«Въ теченiе послѣдней недѣли почти весь отправленный изъ здѣшняго порта хлѣбъ былъ погруженъ на иностранныя суда, американскiй же флагъ въ настоящее время не пользуется довѣрiемъ, вслѣдствiе захватовъ, совершаемыхъ мятежническимъ пароходомъ Алабама».
ГЛАВА XXI
Счастливый день Алабамы. — Испытанiе хода. — Въ дрейфѣ. — Арiель. — Поимка Слона. — Военноплѣнные. — Призовые деньги. — На сторожѣ. — Задача. — Желтая лихорадка. — Освобожденiе Арiеля. — Исправленiе поврежденiй.
Опять настало Воскресенье — счастливый день для Алабамы! На этотъ разъ стоитъ занести его въ ея лѣтописи. Утро прошло довольно спокойно, судно приняло праздничный видъ и ничто не предвѣщало погони; тамъ и сямъ кучки матросовъ жадно высматривали горизонтъ и горячо спорили о томъ, будетъ ли имъ до захода солнца пожива, или нѣтъ.
Безмятежно протекало время до двухъ часовъ пополудни; пробило уже пять склянокъ, какъ вдругъ крикъ съ салинга «судно видать!» заставилъ всѣхъ очнуться. По мѣрѣ приближенiя незнакомца, описанiя его становились опредѣленнѣе, а вмѣстѣ съ тѣмъ и удовлетворялось любопытство, возбужденное его появленiемъ. «Да это большой пароходъ!» раздалось снова съ салинга, и ревностная команда уже стала тѣшить себя прiятными надеждами. «Колесный пароходъ, вооруженъ бригантиной!» продолжали кричать внимательные часовые. Чѣмъ дальше, тѣмъ утѣшительнѣе становились новости. Судя по описанiю, это долженъ быть калифорнскiй пакетботъ; но подождемъ, — нѣсколько минутъ рѣшатъ все. Быстро Алабама развела пары, закрѣпила паруса, спустила винтъ и взяла курсъ на пересѣчку приближавшемуся незнакомцу. Оба они шли полнымъ ходомъ и добыча съ каждой минутой росла въ глазахъ Алабамы. Вотъ она уже видитъ балансиръ, плавно покачивающiйся между кожухами парохода; еще ближе, — и на верхней палубѣ запестрѣли пассажиры, между которыми особенно бросались въ глаза яркiе наряды дамъ. Штыки и военная форма выдали присутствiе на пароходѣ войска Соединенныхъ Штатовъ.
Скоро и спокойно настигала Алабама свою громадную и беззащитную добычу; изъ открытыхъ портовъ Алабамы выглядывали черныя дула шести 32-хъ фунтовыхъ орудiй; прислуга стояла у нихъ, нетерпѣливо ожидая приказанiя стрѣлять. На бакѣ стали наводить поворотное погонное орудiе и въ то же время на гафелѣ взвился обольстительный флагъ Соединенныхъ Штатовъ; послѣднее сдѣлано было съ цѣлью вызвать незнакомца на откровенность.
Обманъ, по обыкновенiю, удался, и только что оба судна подошли на довольно близкое разстоянiе, какъ пароходъ поднялъ такой же флагъ. Алабама была сзади; разсмотрѣвъ внимательнѣе флагъ, команда конфедеративнаго крейсера пришла въ восторгъ; сейчасъ же полетѣлъ внизъ янки-флагъ и, вмѣсто него, взвился бѣлый, конфедеративный. Холостой выстрѣлъ въ то же время съ подвѣтреннаго погоннаго порта Алабамы, предложилъ непрiятелю сдаться. Но, по видимому, послѣднiй и не думалъ объ этомъ. Утѣшая себя превосходствомъ хода, онъ уже сталъ уходить впередъ, не обращая ни малѣйшаго вниманiя на предложенiе Алабамы. Черныя клубы дыма повалили изъ его трубы; видно было, что онъ употреблялъ всевозможныя усилiя, чтобы уйти отъ плѣна.
Однако, не такъ суждено было ему кончить. Нѣсколько минутъ дали ему, чтобы испытать превосходство хода надъ преслѣдователемъ, и этого было достаточно ему чтобы убѣдиться, что съ машиной высокаго давленiя онъ долго не продержитъ такой ходъ. Дѣйствительно, скоро Алабама стала настигать добычу. Такъ какъ непрiятель оставилъ безъ вниманiя мирное предложенiе, то теперь Алабама рѣшилась прибѣгнуть къ болѣе рѣшительнымъ мѣрамъ; было приказано зарядить погонное орудiе бомбой.
Съ баку Алабамы раздался выстрѣлъ и въ то же время она немного рискнула, чтобы дать возможность прицѣлиться изъ другаго орудiя. За первымъ выстрѣломъ сейчасъ же раздался второй, съ праваго борта; командиръ этого орудiя, по своей пылкости, не дождался приказанiя и выстрѣлилъ самовольно, чѣмъ навлекъ на себя неудовольствiе и выговоръ батарейнаго командира. Къ счастiю, однако, послѣднiй выстрѣлъ не причинилъ никакаго вреда, пролетѣвъ мимо. Это случилось, конечно, потому что комендоръ въ торопяхъ не успѣлъ вѣрно прицѣлиться. Что касается перваго, онъ былъ очень удаченъ: пробивъ трубу, снарядъ ударилъ въ фокъ мачту, что было видно по полетѣвшимъ отъ нея осколкамъ, разсѣкъ ее на двое и разорвался уже внѣ судна. Разорвись онъ раньше, бѣда бы была столпившимся на палубѣ пассажирамъ.
