– Согласен, – ответил Анч, – я надеюсь, вы и дальше будете вести себя благоразумно… юнга.

– Я согласен на таких же условиях, – хмуро ответил Марко.

– Что ж, я очень рад, – въедливо сказал шпион, поглядывая на парня с явным недоверием. – Найдена!

Последнее имя он произнес слишком зло и раздраженно.

Девочка, стоявшая у самого края борта и в этот раз внимательно осматривавшая шхуну и море, ничего не ответила, посмотрела на Анча и, резко отклонившись назад, полетела в воду вниз головой. Почти одновременно раздались два выстрела, и прозвучал крик: «Ни с места!». Это выстрелили оба захватчика. Левко рванулся было вперед, но моторист вовремя нашел в себе силу воли побороть порыв и желание броситься на убийцу. Пират подбежал к борту и посмотрел вниз. Девочки он не видел, она исчезла под водой, но вряд ли она была убита или ранена, настолько стремительно она бросилась со шхуны. Рыжий пират выжидал, когда она вынырнет, чтобы тогда выстрелить. Прошла почти минута, пока из волн показалась голова: она появилась на таком расстоянии от шхуны, где пират ее не ждал, и поэтому на какие-то две-три секунды опоздал с выстрелом. Девочка успела спрятаться под воду, но пуля ударила почти в том самом месте, где показывалась голова, и, вероятно, зацепила беглянку. Прошло полминуты, и Яся снова появилась в том же месте. Теперь она уже не показала всей головы, а только, схватив ртом воздух, мгновенно исчезла.

И все же захватчики выстрелили по четыре раза. Пули подняли в том месте брызги, так что, если бы там была девочка, они бы продырявили ее.

Моторист и юнга не видели, что происходит позади них, и вздрагивали с каждым выстрелом, считая его последним смертельным ударом по Ясе. Они не знали, что именно делала девочка, но догадывались, что она поплыла прочь от шхуны. Оба не понимали этого поступка, потому что убежать она не могла. Даже не стреляя, а запуская мотор, пираты тут же догнали бы ее и вытащили или просто утопили, налетев шхуной. Также их удивляло большое количество выстрелов, значит, пираты не попадали в цель.

Ясина голова больше на поверхности не появлялась. Прошло минут пять. Самый внимательный осмотр моря не обнаружил девочки ни рядом со шхуной, ни вдалеке. Самый ловкий ныряльщик не смог бы так долго пробыть под водой. Он также не мог оставаться незаметным на поверхности моря при солнечном свете. Единственный вывод, который можно было допустить и который захватчики сделали: девочка убита или тяжело ранена, и она утонула.

Больше она их не интересовала. Теперь Анч приказал мотористу встать к машине, а Марку к рулю. Ни тот, ни другой не сдвинулись с места.

– Вы забыли свое обещание! – злясь, крикнул шпион.

– А вы свое, – ответил Левко.

– А-а-а! – Он вспомнил. – Моторист может подойти и осмотреть трупы.

Левко опрометью бросился к шкиперу и склонился над ним. Стах лежал в луже крови. Левку никогда не приходилось иметь дело с ранами, но поскольку была пробита правая сторона груди, у него появилась надежда, что Стах будет жить. Ему с трудом удалось кое-как перевязать и перетащить его в рубку. Анч ругался и подгонял моториста. Пока Левко перевязывал Стаха, шпион разрешил Марку осмотреть Андрея.

Рулевой тоже лежал неподвижно, как бревно. Марко долго осматривал его, пока, наконец не нашел тоненькую струйку уже засыхающей крови за ухом. Очевидно, пуля попала в голову и сразу убила Андрея насмерть. Но когда Марко положил руку на его спину, то почувствовал, будто сердце еще бьется. Тогда он стал внимательнее присматриваться к ране. Увидел, что пуля пробила ухо и зацепила голову, но насколько глубоко, сказать наверняка не мог. Анч кричал, чтобы тот возился быстрее. Марко, так наверняка и не зная, жив ли рыбак, но почти уверенный в этом, быстро отволок Андрея в рубку.

– Мертв? – спросил Анч.

