За эти несколько секунд многие успели достать фонари из аварийных шкафов. По рубке заметались лучи. Никто не разговаривал — о чем было говорить? Если «Росинант» ответит на выстрел, они окажутся неподвижной мишенью, но оставался шанс, что корабль выдержит обстрел. Дождись они перекрестного огня Земли и Марса, были бы покойниками все. А так «Бегемот» всей системе продемонстрировал свою слабость. Бык впервые порадовался, что он — всего-навсего офицер безопасности.

— Старпом? — позвал он.

— Да?

— Разрешите освободить старшего механика из-под домашнего ареста?

В мелькании лучей лицо Па выглядело серым и мрачным, как могила. И все же Быку почудился слабый огонек усмешки в ее глазах.

— Разрешаю, — ответила она.

— Ну и чертовщина, — сказал Амос.

Сообщение пошло по второму кругу.

«Я — капитан Джеймс Холден. То, что вы сейчас видели, — демонстрация угрозы…»

В рубке связи установилась ошеломленная тишина. Наоми яростно защелкала переключателями. Краем глаза Холден видел, как Моника сделала знак своим, и Окью подняла камеру. Холдену подумалось, что напрасно он смотрел сквозь пальцы на вторжение посторонних в служебные помещения.

— Фальшивка, — сказал он. — Я никогда такого не записывал. Это не я.

— А звучит похоже, — заметил Амос.

— Джим, — заговорила Наоми срывающимся от испуга голосом, — эта передача идет от нас. Прямо сейчас ее ведет «Роси».

Холден помотал головой, отказываясь признавать очевидное. Нелепее самой передачи — только идея, что ее ведет его корабль.

— Передача идет от нас, — Наоми врезала ладонью по панели, — а я не могу ее прервать!

Все как будто отступило от Холдена, звуки доносились словно издалека. Он понимал, что это паника, но поддался ей ради краткого мига покоя. Моника выкрикивала какие-то вопросы — он их почти не слышал. Наоми яростно сражалась с панелью связи, сменяла меню на экране так быстро, что невозможно было уследить. Алекс из своей кабины требовал указаний. Амос смотрел на капитана с почти комическим изумлением. Двое операторов, сжимая одной рукой камеры, пытались второй пристегнуться к амортизаторам. Коэн плавал в воздухе, недоуменно вытянув губы.

— Подстава, — сказал Холден. — Вот что это такое.

Все: иск марсиан, потеря работы на Титании, команда журналистов, спешащая к Кольцу, — все вело их сюда. Одного он не мог сообразить: зачем?

— О чем вы говорите? — Моника потянулась к нему, чтобы сделать крупный план. — Какая подстава?

Амос придержал ее за плечо и коротко мотнул головой.

— Наоми, — спросил Холден, — тебе только связь не подчиняется?

— Не знаю. Наверное.

— Тогда отключи ее. Если не выйдет, пусть Амос изолирует всю проводку системы связи от сети. Если надо, вырубайте к черту весь корабль.

Наоми снова кивнула и обернулась к Амосу.

— Алекс, — позвал Холден. Моника что-то говорила, но он поднял палец, призывая к молчанию, и журналистка закрыла рот. — Дай тягу — к «Бегемоту». Пусть и не мы заявили права на Кольцо от имени АВП, но, пока фальшивке верят, у астеров меньше всего причин в нас стрелять.

— Как вы можете прокомментировать происходящее? — не отставала Моника. — Нам грозит опасность? — Ее обычная улыбочка пропала, сменившись открытым испугом.

— Пристегнитесь, — ответил Холден. — Все пристегнитесь. Сейчас же.

Окью и Клип уже справились с ремнями амортизаторов, и Моника с Коэном поспешно последовали их примеру. У документалистов хватило ума помалкивать.

— Кэп, — сказал Алекс. Голос прозвучал сонно, как всегда бывало в опасных ситуациях. — «Бегемот» засветил нас прицельным лазером.

Холден пристегнулся у боевого поста и включил программу. «Роси» принялся подсчитывать цели в радиусе огня. Оказалось, все в этом радиусе. Корабль спросил, помечать ли их как враждебные.

— Я знаю не больше тебя, милок.

— А? — удивилась Наоми.

— Эй, — опять подал голос Алекс, — вы управление огнем подключали?

— Нет, — сказал Холден.