Втораго внушенiя было достаточно: непрiятель сейчасъ же остановилъ машину, повернулся носомъ къ своему побѣдителю и сдался. На Алабамѣ спустили шлюпку и послали ее къ борту призоваго судна; оно оправдало вполнѣ догадки и было дѣйствительно почтовымъ пароходомъ Арiель, на пути изъ Нью-Iорка въ Аспинваль. На немъ было сто сорокъ человѣкъ морскихъ солдатовъ для доставленiя на непрiятельскую эскадру Тихаго Океана. Кромѣ того тамъ было нѣсколько сухопутныхъ и морскихъ офицеровъ и, между послѣдними, командиръ Сартори, шедшiй на соединенiе съ судномъ, чтобы принять надъ нимъ команду. Кромѣ войска, Арiель имѣлъ еще около пятисотъ пасажировъ, большую часть которыхъ составляли женщины и дѣти.
Алабама, такимъ образомъ поймала слона; теперь возникъ вопросъ: что ей дѣлать съ такимъ дорогмъ прiобретенiемъ? Первой работой было отправить экипажъ на призъ, второю взять съ него разные цѣнные предметы, какъ то: судовыя бумаги, три большихъ ящика съ деньгами, 24-хъ фунтовое нарѣзное орудiе, 125 новыхъ штуцеровъ, 16 сабель и около 1000 аммуницiй. Съ морскихъ солдатовъ и офицеровъ взяли слово, что они не будутъ драться противъ конфедеративныхъ Штатовъ до тѣхъ поръ пока не будутъ правильно размѣнены; кромѣ того солдатовъ обезоружили.
Послѣ всего этого, задача капитана Семса была еще не кончена и вполовину: оставалось рѣшить участь самаго судна и пяти сотъ слишкомъ пасажировъ, включая сюда большую часть женщинъ и дѣтей. Что было дѣлать съ ними? Ясно, что сжечь судно было нельзя, пока они оставалсь на немъ, а взять ихъ на Алабаму, палубы которой и безъ того были достаточно загромождены, — было положительно немыслимо. Оставалось сдѣлать одно изъ двухъ: или отпустить плѣнное судно, взявъ съ него выкупное обязательство, или же держать его нѣкоторое время около себя, въ надеждѣ на удачную встрѣчу, которая могла помочь ему въ этомъ дѣлѣ. Капитанъ Семсъ рѣшилъ на послѣднемъ. Взявъ къ себѣ на судно капитана Арiеля, онъ послалъ туда призовую команду съ приказанiемъ не разлучаться съ Алабамой впродолженiе нчи.
Сдѣлавъ это, Алабама, подъ малыми парусами пошла на свою станцiю, къ мысу, надѣясь тамъ встрѣтить какой нибудь пароходъ, возвращающiйся домой. Она разсчитывала, что у такого парохода грузъ долженъ быть цѣннѣе, чѣмъ у этого, шедшаго изъ дома. На слѣдующее утро были взяты всѣ мѣры предосторожности, чтобы плѣнникъ какъ нибудь не разлучился съ побѣдителемъ въ случаѣ если бы послѣднiй долженъ былъ его оставить для слѣдованiя за другой добычей; поэтому у него отвязали всѣ паруса и изъ машины взяли крышку отъ золотника и паровой клапанъ и перевезли на Алабаму.
Такъ какъ парохода возвращавшагося домой, не было видно, то Алабама рѣшилась конвоировать призы въ Кингстонъ на Ямайкѣ, высадить тамъ пасажировъ, запастись углемъ и необходимою провизiею съ приза, потомъ отбуксировать его въ море и сжечь. Поэтому паруса и части механизма были ему возвращены и оба судна, подъ парусами, направлись къ Ямайкѣ, держась пути пароходовъ, возвращающихся изъ Калифорнiи домой.
На слѣдующее утр погода была прекрасная; въ 9½ часовъ утра открылся островъ Наваза по лѣвому крамболу. Въ 5½ часовъ вечера, у восточной оконечности Ямайки, увидѣли два парохода. Около 7½ часовъ Алабама была въ 9 миляхъ отъ маяка мыса Морантъ и убавила ходъ, чтобы дать возможность призу поспѣвать за нею.
Въ это время въ машинѣ Алабамы произошло поврежденiе, изъ за котораго она могла потерять очень много. Вотъ какъ оно случилось: около 8 часовъ вечера открылся бригъ-гермафродитъ; Алабама погналась за нимъ и совсѣмъ уже было подошла къ нему, сдѣлала холостой выстрѣлъ и уже послала шлюпку, какъ вдругъ вышелъ на верхъ механикъ и доложилъ, что въ машинѣ случилось поврежденiе и что нужно по крайней мѣрѣ 24 часа чтобы его исправить. Пр этомъ непрiятномъ извѣстiи первая мысль капитана была направлена на то судно, за которымъ гнались; онъ взглянулъ по направленiю къ нему и, къ своему крайнему изумленiю, увидѣлъ, что судно не послушалось сигналовъ лечь въ дрейфъ, но спокойно продолжило идти своимъ курсомъ.
