— Вот именно, — сказал Холден. — Не разыгрывайте героев.

— И в мыслях не было, сэр.

Холден скорчился в тени у служебного люка, наблюдая, как переодетые полицейскими гангстеры с Цереры мелкими группами уводят население Эроса. Система оповещения продолжала твердить о радиационной угрозе и призывала граждан и гостей Эроса сотрудничать со спасателями. Холден присмотрел себе одну группу и собирался двинуться за ней, когда Миллер положил ему руку на плечо.

— Подождите, — сказал он, — я хочу позвонить.

Он набрал на терминале номер, и через несколько секунд на экране появилась серая надпись: «Нет доступа в сеть».

— Телефон отключен? — спросил Холден.

— Я бы в первую очередь это сделал, — ответил Миллер.

— Понимаю, — протянул Холден, ничего не поняв.

— Ну, значит, остались я да вы, — сказал Миллер и, вынув обойму из пистолета, начал заряжать ее оставшимися в кармане патронами. Холден, хоть и был сыт стрельбой до конца жизни, тоже достал оружие и проверил магазин. Он заменил его после перестрелки в отеле, так что подзаряжать не пришлось. Защелкнув обойму, он вернул пистолет на ремень. Миллер, как он заметил, держал свой наготове, прикрыв полой куртки.

Оказалось несложно проследовать за группой во внутренние сектора станции, где располагались убежища. Пока они двигались в одну сторону с остальными, на них никто не обращал внимания. Холден отмечал в памяти пересечения главных переходов, где стояла охрана в полицейской форме. Вернуться обратно окажется намного труднее.

Когда группа, за которой они следили, остановилась перед большой металлической дверью, отмеченной старинным символом радиации, Холден с Миллером скользнули в сторону и спрятались за большим горшком-клумбой с травой и двумя корявыми деревцами. Подставные полицейские загнали всех в убежище, после чего заперли за ними дверь, приложив карточку. Потом они ушли, оставив одного охранять дверь.

— Попросим его нас впустить, — шепнул Миллер.

— Держитесь за мной, — ответил Холден и направился к охраннику.

— Эй вы, тупицы, вам положено быть в убежище или в казино. Отправляйтесь к своей группе, нах! — прикрикнул сторож, нащупывая рукоять оружия.

Холден умиротворяюще вскинул руки и улыбнулся, не замедлив шага.

— Понимаете, я отбился от своей группы. Запутался. Видите ли, я не здешний.

Охранник ткнул левой рукой, в которой сжимал короткую дубинку, в сторону коридора.

— Шагай туда, пока не наткнешься на эстакаду вниз.

Миллер, словно соткавшись из воздуха в полумраке коридора, навел ствол в голову охраннику. Отчетливо щелкнул сдвинутый предохранитель.

— Почему бы нам не присоединиться к группе, которая уже в убежище? — спросил он. — Откройте-ка.

Сторож глянул на Миллера уголком глаза, не поворачивая головы. Он поднял руки, выронив дубинку.

— Зря ты это, парень, — сказал самозваный коп.

— А мне вот кажется, что не зря, — вмешался Холден. — Вы бы делали, что вам сказано. Он не очень-то милый человек.

Миллер приставил ствол к виску часового и заговорил:

— Помнишь, что у нас на станции называлось удалением мозга? Это когда выстрел вышибает у кого-то из черепа все, что там было. Для этого надо приставить дуло к голове примерно в этом месте. Газ не находит выхода и вышибает мозг прямо через входное отверстие.

— Мне приказали не открывать двери, после того как их запечатают. — Охранник так торопился, что слова сливались. — Они говорили страшно серьезно.

— Это я в последний раз прошу, — сказал Миллер. — Потом возьму карточку с твоего трупа.

Холден развернул сторожа лицом к двери и вытащил у него из кобуры пистолет. Он надеялся, что угроза Миллера — всего лишь слова, но подозревал, что это не так.

— Вы только дверь откройте, и мы вас отпустим, обещаю, — сказал он.

Охранник кивнул и вставил в замок карточку, после чего набрал шифр. Тяжелая противоударная дверь сдвинулась в сторону. За ней тускло горели красным светом аварийные лампочки. В их смутном освещении Холден увидел десятки… сотни тел, неподвижно раскиданных по полу.

