– Обойдемся, – огрызнулась она, свернула за угол и зашагала прочь.

Миссис Гардинер крикнула с крыльца:

– Отстань от моего сына, Айви Харт!

Не обращая внимания на ее крик, я нагнала Мэри Эллу.

– Что значит «обойдемся»? – спросила я ее.

Она не сбавляла шаг, и мне пришлось поднажать, как ни трудно мне это теперь давалось.

– Она сказала, что может вышвырнуть нас вон, – сказала я, зная, что о плохом лучше не вспоминать. Но ничего хорошего придумать было нельзя, а заставить ее говорить хотелось. Мой ход ничего не дал: она не удостоила меня ни единым словечком.

К нам приближался один из голубых гардинеровских пикапов.

– Только не это! – простонала я. Видеть Гардинера мне хотелось ничуть не больше, чем его жену. Было бы везением, если бы за рулем оказался Эли; потом я вспомнила, что Эли сейчас полагается быть в школе.

Внезапно Мэри Элла отдала мне муку.

– Держи!

– Не можешь нести? – спросила я. – Вообще-то я уже несу ребенка.

Мэри Элла не ответила. Голубой пикап, казалось, гипнотизировал ее, она не сводила с него глаз. Я тоже посмотрела в ту сторону. Пикап явно был гардинеровский. Нам лучше было бы спрятаться, но мы как назло торчали на открытом месте. Пикап мчался, окутанный пылью. Убедившись, что он быстро проскочит мимо, я приготовилась к выдоху облегчения.

Когда пикап почти поравнялся с нами, Мэри Элла вдруг выбежала на дорогу прямо перед ним. Я выронила мешок с мукой и взвизгнула. Тормоза тоже завизжали, пикап вильнул, но все равно сбил мою сестру и наехал на нее. Я орала, не в состоянии остановиться. Потом в глазах почернело, в голове стало пусто. Мне казалось, что я буду с Мэри Эллой, где бы она ни очутилась.

Я печатала свои заметки, как вдруг из-за двери кабинета послышались возня, возбужденные голоса, переросшие в крики. Шарлотта отправилась к врачу, Пола, Гейл и Фред были на выездах, и офис был в моем распоряжении, то есть в моем и Барбары. Я вскочила и бросилась к двери, но прежде чем я дотянулась до ручки, дверь сама распахнулась, и в кабинет ворвалась Айви, размахивающая кулаками. Прежде чем я схватила ее за руки, она успела засветить мне кулаком в скулу.

У нее за спиной маячила Барбара.

– Я вызову полицию, – предложила она.

– Не надо. – Айви пыталась меня пнуть, я увертывалась. Один удар все-таки пришелся мне под коленку, и я чуть не выпустила ее руки.

– Айви! – Я пыталась заставить ее смотреть на меня, но ей на глаза упали волосы, к тому же ей было не до того: она билась об меня, как раненый зверь о решетку клетки. – Да успокойся ты! Давай поговорим!

Слезы проделали борозды на ее грязных щеках. Как же ее разнесло за те недели, что я ее не видела! А не видела я ее, хотя и бывала в их доме, потому что она старалась не попадаться мне на глаза.

– Нет, правда, миссис Форрестер, лучше я вызову полицию, – повторила Барбара.

Я машинально подтянула Айви ближе, вместо того чтобы оттолкнуть, и она вдруг с рыданием прильнула ко мне. Я покрутила головой.

– Все в порядке, – сказала я Барбаре. – Пожалуйста, закройте дверь.

Недовольная Барбара вышла, хлопнув дверью. Я обнимала плачущую Айви, упершуюся в меня своим раздутым животом. Как она сюда попала? В нашу последнюю встречу она переживала из-за заявки и из-за Уильяма, но не до такой же степени! Случилось что-то еще. Я сразу подумала про ее бабушку.

– Нонни?.. – спросила я. – Объясни, что случилось.

– Мэри Элла… – пробормотала она у меня на плече и добавила еще какое-то неразборчивое словечко.

– Объясни толком, в чем дело!

Она отшатнулась.

– Она умерла! – крикнула она, и я испугалась, что сейчас она снова меня ударит. – Лучше бы вы ее застрелили!

Мне стало нечем дышать. Я упала в кресло.

– Сядь! – велела я Айви.

Айви села на стул с прямой спинкой и закрыла ладонями лицо.

