— Удачи. Я знаю, какой ты совершил выбор. Он делает тебе честь. Но не думай, что это наша последняя встреча. Мы увидимся снова, Кергис. Я на это рассчитываю.

— Надеюсь, ты прав, арбан, — тихо ответил Кергис. — Все сложится так, как сложится. И что бы ни случилось, знай, что я всегда ценил твои советы.

Их руки разошлись. Больше сказать было нечего. Кергис отвернулся и занял место во главе отделения. Взмахнув рукой, он отдал приказ двигаться. Миновала уже половина ночи, и они не могли позволить себе терять ни минуты. До цели оставалось семь километров дороги.

Он все же оглянулся, когда шел с отделением по тропе через овраг. Балат, глубокомысленно кивая, совещался с одним из своих скаутов. Затем овраг вильнул, и Кергис потерял старого наставника из поля зрения.

Он не думал, что увидит его снова.

Проникнуть в тыл Игниса Монса оказалось проще, чем ожидал Кергис. Хотя предупреждения Балата о повышенной активности противника подтвердились, караульные посты и патрули, охранявшие подходы к твердыне врага, были на удивление плохо организованы и выполняли обязанности спустя рукава. Кергис не сомневался, что вражеские войска будут фанатично драться до последнего человека, чтобы отразить имперское завоевание. Но когда дело доходило до более монотонной части военного дела: ночных патрулей и долгих скучных часов в карауле — заметно сказывалось отсутствие дисциплины.

Даже когда Кергис с отделением приблизились к нижним склонам Монса, недостатки в организации вражеской обороны — те же самые — уже были очевидны. Любой мало-мальски компетентный командир приказал бы расчистить пространство, чтобы, обороняясь, простреливать каждый сантиметр поверхности. Сейчас же всю территорию покрывали каменистые выходы породы, заплатки жесткого кустарника да кое-где невысокие выступы застывшей лавы.

Неровности ландшафта позволили отделению незаметно подобраться к самой цели. Караульные на постах были невнимательны, и люди Кергиса достигли Монса, ни разу не достав ножей.

Внезапно, когда Кергис уже взбирался по склону, он услышал приближающиеся голоса. Стараясь не шуметь, он дал знак своим людям оставаться в укрытии и сам нырнул в тень огромного валуна. Голоса становились отчетливее. Кергис ждал. В руке он держал нож с лезвием, затертым вулканической пылью, которая приглушала блеск.

Говоривших было двое. Когда вражеский патруль (а это был именно патруль) приблизился, Кергис начал различать слова. Патрульные тихо спорили, даже не пытаясь скрыть свое присутствие, и вскоре Кергис знал, что их назначили в патруль в наказание за ненадлежащее прочтение литании во время недавнего ритуального подношения. За эту неудачу каждый винил другого.

Они подошли еще ближе, и Кергис понял, насколько незначительным было их злодеяние по сравнению с тем, что стало его причиной, — закланием невинных людей в жертву богам Хаоса. Патрульных же больше беспокоило недовольство их непосредственного начальника.

— Старшой Грелл наказал нас ни за что, — бурчал тот, что слева. — Литания длинная, а иерарх читает так быстро — сложно за ним поспеть. Между прочим, сам старшой ее не лучше нас знает. Ему вообще плевая работенка досталась — держать блюдо для крови. Поостерегся бы, а то кто-нибудь шепнет иерарху, что он делает с жертвами, предназначенными для ритуала.

Это были его последние слова. Пропустив патрульных мимо, Кергис бросился на того, который говорил, закрыл ему рукой рот и перерезал ножом горло.

Заметив движение, второй патрульный повернулся к напарнику. При виде Кергиса его глаза расширились, он попытался поднять автоган, но умер задолго до того, как успел выстрелить. Из темноты за его спиной вынырнул Гурбан и проделал с ним то же, что Кергис с первым патрульным.

— Трупы заберем с собой, — шепнул Кергис Гурбану, осмотревшись и убедившись, что убийство патрульных прошло незамеченным. — Если бросить их в туннелях, намного меньше шансов, что их найдут.

