— Разлом приближается, — низким голосом предупредил Библиарий. — Я чувствую, как истончается кровавый занавес. Я слышу голоса зверей, которые живут с другой стороны. Они голодны. Я чувствую это. Они чувствуют ужас этого мира и жаждут его.

— Возможно, нам придётся пробивать путь к отступлению на громовой ястреб, — сказал Леенхарт. — Он менее чем в миле от северо-западных ворот.

— Этот путь мы используем в крайнем случае, — ответил Гессарт. — Я бы предпочёл не расходовать последние боеприпасы в борьбе с мятежниками только для того, чтобы остаться безоружными перед демонами. Есть другой путь, менее рискованный.

— Что ты задумал? — спросил Леенхарт.

— Это не твоё дело, — отрезал Гессарт. — Будь готов выдвигаться по моему приказу.

— Конечно, — сказал Леенхарт. — Ты же знаешь, малое доверие имеет большие последствия.

Вместо ответа Гессарт бросил на Космического Десантника угрюмый взгляд, и Леенхарт стремительно отступил, присоединившись к товарищам возле главной двери.

— Какие твои намерения, отступник? — высокий голос Му'шана прозвучал в зале.

Гессарт зашагал к Имперскому командующему и остановился перед ним, заслонив старого правителя своей тенью. Он посмотрел вниз на высушенного сановника и задался вопросам, как такое ветхое существо получило титул суверенного правителя Хелмабада.

— Не я отдал свой мир повстанцам, — сказал Гессарт. — Вина за всё, что здесь случилось, лежит на тебе. Твоя неспособность к исполнению воли Императора привела к уничтожению.

— Ты обвиняешь меня в непредусмотрительности, но в то же время предполагалось, что именно вы станете нашими спасителями, — Му'шан говорил тихо, но с вызовом. — На что надеяться человечеству, если его величайшие воины забывают свои клятвы и ставят своё выживание превыше долга?

— Ты мне говоришь о моих обязанностях? — сказал Гессарт с насмешкой. — Как случилось, что три четверти граждан восстали против твоего правления? Объясни мне, почему Астартес должны проливать свою кровь, чтобы спасти правление человека, который сам его не защищает?

— Если я слаб, то такие как ты должны оставаться сильными, — сказал Му'шан, сбросив свой капюшон, показывая худое, морщинистое белое как алебастр лицо. Его глаза были тёмно-синими и выражали решительность, когда он взирал на Гессарта. — Если я пал, то из-за своей человеческой слабости. Вы были созданы, чтобы быть лучше, чем люди: сильнее, более просвещённые, надёжные и неустрашимые. Многое было утеряно за эти десять тысяч лет, что ангелы войны Астартес считают защиту человечества ниже своего достоинства.

— Неужели люди пали так низко, что всегда рассматривают Астартес как лекарство от любой болезни, которой страдает человечество? — ответил Гессарт. — Мы ведём войну, защищая человечество. Расу, а не одного индивидуума. Разве Император предоставил тебе такую большую власть, что предназначение наших жизней — защищать тебя ещё несколько часов, когда мы смогли бы жить и спасти миллиарды других?

Му'шан медленно и неловко встал. Губы сжаты. Его голова доставала только до груди Гессарта. Спина была сгорблена, и когда он протянул руку, чтобы коснуться орла на броне Гессарта, можно было увидеть скелет его конечности.

— Если оцениваешь битвы только числами, то ты уже потерян, — сказал Му'шан. — Под грудой мускулов и сращенных костей бьётся сердце человека. Оно тебе не говорит — то что ты делаешь — не правильно?

Гессарт мягко убрал руку командующего, испугавшись, что Му'шан был настолько хилым, что даже такое лёгкое касание может поломать его кости.

— Я тоже читал Tactica Imperialis, — сказал Гессарт. — В ней также сказано «Простая резня твоих противников, не заменит настоящую победу». Сердце человека может биться в моей груди, но рядом с ним бьётся второе — Космического Десантника. Мы не похожи. У нас разные обязанности. Ты просишь меня быть человеком и пожертвовать своей жизнью ради тебя. Природа галактики требует, чтобы я был больше, чем человек и жил, чтобы сражаться в других битвах. Признай поражение. Наши смерти не предотвратят его. Прими смерть, больше нет смысла продолжать это отчаянное обсуждение. Я больше не буду тебя слушать.

