Бухта Порто-Прайо, въ которой № 290 сталъ на якорь, не очень велика, но представляетъ превосходеый грунтъ для стоянки судовъ и закрыта отъ всѣхъ вѣтровъ, кромѣ восточныхъ. Три или четыре небольшихъ форта построены на берегу, но, кажется, они никогда не были вооружены и теперь быстро разваливаются. Бухта сама по себѣ уединена и плохо снабжена предметами удовольствiя; фруктовъ и зелени довольно, но воды трудно достать, а мясо составляетъ предметъ роскоши, и привозится сюда только изъ Ангры, съ другой стороны острова. Офицеры, однако, были очень радушно приняты жителями и пользовались всѣми имѣющимися здѣсь удобствами.
Между тѣмъ спутникъ конфедеративнаго судна еще не приходилъ, и по мѣрѣ того, какъ время проходило, капитанъ Бэтчеръ и его офицеры стали испытывать все большее и большее безпокойство. 13-го августа усмотрѣнное в морѣ судно подало было нѣкоторыя надежды, но новый пришелецъ оказался сѣверо-американской китоловной шкуной изъ Провиденсъ-Тоуна. Съ прибытiемъ ея прибавилось еще новое безпокойство: одинъ изъ команды, по нескромности, разболталъ о дѣйствительномъ характерѣ и назначенiи № 290 на американской шкунѣ, которая, по полученiи этого свѣдѣнiя, тотчасъ же ушла и вѣроятно сообщила кому слѣдуетъ о новой грозѣ.
Наконецъ 18-го числа увидѣли большой баркъ, входившiй въ бухту. По приближенiи оказалось, что это было давно ожидавшееся судно. Онъ назывался Agrippina, изъ Лондона, подъ командою капитана Макквина, съ грузомъ аммуницiи, угля, различныхъ запасовъ, и 6-ти 32-хъ-фунтовыхъ орудiй. Какъ только онъ закрѣпился у борта корвета, экипажи обоихъ судовъ прилежно занялись перегрузкою. Среди этихъ работъ, 20-го августа, на горизонтѣ появился дымъ другаго парохода. Послѣ короткаго промежутка выжиданiя, не окажется ли новый пришелецъ военнымъ пароходомъ Соединенныхъ Штатовъ, отыскивающимъ бѣжавшаго конфедерата, увидѣли вымпела Baham'ы, шедшей подъ командою капитана Тессьера, и три громкiя ура съ № 290 привѣтствовали капитана Сэмса и другихъ офицеровъ покойнаго Сэмтера.
Капитанъ Сэмсъ сѣлъ на Baham'у утромъ, въ среду, 13-го августа въ Ливерпулѣ, куда прiѣхалъ онъ на буксирномъ пароходѣ; Bahama спустилась къ устью Мерзея нѣсколькими часами раньше. Капитанъ Буллокъ, который, какъ было сказано, провожалъ Alabam'у до Giant's Causeway, сообщилъ капитану Сэмсу о благополучномъ началѣ плаванiя и вмѣстѣ съ нимъ отправился на Baham'у, гдѣ также, какъ и на № 290, было много матросовъ, взятыхъ только для вымышленнаго пробнаго плаванiя, въ надеждѣ потомъ уговорить ихъ остаться.
Когда буксирной пароходъ, доставившiй насъ на Baham'у, отвалилъ — пишетъ капитанъ Сэмсъ — экипажъ его троекратно прокричалъ громкое ура, на которое мы отвѣчали. Послѣ 7-ми дневнаго перехода, мы увидѣли островъ Терцейра, а вскорѣ послѣ и портъ Прайя, на восточной оконечности острова — наше условное рандеву. Приблизившись къ порту, мы усердно старались увидѣть № 290 и его товарища Agrippin'у, которая была послана изъ Лондона съ орудiями. Къ величайшему нашему удовольствiю, вскорѣ мы замѣтили рангоуты, а потом и корпуса обоихъ судовъ, уютно стоявшихъ въ бухтѣ и, повидимому, бортъ о бортъ, что означало перегрузку артиллерiи и проч.
Около 11,30 п. плн. мы вошли въ портъ, гдѣ насъ встрѣтилъ капитанъ Бэтчеръ, сообщившiй, что онъ уже погрузилъ на Алабаму всѣ тяжелыя орудiя и часть ревизорскихъ запасовъ и проч. Такъ какъ гавань открыта съ востока, и дувшiй NO вѣтеръ развелъ въ ней большое волненiе, на которомъ судамъ нашимъ неудобно было стоять бортъ о бортъ, я приказалъ имъ слѣдовать за мной въ бухту Ангры, куда мы пришли около 4 ч. п. пд. Подтянувъ оба парохода къ борту, я началъ выгружать другiя 2 орудiя.
