Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Как хочешь, солнышко, — беззаботно ответил Дмитрий, — а я еще немного погуляю. — Он поцеловал Настю в щеку и вышел.

Очень скоро Настя поняла, что тоже не может оставаться в тесноте каюты. Ей казалось, что стены и потолок надвигаются на нее, делают и без того крошечное пространство еще меньше. Мысль о том, что она сейчас находится под водой, стучащей в мрачно чернеющий иллюминатор, страшно угнетала Настю. Она поднялась и, стараясь остаться незамеченной, пробралась на верхнюю палубу. Там она забралась в спасательную шлюпку, решив, что здесь-то ее уж точно никто не найдет. Насте нужно было очень о многом подумать.

Наверное, целый час Настя терзала себя, а потом неожиданно поняла, что, в сущности, решила все с самого начала. Да, она хочет сойти с Сережей на берег в Италии, оказаться в Риме, раствориться в этом вечном городе так, чтобы никто не отыскал ее следов. Она не может долго оставаться на одном месте, а жизнь в Италии будет следующим отрезком ее стремительного пути. В конце концов, она же не сжигает за собой мосты, она всегда сможет вернуться.

Из Рима она напишет родителям, решила Настя, и в письме честно или почти честно расскажет им обо всем. Они поймут, по крайней мере, папа и Антон. Папа, наверное, даже зауважает ее за такую самостоятельность и решительность. А мама? С мамой они встретятся где-нибудь на итальянском курорте, куда мама ездит каждый год.

«В конце концов, я ведь не сделала ничего страшного, — убеждала себя Настя, — не совершила никакого преступления, наоборот, я сама, без посторонней помощи, пробиваю себе дорогу в искусстве. В Италии великая оперная школа, — вдруг вспомнила Настя, и ей сразу же стало весело, — театр Ла Скала. Маша же говорила, что у меня оперный голос. А вдруг я стану великой певицей?» — при этой мысли у Насти перехватило дыхание. Она представила, как вернется в Петербург молодой, но уже прославленной певицей и будет петь, как и предсказывал Сережа, на сцене Мариинского театра. И весь «Цыганский двор» в полном составе пройдет по контрамаркам на ее премьеру, и Дмитрий, грустный и постаревший, преподнесет ей букет белых хризантем.

«А ведь он никогда не дарил мне цветы, — вдруг подумала Настя, и это оказалось решающим доводом в защиту побега. — Нет, я еще подумаю, — сказала себе Настя, — у меня в запасе пять дней. А пока мне надо возвращаться в каюту. Как бы Митя не заподозрил неладное».

В эту ночь Настя впервые была вместе с Дмитрием и при этом совсем ничего не чувствовала. Мысли о собственном предательстве, об их предстоящей разлуке и несостоявшейся любви сковывали Настю настолько, что Митя сразу же забеспокоился.

— Да что с тобой сегодня? — спросил он.

— Ну я же сказала тебе, что плохо себя чувствую.

— Ах да, — сказал Митя, — опять я вел себя как законченный эгоист, — от этих слов у Насти сразу закололо сердце, — прости меня, солнышко. Спи, не буду тебе мешать. Какой идиот сделал эти корабельные койки такими узкими, что на них нельзя спать вдвоем, — пробормотал Дмитрий и перебрался на свое ложе.

Очень скоро Настя услышала его ровное дыхание. Сама она еще долго не могла заснуть.

«О, Господи, — думала она, — а я-то рассчитывала отдохнуть в этом круизе. Не тут-то было. Вместо морского путешествия прямо вестерн какой-то получается».

На следующий день этот вестерн превратился в настоящий триллер. Настя проснулась со страшной головной болью. Она отказалась от завтрака и все утро просидела в шезлонге в самой тенистой и продуваемой части корабля.

Только-только свежему морскому ветерку удалось успокоить ее, как над самым ухом девушки раздался вкрадчивый мужской голос.

— Доброе утро, красавица. Я смотрю, ты не узнаешь старых знакомых.

Настя вздрогнула, открыла глаза и увидела прямо перед собой того самого пожилого мужчину с лысиной, который уже несколько дней сверлил ее взглядом.