Гурбан кивнул. Кергис не поблагодарил его за ликвидацию второго патрульного ни единым жестом, но Гурбан этого и не ждал. Зная, что бойцы неподалеку, Кергис был уверен, что один из них подстрахует его во время атаки. Если бы расположение оказалось другим и из-за внезапного прихода патруля открылось бы местонахождение одного из солдат, Кергис поступил бы точно так же, как Гурбан. Среди Белых Шрамов такие действия воспринимались как должное. Братья Астартес полностью полагались друг на друга.

Неподалеку остальная часть отделения вышла из укрытия. Жестом пригласив их подойти, Кергис дождался, пока все соберутся вокруг него.

— Вход в туннели там, — шепнул он, указав на часть склона поблизости. Посмотрев на лица воинов вокруг него, он отдал распоряжения нескольким бойцам: — Я пойду впереди. Осол, поможешь Гурбану нести тела. Дошин, присыпь кровь на земле и замети наши следы. Арик, ты идешь со мной. Остальные — за нами.

Группа рассыпалась, отделение принялось выполнять приказы командира. Взбираясь на склон вместе с Ариком, Кергис оставался начеку, высматривая врага. Нижняя часть Игниса Монса была почти ровной, но выше склоны вулкана становились круче.

В двух километрах впереди Кергис видел дымящуюся вершину Монса. Ее освещал тусклый красный отблеск озера лавы, скрытого внутри. Они поднимались по северному склону, и, хотя геотермальный комплекс располагался на южном, отделение строго соблюдало меры предосторожности. Самая опасная часть пути была еще впереди.

— Я вижу люк, — шепотом передал Арик сообщение по защищенному каналу вокса. — Он в низине, в тридцати метрах, три градуса на юго-юго-запад.

— Я его тоже вижу, — ответил Кергис. — Дай остальным сигнал держаться сзади, на случай если враг приготовил для нас какой сюрприз.

Пока Арик жестами передавал его приказы отделению, Кергис осторожно пересек склон.

Кратер вулкана и склоны были пронизаны туннелями для оттока горячей магмы и предотвращения извержения Игниса Монса. Те же самые туннели направляли магму для нагрева пара, который затем вращал турбины, производящие энергию для городов планеты. От имперских беженцев, спасшихся после падения Тефры VII, стало известно, что некоторые коридоры под Игнисом Монсом не использовались столетиями. Если информация была верной, Кергис со своим отделением мог с их помощью проникнуть в энергетический комплекс прямо под носом у врага.

Люк доступа в туннели располагался в неглубоком колодце из пласкрита для защиты от выбросов. Несмотря на это, его поверхность была выщербленной и ржавой. Похоже, им давно не пользовались.

Проверив сперва, не горячо ли, Кергис взялся за колесо, открывающее запор, и попробовал его повернуть. Люк держался крепко — задраенная столетия назад, внутренняя система явно заржавела. Постепенно увеличивая нажим, чтобы дарованной ему геносеменем силой не расколоть колесо прямо в руках, Кергису удалось медленно повернуть его на пол-оборота.

Пронзительный скрип открывающегося люка разорвал тишину ночи. Будучи готовы к тому, что на звук устремится половина патрульных Колыбели, Кергис и Арик на какое-то время затаились, тщательно осматривая окружающую территорию. Они не заметили никакого движения, — видимо, оставшиеся патрули были слишком далеко, чтобы их услышать.

— Быстро, — сказал Кергис. — Как только я дам отмашку, пусть отделение идет за мной. Не хочу испытывать судьбу дольше, чем это необходимо.

В темноте туннеля стояла тишина. Воздух был сырой и теплый, ощущался слабый запах серы, — видимо, из-за близости действующего вулкана, подумал Кергис. Информация, полученная от беженцев, подтвердилась: похоже, туннель не использовали.

Внутреннюю его поверхность покрывали потеки лавы, толстый слой пыли явно никто давно не тревожил. Выпрямившись, Кергис подал сигнал Арику, что все в порядке.

Вскоре к нему присоединилась остальная часть отделения. Когда внутрь проник последний воин, Дошин закрыл люк. Гурбан и Осол свалили тела патрульных к стене туннеля.

— Мы будем идти вперед колонной по одному, — сказал Кергис отделению, когда они были готовы двигаться дальше. — Если встретим врага, пустим в дело мечи и ножи. Болт-пистолеты использовать в самом крайнем случае. Эхо от выстрела может отозваться по всей длине туннелей и привлечь внимание.