С тех пор как повелитель Сигизмунд собрал первый и самый большой военный флот ордена и начал величайший из крестовых походов Адептус Астартес, космическим десантникам Чёрных Храмовников претила мысль о единственном домашнем мире. Они ревностно защищали свои планеты и замки, поскольку те были крайне необходимы для существования основанного десять тысяч лет назад ордена. Сигизмунд был Имперским Кулаком, но Храмовники чтили его как первого верховного маршала, основавшего орден святых воинов после проклятых дней Ереси Гора. В те тёмные дни Империум раздирали на части и подвели к грани забвения. Чтобы спасти человечество Император пожертвовал собой на боевой барже магистра войны, повергнув любимого сына.

Эти миры использовали и как перевалочные пункты для флота — ведь по сути именно на нём и размещался орден. И на каждой планете Империума, которую завоевали или освободили Чёрные Храмовники, они возводили замок. Могучие величественные древние цитадели были непередаваемо мощными бастионами, которые оказались столь же непоколебимыми, как и рьяная вера рыцарей. Не было более верных и святых воинов за всю десяти тысячелетнюю историю Империума.

Но когда военный флот маршала вернулся из паломничества по субсектору Аполлон, то обнаружил Солемн и его древнюю крепость-монастырь в лапах грязных ксеносов. Флотилия Бранта — громадные боевые баржи, ударные крейсеры и корабли сопровождения — обрушила божественное возмездие на наглых богохульников.

Стоявшего на мостике флагмана командующего Лугнасадского крестового похода захлестнула всепоглощающая ненависть к зелёнокожим. Ярость охватила всё его огромное генетически усовершенствованное тело.

— Клянусь всем святым, — произнёс маршал, — что за надругательство над славным орденом ни один из богохульных подонков не избежит моего гнева и гнева Императора! — Он ударил кулаком в латной перчатке по командной кафедре, за которой стоял, и расколол резной гранит. — Клянусь именем Императора, именем нашего основателя Рогала Дорна и почтеннейшим именем лорда Сигизмунда! Все ксеносы до последней твари падут и сгорят в адском пламени нашей мести!

Десантная капсула неслась сквозь атмосферу, борясь с ураганными высотными ветрами. Пристёгнутые ремнями безопасности апотекарий Кольбер и его свита могли только молиться о благополучном приземлении Повелителю Человечества, своему генетическому отцу Рогалу Дорну и святым основателям ордена. Они и молились — распевали медитативные мантры, заполнив священным эхом визжащий спускаемый аппарат, пока капсула стремительно приближалась к поверхности осквернённого Солемна.

Солемн был планетой p-класса, столь же мрачной и строгой, как и её имя.

Считается, что люди впервые заселили его в далёкие тысячелетия Тёмной Эры Технологий, в почти мифические времена до Эпохи Раздора. Этот мир одолевали бури, на самом большом континенте господствовал умеренный климат и почти всё время шли непрекращающиеся дожди — десять месяцев из тринадцатимесячного года. Население Солемна, проживавшее за пределами высоких стен огромного святилища Храмовников, было выносливым и угрюмым. Они жили феодальным укладом, разводя овец и всевозможный домашний скот, работая в каменоломнях и шахтах, и заготавливая древесину в лиственных и хвойных лесах, которые покрывали обширные пространства сырого плоскогорья.

Благодаря системе небольших королевств и вассальных лордов процветало самоуправление. Но именно кастелян замка был истинным повелителем и фактическим губернатором Солемна, представляя на планете огромный Империум. Она платила десятину воинами для Адептус Астартес и непоколебимой верой населения, которое согласно последней переписи Муниториума насчитывало несколько миллионов. И разумеется имперская организация получила разрешение на перепись у священного братства.

Тысячу лет назад Храмовники прибыли сюда, дабы уничтожить культ коварных генокрадов, которые держали почти всю планету в нечестивой хватке. Жители помнили только легенды о тех событиях, но рыцари никогда не забывали преступлений против населения охватывающего всю галактику Империума Его Славного Королевского Величества. Искоренение культа ксеносов изобразили на стенах великолепного зала Героев в цитадели ордена, как и другие битвы космических десантников, называвших Солемн домом.