Гессарт отвернулся и услышал хрип Му'шана, когда тот снова сел. Его уши также уловили топот тяжёлых ботинок снаружи, и мгновение спустя стражи двери разделились, чтобы пропустить Виллуша, Хейнке и трёх других Космических Десантников. Они несли тела четырёх человек в порванных шинелях с оторванными инсигниями. Повстанцы.

— Тайло! — позвал Гессарт, когда заключённых просто бросили в центре зала.

Апотекарий подошёл к пленникам и, осмотрев их, кивнул в подтверждение того, что они всё ещё живы.

— Поднимите их, — сказал Гессарт.

Виллуш прошагал через помещение к куче корзин и бочек в одном из углов, и быстро вернулся со стаканом воды. Он плеснул содержимое на лица людей, которые вернулись в сознание со стонами и кашлем. Они посмотрели на Космических Десантников, которые возвышались над ними. Их глаза наполнил ужас.

— Слушайте и не перебивайте, — бросил Гессарт. — Делайте то, что я скажу, и вам сохранят жизнь. Любое неповиновение, и вы умрёте.

Люди понимающе закивали.

— Хорошо, — сказал Гессарт, приседая перед заключёнными. Сочленения его брони заскрипели, когда он это сделал. Он повернулся к Хейнке. — Включи вокс передатчик.

Хейнке без вопросов направился к нишам в стене и быстро вернулся, неся в руке передатчик. Он поставил его возле Гессарта и опустился на одно колено.

— С кем соединять? — спросил Хейнке.

Гессарт посмотрел на заключённых со злой улыбкой.

— С врагом.

Пленники Гессарта с желанием дали командные частоты, и после нескольких посланий Космические Десантники добились связи с теми, кто возглавлял повстанцев.

— С кем я разговариваю? — спросил Гессарт. Вокс передатчик полностью скрывался в его огромном кулаке.

— Серайн Ам'хеп, Третий Апостол Пробуждения, — стальной голос протрещал в ответ.

— Третий кто? — фыркнул Леенхарт. — Невероятно!

Гессарт призвал его к тишине и нажал кнопку передачи.

— Вы уполномочены разговаривать с нами? — спросил Капитан.

— Я член Революционного Совета, — ответил Серайн Ам'хеп. — Рядом со мной находятся Четвёртый и Восьмой Апостолы, и мы говорим от имени всех членов.

Наконец-то! — Сказал Гессарт. Он начал кружить вокруг заключённых. — У меня есть желание завершить этот конфликт.

— Вы хотите обсудить сдачу? — в голосе Ам'хепа явно читался скептицизм.

— Конечно нет, — сказал Гессарт.

— У нас нет возможности взять всех вас под стражу! — отозвался Леенхарт через плечо своего командира.

Гессарт бросил хмурый взгляд и бессловесно указал на стражу у ворот. Леенхарт угрюмо кивнул и направился туда.

— Давайте говорить начистоту, — сказал Гессарт. — Я хочу гарантировать наше безопасное отбытие взамен на Имперского Командующего Му'шана.

— Что? — слабый крик Му'шана раздался в углу помещения.

Удивление читалось на лицах многих Космических Десантников. Никз просто мрачно кивнул с мрачной улыбкой.

— Вы отдадите неверного Му'шана нашему правосудию? — спросил Ам'хеп.

— Когда мы уйдём, вы сможете свободно войти в гробницу и взять её под свой контроль, — сказал Гессарт.

— Почему мы должны позволить вам свободно уйти? — сказал Ам'хеп. — У нас есть силы уничтожить гробницу в любое время.

— Ваше право расходовать жизни тысяч последователей, чтобы попытаться сделать это, — сказал Гессарт. — Я уверен, что их смерти не разочаруют остальных.

Последовала долгая пауза, когда Ам'хеп несомненно советовался со своими товарищами. Гессарт взглянул на трон, на котором восседал дрожащий Му'шан. Его полные ненависти глаза впились в капитана Космических Десантников. Гессарт проигнорировал его и отвернулся.

— Какие гарантии вы нам дадите, что не заберёте каким-нибудь способом Му'шана с собой? — спросил Ам'хеп.

— Никаких, — ответил Гессарт. — Однако если вы попытаетесь обмануть, то подумайте, что мой ударный крейсер на орбите засёк ваш сигнал, и возможно уже сейчас направляет свои пушки на ваши позиции. Если что-то случиться, когда мы покинем гробницу, он сотрёт ваш лагерь в пыль и вас вместе с ним.