— Все умерли? — спросил он.

— Ничего не знаю, — начал охранник, но Миллер оборвал его:

— Ты входишь первый, — и подтолкнул гангстера к двери.

— Постой, — остановил его Холден. — Думаю, глупо так врываться туда.

Три вещи случились одновременно. Охранник сделал несколько шагов вперед и рухнул на пол. Миллер шумно принюхался и тотчас качнулся, как пьяный. А терминалы Миллера и Холдена яростно загудели.

Миллер отшатнулся:

— Дверь!..

Холден нажал кнопку, и дверь скользнула на место.

— Газ, — выдавил Миллер и закашлялся. — Там газ.

Пока отставной коп откашливался, привалившись к стене, Холден достал терминал, чтобы прекратить гудение. Но сигнал на экране предупреждал не о загрязнении воздуха. Холден увидел три клина, направленных остриями к центру. Радиация. У него на глазах символ, которому полагалось быть белым, сменил цвет на тревожный оранжевый, а затем стал багровым.

Миллер тоже смотрел на экран с непроницаемым лицом.

— Мы получили дозу, — сказал Холден.

— Впервые вижу этот детектор активным, — признался Миллер, еще похрипывая после приступа кашля. — Что значит красный цвет?

— Значит, что у нас через шесть часов начнется кровотечение из заднего прохода, — сообщил Холден. — Нам надо на корабль. Там есть все медикаменты.

— Что это за… херня? — спросил Миллер.

Холден сгреб его за плечо и увлек по коридору к эстакаде. Кожа у него горела и зудела. Это могло быть действием радиации или разыгравшегося воображения. Учитывая дозу, которую он сейчас получил, оставалось только радоваться, что запас его спермы хранился в Монтане и на Европе.

При этой мысли у него зачесалась мошонка.

— Они подорвали станцию атомным зарядом, — заговорил Холден. — Черт, скорее, просто объявили, что она подорвана. Потом затащили всех в убежища, у которых радиация только внутри. И усыпили газом, чтобы люди не шумели.

— Есть более простые способы убийства, — сказал Миллер, прерывисто дыша на бегу.

— Значит, это не просто убийство, — ответил Холден. — Вирус, да? Тот, что убил девушку. Он… питается радиацией.

— Инкубатор, — согласно кивнул Миллер.

Они добрались до эстакады, ведущей на нижний уровень, но по ней поднималась группа штатских под охраной двух фальшивых копов. Холден оттащил Миллера в сторону, и они спрятались в тени ларька, недавно торговавшего лапшой.

— Значит, они их заразили, так? — шептал Холден, дожидаясь, пока пройдет группа. — Может, ввели вирус, объявив, что это лекарство от лучевой болезни. Может, разлили по полу ту бурую жижу. И то, что было в вашей Джули…

Он осекся, потому что Миллер вышел из тени и направился прямо к группе, выходившей с эстакады.

— Офицер? — обратился он к одному из подставных копов.

Оба остановились, и один из них начал:

— Вам положено быть…

Миллер выстрелил ему в горло, прямо под забрало шлема. Потом, плавно развернувшись, прострелил второму внутреннюю сторону бедра пониже паха. Когда раненый запрокинулся на спину, вопя от боли, Миллер приблизился и сделал еще один выстрел, на этот раз в шею.

В группе штатских двое подняли крик. Миллер навел на них пистолет, и они угомонились.

— Спускайтесь на второй уровень и найдите место, где спрятаться, — сказал он. — Не слушайте этих людей, даже если они в форме полиции. Они не о вашем спасении пекутся. Идите.

Штатские помялись немного и бросились бежать. Миллер, достав из кармана патроны, начал заменять три истраченных. Холден хотел что-то сказать, но Миллер опередил его.

— Если стрелять, стреляйте в горло. Почти у всех между нагрудником и забралом остается просвет. Если шея закрыта, стреляйте в бедро. Там очень тонкая броня. Иначе она мешала бы двигаться. Такой выстрел остановит почти любого.

Холден кивнул, словно видел в этом какой-то смысл.

— Ладно, — выдавил он. — Слушайте, давайте вернемся на корабль, пока не истекли кровью, а? И постараемся больше никого не убивать, если можно. — Голос его звучал спокойнее, чем был он сам.