Когда мысли апотекария сосредоточились на подвергшемся нападению мире, Кольбер задумался о судьбе действующего кастеляна замка лорда Хэгана. В самый последний момент древние двигатели вспыхнули, десантная капсула замедлила скорость над разрушенной крепостью и приземлилась с глухим звуком, от которого задрожала земля.

Со звучным лязгом открылись опалённые жаром переборки, и апотекарий выскочил из пласталевой капсулы. Он чуть не остановился, когда увидел в дыму силуэт крепости.

Цитадель Храмовников простояла двести поколений. Сейчас от неё остались только почерневшие, разбитые, обгоревшие и превратившиеся в стекло развалины похожие на кости какого-то доисторического зверя, окоченевшего на ледяных пиках Ламмаских гор, возвышавшихся в ста километрах отсюда.

Замок был самым большим строением на захолустном Солемне. Сейчас он стал не более чем обломками былой славы и жестоким напоминанием о разрушительной мощи орочьей крепости-астероида, с которой совсем недавно столкнулись рыцари. Несмотря на то, что он простоял тысячу лет и за свою долгую историю выдержал осады пиратов-эльдар и хаоситских отступников, орда зелёнокожих обрушила древние стены всего за день.

Огромная воронка перед замком обнажила земную кору планеты. Там приземлилась воистину колоссальная орочья скала.

Когда апотекарий смотрел на картину опустошения, яростная ненависть, которую Кольбер испытал увидев грубые террористические корабли армады зелёнокожих, вернулась в десятикратном размере.

— Найдите хоть одного выжившего человека! — закричал Храмовник и показал редуктором на разрушенный остов крепости.

Удвоив усилия, почётная стража апотекария начала взбираться по склону направляясь к уничтоженным внешним укреплениям. Холм срезали до каменных пород, по темным, спекшимся в стекло шрамам было видно, что энергетические лучи легко прошли сквозь почву и исполосовали обнажённый гранит.

Доспех Кольбера сильно выделялся среди боевых братьев. Их древняя силовая броня была почти полностью чёрной, кроме нескольких контрастирующих белых или красных деталей. Доспех апотекария был белым. Воин двигался подобно призраку среди космических десантников в чёрной броне.

Десантные капсулы мрачным чёрным дождём пролились на склон. Храмовников обуяла ярость, их души переполнял огонь битвы, стремившийся вырваться в схватке с орками. Флот ксеносов не смог противостоять превосходящей мощи кораблей крестоносцев и убрался из системы под прикрытием богохульного скитальца.

Но похоже оставшиеся на Солемне орки не беспокоились о своём бедственном положении или просто ещё не поняли, что их бросили и что преисполнившиеся ужасающей силы Чёрные Храмовники скоро обрушат на них яростную месть. Независимо от тех ужасов, которые постигли павший замок и его защитников — не один зелёнокожий не выживет, чтобы похвастаться участием в жестоком разрушении.

Перед крепостью стояла массивная надвратная башня, большая как замки местных феодалов, день за днём надзиравших за жителями с позволения Храмовников. Сейчас от неё почти ничего не осталось.

Кольбер мчался в атаку через разбитую башню, на миг ветер унёс горящую в воздухе золу и рыцарь заметил неуклюжих зелёнокожих, которые мародёрствовали среди трупов защитников замка. Твари собирали оружие и срывали части брони с тел защитников.

Апотекарий ощутил в животе комок гнева и горя, когда увидел, как самый большой орочий подонок попытался вырвать болтер из смертельной хватки одного из космических десантников. Храмовника завалило несколько тонн камней, а огромный лепной выступ с крестами ордена разбил ему голову.

Боевой клич ордена сорвался с губ Кольбера.

— Без пощады! Без сожалений! Без страха! — глубокий бас скорее напоминал рёв быка.