— Да я и сам не сразу тебя узнал, — продолжал незнакомец, — ты это здорово придумала замаскироваться под цыганку. То у тебя черный парик, то стрижка, но лицо-то прежнее, вот чего ты не предусмотрела, — мужчина тоненько захохотал, и Настю передернуло от звуков этого мерзкого хохота. — Ну, посмотри же на меня внимательней, — не отставал от нее лысый. — Конечно, на таких, как я, дочка великого Азарова никогда не обращала внимания. Мы для нее просто мелкие рыбешки, которых на ходу пожирает акула большого бизнеса — ее папочка.

И тут Настя вспомнила. Мерзко ухмыляясь, перед ней стоял Липницкий. Кажется, его звали Валерий Борисович. Еще пару лет назад он возглавлял один мелкий коммерческий банк, который сначала перестал выполнять обязательства, данные вкладчикам, а потом и вовсе разорился. Тогда-то, пока акции банка не обесценились окончательно, их скупил Азаров и превратил банк Липницкого в один из филиалов своего стремительно богатеющего банка. Год назад банк, который возглавлял Азаров, вошел в пятерку самых крупных коммерческих банков страны. А Липницкий все никак не мог успокоиться и распространял в деловых кругах столицы слухи о том, что Азаров разорил его и обогатился за его, Липницкого, счет. Этому никто не верил, сам Азаров вообще забыл о существовании этого надоедливого человечка. Зато для самого Липницкого желание расквитаться с Азаровым приобрело характер маниакальной страсти. К величайшему сожалению Липницкого, Азарова нельзя было сфотографировать в бане с голыми девочками, а тем более с мальчиками, да и дела свои он вел предельно честно. Зато теперь сама судьба предлагала Липницкому прекрасную возможность отомстить заклятому врагу.

Когда Липницкий понял, что юная цыганочка, поющая по вечерам в корабельном ресторане, — дочка того самого неприступного и безупречного Азарова, он пришел в невероятное возбуждение. То и дело потирая липкие ручки, он бегал взад и вперед по палубе и что-то бормотал себе под нос.

— Валерик, да что с тобой случилось? — томно спрашивала Липницкого секретарша, которая настояла на том, чтобы он взял ее в круиз.

— Ничего, не мешай, я думаю, — отмахивался Липницкий. Он на самом деле обдумывал, как получше использовать обстоятельства этой невероятной встречи.

Липницкий знал, что около полугода тому назад дочка Азарова таинственно исчезла, а сам Азаров тщательно скрывает этот факт.

«С ума сойти, — не веря в свою удачу, повторял Липницкий, — дочка Азарова поет в цыганском ансамбле. Интересно, как дошла она до жизни такой? Неужели сбежала из дома с кем-нибудь из этих цыган? Или уже потом ее нужда запеть заставила? А что папаша? — спрашивал себя Липницкий. — Знает или не знает? Скорее всего ни о чем и не подозревает, иначе он бы этого безобразия не допустил. А ведь это можно с толком использовать».

Заранее торжествуя, Липницкий представил себе сенсационные заголовки, которыми запестреют первые полосы бульварных газетенок: «Цыгане похитили дочку крупнейшего банкира страны!» и другие, в таком же духе.

«А ведь Азаров много отдаст за то, чтобы не всплыла эта история! — думал Липницкий. — А может быть, лучше потрясти его дочурку?»

4

— Придется сообщить папочке о дурном поведении его дорогой девочки, — сладким голосом сказал Насте Липницкий, — то-то он обрадуется.

— Нет, пожалуйста, не делайте этого! — испугалась Настя. Ее отец ни в коем случае не должен был узнать эту новость от чужого человека, тем более от своего недоброжелателя. — Зачем вам это? — Настя решила, что попробует договориться с этим мерзким Липницким. — Вы хотите денег? Я попробую достать.

— Да где ты их достанешь? Будь у тебя деньги, не ты бы пела, а тебе бы пели. И, кстати, твоим цыганским коллегам будет очень интересно узнать некоторые подробности из жизни их солистки. Я знаю, у тебя тут есть дружок. Я с тебя уже несколько дней глаз не спускаю и видел, что ты гуляешь то с блондином, то с брюнетом. Интересно, который из них твой? Или ты с обоими сразу? Вот они обрадуются, когда узнают, какая ты выгодная невеста.

— Прекратите! — Настя не могла больше это выслушивать. — Что вам от меня надо? Не просто так же вы все мне это говорите?

76
{"b":"577506","o":1}