правильный кругъ и оставляя растоянiе между собою и баркомъ не болѣе двадцати ярдовъ. Съ вершины холма казалось, что между судами не оставалось ни малѣйшаго пространства. Когда этотъ маневръ былъ сдѣланъ, Алабама послала шлюпку съ призовымъ экипажемъ, чтобы отъ имени Конфедеративныхъ Штатовъ объявить баркъ своимъ призомъ. Послѣ этого баркъ направился въ море, а Алабама взяла курсъ въ бухту. Мы спустились на Клюфскую дорогу, чтобы поѣхать посмотрѣть на крейсеръ и на капитана его. Съ этой дороги мы увидѣли, что всѣ высоты, окружающiя Столовую бухту, были буквально усѣяны народомъ; дорога на Поинтъ Вертъ была вся занята экипажами. Всѣ окна виллъ, построенныхъ на склонѣ холма были открыты и заняты зрительницами, которыя махали платками изъ оконъ, желая хоть этимъ принять участiе въ общемъ энтузiазмѣ. Каменная ломка, Малайское кладбище, Галлоусскiй холмъ и всѣ берега бухты были сплошь покрыты массою народа. Намъ представился цѣлый океанъ человѣческихъ головъ, насколько могъ видѣть нашъ глазъ. Вдоль улицъ Страндъ и Аддерлей крыши всѣхъ домовъ, выходящихъ на бухту, превратились въ террасы, на которыхъ расположились тѣ, которые не могли достать шлюпокъ, чтобы поѣхать въ бухту. Пристани: центральная, сѣверная и южная, а также угольный складъ были биткомъ набиты народомъ! По центральной пристани буквально невозможно было протолкаться, чтобы попасть на шлюпку. Не смотря однако на это, мы протискались, нашли лодку, и, среди двоекъ, гичекъ, рыбацкихъ шлюпокъ и угольныхъ ботовъ, направились къ крейсеру. Всѣ эти пловучiя средства вмѣщали въ себѣ столько народу, сколько только могло въ нихъ помѣститься. Почти весь городъ собрался въ бухту: гребные клубы въ своихъ формахъ перевозили своихъ друзей, обращая при этомъ общее вниманiе на свою греблю. Они гребутъ такъ скоро, что простому лодочнику никакъ не поспѣть за ними, а между тѣмъ видно, что это дается имъ безъ особеннаго напряженiя. По дорогѣ къ крейсеру мы прошли мимо капитана Уильсона, ѣхавшаго тоже на портовой шлюпкѣ; онъ сказалъ намъ что призъ называется «Sea Bride» и что капитанъ Семсъ самъ охотно разсказываетъ посѣтителямъ о взятiи приза. Послѣ этого мы прошли мимо федеративнаго барка Urania, стоявшаго въ бухтѣ на якорѣ. Этотъ смѣльчакъ, чтобы подразнить крейсера, поднялъ свой нацiональный флагъ и полное свое имя на форъ-брамъ-стеньгѣ. Когда мы прибыли на Алабаму, то застали тамъ уже двѣнадцать шлюпокъ, полныхъ посѣтителями. Минутъ черезъ пять она была окружена всѣми шлюпками, какiя только находились въ Столовой бухтѣ. Съ каждой вновь прибывающей шлюпки раздавалось троекратное ура въ честь капитана Семса и его экипажа. Можетъ быть демонстрацiи такого рода со стороны нейтральнаго народа покажутся вамъ странными, но мы не беремъ на себя истолковывать энтузiазмъ публики, а записываемъ только то что было. Кромѣ ура мы слышали аплодисменты, и при томъ бѣшеные! Слѣдетъ ли все это принимать за сочувствiе той или другой враждебной сторонѣ? Не думаемъ, и полагаемъ что это просто выраженiе должнаго сочувствiя храбрости, мужеству и смѣлости Алабамы, его капитану и командѣ, которые теперь служатъ предметомъ общаго вниманiя всего мiра.