Показавъ новое судно матросамъ, взятымъ мною на Baham'у (всего 37 человѣкъ), я объявилъ имъ, что освобождаю ихъ отъ контракта, который они заключили въ Ливерпулѣ, и они могутъ располагать собой по своему желанiю, но что я приглашаю ихъ на службу ко мнѣ на судно. Я говорилъ о войнѣ, объяснилъ имъ цѣль моего будущаго крейсерства, привлекательность призовыхъ денегъ и проч. Въ этотъ же день около половины ихъ согласилось остаться; другiе ожидаютъ, вѣроятно, болѣе выгодныхъ условiй. Безъ сомнѣнiя, между ними есть люди бывалые, которые подстрекаютъ ихъ. Я перевезъ свой багажъ, и сегодня спалъ первую ночь на моемъ новомъ суднѣ. Получилъ увѣдомленiе отъ здѣшняго начальства, что въ Вестъ-Ангра суда не впускаются и что мы должны перейти въ Остъ-Ангра.
Четвергъ, августа 21. Прекрасная ясная погода. Я въ восторгѣ отъ здѣшней мѣстности. Каждый квадр. футъ этого острова обработывается самымъ тщательнымъ образомъ; маленькiя поля разгорожены плетнями, повидимому, изъ сахарнаго тростника. Бѣлые одноэтажные дома густо усѣяны по всему пространству, свидѣтельствуя о многочисленномъ населенiи этого первобытнаго рая, отдаленнаго отъ свѣта и такъ рѣдко посѣщаемаго коммерческими судами. Вѣтеръ собирается перемѣниться на SO, который опять откроетъ насъ волненiю. Получилъ письмо (или лучше сказать получилъ его капитанъ Бэтчеръ, который пока еще считается командиромъ судна) отъ англiйскаго консула, извѣщающее насъ, что здѣшнее начальство настаиваетъ на томъ, чтобы мы перешли въ Остъ-Ангра. Отвѣчалъ, что мы пришли сюда погрузить съ другаго барка уголь и проч., и что такъ какъ день, кажется, будетъ хорошъ, то я отойду для этого на морскую лигу. Я зналъ, что они подозрѣвали меня въ погрузкѣ артиллерiи и угля и сдѣлалъ это, чтобы успокоить ихъ опасенiя о нарушенiи мною нейтралитета.
Держался вдали острова вмѣстѣ съ Bahama и имѣя баркъ у борта; поднялъ стеньги и поставилъ сколько могъ орудiй. Послѣ полдня вернулся, а ночью бросилъ якорь въ Остъ-Ангра, съ баркомъ у борта. Въ то время, какъ мы проходили, насъ громко окликнули — (на плохомъ англiйскомъ или на португальскомъ языкѣ — мы не могли разобрать) и сдѣлали въ насъ выстрѣлъ. Bahama, которая слѣдовала за нами, отошла и ходила взадъ и впередъ впродолженiе ночи; мы продолжали нашъ курсъ и бросили якорь въ 8 ч. 30 м. п. плд. Около полуночи, когда послѣ дневной усталости я крѣпко спалъ, меня разбудилъ вахтенный офицеръ и доложилъ, что военная шкуна стрѣляетъ въ насъ. Такъ какъ я зналъ, что они не смѣютъ попасть въ меня, но только стрѣляли, вѣроятно, съ цѣлью испугать и заставить выйти изъ гавани, я приказал офицеру не обращать на это вниманiе. Утромъ мы узнали, что тревога была фальшивая и стрѣлялъ почтовый пароходъ, который собиралъ своихъ пассажировъ.
Говорилъ сегодня съ старымъ боцманматомъ, который согласился идти со мной и обѣщалъ употребить свое старанiе, чтобы склонить къ тому же тѣхъ изъ хорошихъ людей, на которыхъ онъ могъ имѣть влiянiе.
Пятница, августа 22. Вѣтеръ отъ SW обѣщаетъ тихiй день для нашихъ работъ. Въ 6 часовъ утра вызвалъ команду и началъ нагрузку углемъ. Въ 7 часовъ утра прiѣхало нѣсколько таможенныхъ чиновниковъ и англiйскiй консулъ. Наша нагрузка отложена, пока оба судна не войдутъ въ таможню. Мы потеряли часа 2 отъ этого посѣщенiя, но результатъ его вознаградилъ меня; я узналъ, что могу спокойно оставаться здѣсь и грузить уголь и проч.
Поставили на мѣсто остальныя орудiя, достали и зарядили нѣсколько штуцеровъ, откупорили бочку съ патронами и сдѣлали другiя спѣшныя приготовленiя для защиты, на случай, если бы послѣдовало какое либо покушенiе захватить насъ. Въ 11.30 ч. п. плн. сигналомъ приказалъ Baham'ѣ войти и стать на якорь. Къ ночи пошелъ дождь и въ гавани развело большое волненiе, вслѣдствiе чего мы оттолкнули баркъ и поставили его на якорь. Ночью его подрейфовало и мы принуждены были послать туда людей отдать другой якорь, чтобы его не бросило на берегъ. Вечеромъ на баркѣ поднялся шумъ, кончившiйся дракой; матросы всѣ перепились.
Суббота, августа 23. Утро облачное и дождливое. Раньше 9 часовъ утра нельзя было подвести баркъ, чтобы продолжать нагрузку углемъ. Однако, мы торопимся и ночью надѣемся кончить её. У насъ на суднѣ есть всякiй народъ, но экипажъ работаетъ очень охотно; изрѣдка какой нибудь пьяный или лѣнтяй заупрямится. Они думаютъ, что я въ нихъ нуждаюсь для пополненiя экипажа и разсчитываютъ получить большую плату.