Юнга кивнул головой.

– Так выбросьте его за борт.

– Мы его похороним.

Анч промолчал, только на его губах промелькнула насмешливая улыбка.

Через пять минут после этого моторист запустил мотор, а Марко, встав к рулю, повернул шхуну на юг. Садилось солнце. Вдалеке, почти на горизонте, показался дымок корабля. Никто не шхуне не знал, что это «Буревестник» возвращается в Соколиную бухту.

«Колумб» покинул место, где так неожиданно погибла Яся. И только словно напоминание о том событии, в море осталось плавать вверх дном ведро, которое скатилось за борт, когда падал Андрей Камбала.

Анч и командир пиратской подводной лодки спаслись чрезвычайно быстро. Их за какую-то минуту выбросило на поверхность моря. Первые несколько минут они плохо себя чувствовали. Внезапно попав под давление восьми атмосфер, сразу почувствовали сильный звон в ушах, шум в голове, тяжело было дышать, но «подводный парашют» стремительно выносил их вверх, и с каждой секундой снижалось внешнее давление. Парашютные маски в значительной мере снизили его и таким образом защитили барабанные перепонки – иначе они бы полопались. Очень кратковременное пребывание под высоким давлением спасло их от кессонной болезни, этого страшного недруга водолазов. Обычно водолазов опускают на глубину в течение одной-полутора минут, а поднимают назад иногда несколько часов, в зависимости от того, сколько времени и на какой глубине они провели. На глубине, под увеличившимся давлением, кровь начинает растворять содержащийся в воздухе азот, который вдыхает водолаз. Если водолаза поднимать быстро, резко изменится внешнее давление, и азот мгновенно и очень быстро выделится из крови, кровь свернется, загустеет. И чем больше выделяется азота, тем страшнее последствия. Если водолаз какое-то время провел на глубине более сорока метров и его сразу поднять на поверхность, у него кровь пойдет изо рта, носа, ушей, полопаются барабанные перепонки, и все это закончится смертью. Спасти можно, лишь моментально опустив его обратно на ту же глубину, и потом медленно поднимать в течение нескольких часов, или поместив в специальную декомпрессионную камеру, в которой искусственно повышают давление, накачивая туда воздух. В таком случае дело может закончиться лишь очень сильными болями.

Для шпиона и пирата самым страшным был первый момент, когда они переходили из лодки в воду, из обычного атмосферного давления под давление восьмидесятиметрового слоя воды, но их «парашюты» были рассчитаны на стометровую глубину, и это гарантировало им спасение.

Следом за ними в воздух взлетел с веслом-поплавком клипербот. Он не был надут. Если бы они надули клипербот, то его сразу бы раздавило давлением воды на глубине. Резиновая оболочка клипербота могла бы выдержать давление только в том случае, если бы его надули сжатым воздухом, но тогда бы он лопнул на поверхности, словно бомба, как лопаются глубоководные рыбы, которых гидробиологи иногда вытаскивают своими драгами из морских глубин.

И хоть подъем прошел довольно легко, все же в первый момент Анч едва не потерял сознания. Рыжий командир, который в свое время тренировался так подниматься, пусть и с меньшей глубины, лишь немного оторопел, но сразу же подплыл к шпиону и помог тому прийти в себя. В первую минуту они не заметили вокруг себя ни одного судна. Но когда, надув клипербот, умостились на нем, Анч первым рассмотрел на расстоянии около мили рыбацкую шхуну и, несмотря на шум в ушах после подъема, услышал тарахтение мотора. В их планы никак не входило встречаться с судами, особенно теми, что больше моторных шхун и где можно ожидать большого количества людей. Не желая, чтобы их заметили, начали грести в сторону от шхуны.

Где именно они находились, пират-командир сказать Анчу не мог, потому что после обстрела глубинными бомбами на подводной лодке были повреждены лаг и курсограф. Ползая по грунту, ориентировались только по компасу и указателю глубины. Пират ждал, когда непрошеная шхуна отойдет подальше, и тогда он по солнцу определит их точное местонахождение. Для этого он захватил с собой в маленькой коробочке необходимые инструменты.