– Объясни, что случилось. – Я хотела дать ей платок, но она ничего не замечала, и я положила платок ей на колено.

Она уронила руки.

– Она бросилась под пикап мистера Гардинера, – сказала она злым голосом. – Нарочно!

– Почему?! Почему она это сделала?

– Потому что вы испортили ей жизнь! – крикнула она, снова обливаясь слезами. – Вы забрали малыша Уильяма! И так устроили, что она больше не могла иметь детей.

Господи!.. Я схватилась за подлокотники. Я упустила кое-что очень важное. Важное – и ужасное. Сосредоточилась на Айви и проглядела степень уныния Мэри Эллы. Напрасно я сказала ей правду об операции. Надо было догадаться, что она с этим не справится!

– Как ты сюда попала? – спросила я.

– Меня привез Эли.

– Где он? – Мне нужно было поговорить с ним, попросить не спускать с нее глаз.

– Не ваше дело. Как я вас ненавижу! – Она закашлялась. Я наклонилась к ней, тронула за колено.

– Я все понимаю. Я бы чувствовала то же самое, но Мэри Элла была…

– Со мной вы этого не сделаете! – Айви топнула ногой, и моя рука слетела с ее колена. – Чтобы никакой операции! Не смейте, не то я тоже убьюсь.

– Ты этого не сделаешь. У тебя будет свой малыш, ты ему нужна…

– Бросьте! Вы его у меня отнимете.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но испугалась, что она может оказаться права. У меня было слишком мало власти.

– Я помогу, чтобы он получал необходимый уход, и тогда этого не произойдет. – Я говорила это, сама себе не веря. Я обещала добиться для них права посещать Уильяма, но ничего не смогла сделать. Я говорила Айви, что устрою так, чтобы она могла продолжить школьное образование, оставаясь дома, но и здесь ничего не достигла. Почему она должна довериться мне в этот раз?

– Не могу поверить, что моей сестры не стало! – Она снова расплакалась. – Вернусь домой, а ее там нет…

Как же мне было знакомо это чувство!

– Ее вообще нигде не будет. Даже на небесах. Бог не прощает самоубийц.

– Я в это не верю, – сказала я.

– Ничего вы не знаете! – Она покачала головой. – Это-то я теперь понимаю. Ничего не знаете, а ведете себя так, как будто вы – бог. – У нее задрожал подбородок. – Пожалуйста, не делайте этого со мной! – взмолилась она. – Не надо операции!

Я не могла вынести страха у нее в глазах.

– Хорошо, – сказала я, удивив ее и сама удивившись. Я должна была найти способ забрать заявку.

Она тут же перестала плакать и уставилась на меня.

– Обещаете? – Видно было, что она совершенно мне не доверяет, но мое обещание было лучшим, на что она могла надеяться, и она отдавала себе в этом отчет.

– Обещаю.

В этот раз я просто не могла ее подвести.

Машин было всего две, не считая пикапа Гардинера, стоявшего на дороге, пересекавшей старое кладбище. Я увидела в отдалении кучку людей, вставших кружком вокруг могилы. Я остановилась за пикапом и, не выпуская из рук руль, стала думать, хватит ли у меня смелости. В прошлый раз в гробу, который опускали в могилу, лежало тело моей сестры. Неужели обе умерли из-за меня? Я никогда не избавлюсь от чувства своей вины!

Я вылезла из машины, расправила черное платье и заковыляла по пожухлой траве. Я уже различала Винону, Айви, Литу, группу цветных мужчин – видимо, Джорданов. Чуть в отдалении стоял высокий белый – наверное, Гардинер. Подойдя ближе, я увидела рядом с ним женщину, его жену. Я подумала, что Мэри Эллу хоронят рядом с ее отцом, так же как Терезу, зарытую рядом с нашим папой.

Священник воздевал к небу руки, в прозрачном октябрьском воздухе разносился его выразительный голос, хотя слов я еще разобрать не могла. Что он может сказать о Мэри Элле? Все были о ней невысокого мнения. Для священника она, наверное, была грешницей. Скорее всего он никогда не видел той чистой любви к Уильяму, которой были полны ее глаза. Ребенок был ее единственной отрадой – ребенок, которого мы у нее отняли. Вынуждены были отнять.

Меня заметили, несколько голов повернулись в мою сторону. Эли зашагал ко мне решительной походкой, не обещавшей ничего хорошего. Приблизившись, он поднял ладонь, как стоп-сигнал. Я замерла на месте.