Эмма уставилась на Реджину, которая смотрела на свои руки. Эмма могла бы солгать, но она полагала, что Реджина будет в состоянии прочитать ее. Да и, возможно, у брюнетки есть своя собственная суперсила распознавания лжи.

— Я… — колебалась Эмма, — я…боюсь одиночества.

Реджина понимающе кивнула, а затем указала Эмме продолжить. Реджина знала, что одно неверное слово может сломать блондинку и любой шанс на помощь.

— Я чувствую себя так чертовски одиноко, — прошептала Эмма, заливаясь слезами, — и не говори, что это не так, потому что я…одиночество не определяется людьми, которыми ты окружен…

— Нет, — как аргумент, ответила Реджина, — ты можешь быть одинока в комнате, полной людей. Одиночество — это чувство.

— Да, — кивнула Эмма, смотря на Реджину.

Они обе смотрели друг-на-друга, пока Реджина не прервала этот момент

— Это все началось с меня, не так ли?

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась Эмма.

— Потому что я сделала тебя законным опекуном Генри, — объясняла Реджина, — или потому, что я воспроизвела события, которые напомнили тебе о жизни в приемных семьях? Ну или и то, и другое.

— Это не твоя вина, а моя, — грустно покачала головой Эмма, — я единственная, кто все испортила. Я даже сама этого не понимала половину времени.

— Тогда позволь тебе помочь, — предложила Реджина, — ты чувствуешь себя одинокой, будто ты никому не принадлежишь.

Эмма кивнула в знак согласия.

— Будто все, что ты имеешь, отнимают у тебя? — спросила Реджина.

— Да, — дрожащим голосом ответила Эмма. Все ее лицо было заплаканное.

Реджина облизала губы, попытавшись что-то сказать, а затем посмотрела на Эмму:

— Ты не хочешь выйти из машины? Я немного обеспокоена тем, что ты не убираешь ногу с тормоза, и мы приближаемся к черте.

Эмма моргнула, осознавая ситуацию, а затем, резко остановившись перед чертой, попыталась припарковать автомобиль.

— Спасибо, — облегченно выдохнула Реджина, — Эмма, я не собираюсь прикидываться, словно я понимаю, что происходит у тебя в голове. Но не думай, будто я не понимаю тебя, ведь я испытывала подобные чувства, и скажу тебе честно — бегство не поможет.

Эмма покачала головой, отводя взгляд от Реджины.

— Хорошо, — пожала плечами Реджина, — на этот раз оно и поможет, конечно. Уехать от родителей, Генри и от меня, остановит нас от способности причинить тебе боль, предотвратит твои чувства от боли. Но что по поводу того, куда ты собираешься? Что будет, когда твои эмоции и привязанность к Сторибруку погаснут, но ты создашь эмоциональную привязанность к кому-то другому, а затем…что-то вызовет эти чувства снова? Что тогда?

— Я не знаю, — сердито выплюнула Эмма.

— Да ладно тебе, Эмма, — вздохнула Реджина, — у тебя должен быть лучший ответ, чем этот!

Эмма со злости кусала губу, смотря в окно, лишь бы не встретиться взглядом с Реджиной.

— Как бы мне ни было больно говорить это, — Реджина закатила глаза, — ты замечательная с Генри. Он…он испорчен, я знаю. Он замечательный, добрый и заботливый маленький мальчик, но он испорчен и он не всегда знает цену своим действиям. Он очень тебя любит и ты важна в его жизни. Он нуждается в тебе. И Грейс, ты с ней такая хорошая, — улыбнулась про себя Реджина, — и как ни странным это может показаться…я хотела попросить тебя быть ее крестной, в случае если что-нибудь случится со мной.

— Ну, или вдруг тебе она наскучит, и ты решишь отдать ее, — издевалась Эмма.

От этих слов Реджина была вне себя от ярости.

— Я бы не сделала такого. Ты знаешь, что такое отказ, и ты точно знаешь, как я себя чувствовала, когда ты отобрала у меня Генри. Ты думаешь, я не чувствовала себя одиноко, как ты чувствуешь себя сейчас? Никчемность, депрессия, и постоянные мысли о том, что ты недостаточно хороша. — кричала Реджина.

Посмотрев на свои колени, Эмма закрыла глаза

— Мне жаль, Реджина. Мне не следовало этого говорить.

Реджина вздохнула пару раз, пытаясь себя успокоить.

— Я знаю, есть много вещей, которые мы не должны были друг другу говорить. Или делать, — она посмотрела на Эмму, — но сейчас мы здесь. Так что упреки в сторону, ведь я хочу помочь тебе, Эмма. Пожалуйста, позволь мне помочь.

— И как ты предлагаешь сделать это? — горько рассмеялась Эмма.

— Через знание и понимание того, что ты больна, — призналась Реджина, — и ты нуждаешься в лечении.

— Больна? — нахмурилась Эмма, а затем до нее дошло, что имела в виду Реджина, — ты имеешь в виду…имеешь в виду, психически больна?

Реджина кивнула, ожидая, пока Эмма разберётся в своих чувствах. Медленно повернув голову, блондинка смотрела на Реджину

— Я думаю, ты права…я…больна.

Реджина с облегчением вздохнула. Ведь Эмма не стала возмущаться и приняла эту информацию. Понимая, что это было непросто, что, возможно, есть способ справиться с этим, и у нее есть поддержка и помощь.

— Я не собираюсь на прием к Арчи, он же сверчок, — твердо настояла на своем Эмма. Это настолько смешно звучало, что Реджина рассмеялась во весь голос. Удивленно глядя на смеющеюся брюнетку, Эмма воспроизвела в голове все, что только что сказала, и сама рассмеялась.

— Согласна, — улыбнулась Реджина, — но…ты позволишь мне помочь?

— Я не знаю, чем ты сможешь помочь, — в смятении смотрела Эмма на Реджину.

Реджина пожала плечами.

— Впрочем, как и я, но я хочу попытаться. Я знаю как это, когда ты окружен семьей, но одинок, слаб и одинок. Абсурдно чувствовать себя подобно тому, будто землю уводят у тебя из под ног, и самые ужасные страхи и опасения выходят наружу и осуществляются.

— Точно, — вздохнула Эмма.

Реджина заерзала на сиденье, пододвигаясь немного ближе к Эмме

— Ты боишься быть одинокой, потерять свою семью…, - махнула она рукой, пытаясь подобрать нужные слова, — которая так тебе нужна, верно?

Заметив кивок Эммы, Реджина продолжила:

— Все, что ты сейчас делаешь, это отдаляешься от семьи, это саморазрушительный процесс. Ты должна принять себя, послать к черту страх.

— Я…я не могу, — в страхе заикалась Эмма, — я…я не знаю, что будет со мной, если меня снова отвергнут, — печально призналась она.

— Тебя не отвергнут, — умоляла Реджина.

— Я не соглашусь с этим, — покачала головой Эмма.