— Очень жаль, — сообщил Алекс, — потому что оно включилось.

— Мы в кого-нибудь стреляли?

— Пока нет.

Холден приказал «Росинанту» помечать как враждебный каждый корабль, направивший на них прицельный лазер, и с облегчением вздохнул, когда система повиновалась. «Бегемот» на экране окрасился в красный цвет. Подумав, Холден попросил корабль выделить разными цветами земной и марсианский флоты. Бой с одним кораблем означал бы для них бой со всеми его союзниками.

Их было слишком много. «Роси» зажало между двухкилометровым символом мании величия Пояса и остатками марсианского флота. А за марсианами маячило Кольцо.

— Ладно, — проговорил Холден, отчаянно соображая, что теперь делать. Хуже места, чтобы спрятаться, во всей Солнечной системе не сыскалось бы. До ближайшего камушка, позволяющего укрыться, было два месяца пути. Вряд ли они сумели бы два месяца удирать от трех флотов со всеми их торпедами. Если на то пошло, они и двух минут не продержатся. — Как с радио?

— Заткнул, — сказал Амос. — Достаточно было просто выдернуть вилку.

— Есть способ сообщить, что это не наша передача? Я бы сейчас с удовольствием просигналил, что сдаюсь на любых условиях.

— Не выйдет, разве что опять его включить, — ответил Амос.

— Сейчас, наверное, все пытаются с нами связаться, — сказал Холден. — Чем дольше мы не отзываемся, тем хуже выглядим. Как с оружием?

— Системы прогрелись, но не стреляют, — сказал Амос. — И нас не слушаются.

— Нельзя ли их тоже отключить?

— Можно, — болезненно поморщился Амос, — но, черт побери, как же не хочется.

— Высокоскоростной объект, — вскрикнула Наоми.

— Дерьмо, — выругался Амос. — Астеры пальнули в нас торпедой.

На мониторе у Холдена желтая точка отделилась от «Бегемота» и, выходя на высокую g, окрасилась оранжевым.

— Уклоняемся, — приказал Холден. — Наоми, сумеешь ее ослепить?

— Нет, — с поразительным спокойствием возразила она. — Ни лазера, ни радио — оборонительная система не отвечает.

— Чтоб меня, — буркнул Амос. — Стоило тащить нас в такую даль, чтобы пристрелить? На Церере было бы проще.

— Алекс, вот тебе курс. — Холден переслал пилоту вектор, направлявший их в самую сердцевину марсианского флота. Марсиане, насколько он мог судить, хотели всего лишь арестовать его. Это звучало приятно. — «Бегемот» больше не стреляет?

— Нет, — ответила Наоми, — погас. Ни активных сенсоров, ни тяги.

— Великоват для игры в прятки, и слишком тесно, — натянуто пошутил Алекс. — Ну, вот вам и «сок».

Едва амортизаторы принялись накачивать их составом, предотвращавшим смерть от перегрузки, Коэн ни с того ни с сего выругался:

— Вот сука!..

Холден не успел спросить, о ком он, потому что Алекс включил тягу, и корабль рванулся вперед, словно скаковая лошадь, которой дали шпоры. Перегрузка втиснула Холдена в амортизатор, в глазах потемнело. Корабль мигом привел его в чувство, включив сигнал тревоги: торпеда с «Бегемота» приближалась. Холден бессильно наблюдал, как смертоносная оранжевая точка подползает к удирающему «Росинанту». Он скосил глаза на Наоми, и та ответила таким же беспомощным взглядом — все ее хитрости не работали при отключенной аппаратуре связи.

Тяжесть внезапно отвалилась.

— Есть идея, — сказал в динамике Алекс, несколько раз дернул корабль, резко маневрируя, и снова выключил тягу.

В голос «Росинанта» вплелась новая нота — сигнал угрозы столкновения. Холден сообразил, что до сих пор слышал его только на учениях. Когда это бывало, чтобы космические корабли столкнулись?

Наружные камеры показывали черную пустоту. На секунду Холдену подумалось, что и они отказали, но Алекс уже развернул объективы, и поле зрения заполнила обшивка здоровенного марсианского крейсера. Сигнал «Взяты на прицел» смолк — торпеда их потеряла.

— Прикроюсь этим марсианским увальнем, — прошептал себе под нос Алекс, словно торпеда могла его подслушать.