Все смотрели на Карла, который вручил сияющей Лоре цветы, звонко поцеловал ее в щеку и весело добавил:

— А еще примите этот скромный подарок.

Карл протянул Лоре небольшую коробку. Лора незамедлительно открыла ее и достала красивый изящный подсвечник, выполненный из стекла.

— Лора, видите узор из тонких трещинок? — принялся объяснять Карл. — Это кракле. А красное стекло, из которого сделан подсвечник, называется гематион. А вот здесь, на ножке, обратите внимание, какой прозрачный рисунок! Профессионалы называют его дифания.

— Теперь я тоже могу считать себя профессионалом! Потому что запомнила ваши объяснения, Карл, на всю жизнь! — объявила Лора.

Когда она сама и все гости, и родители, и Стас налюбовались подарком Карла, она поставила в вазу цветы, а подсвечник — на рояль и, радостно улыбаясь, поблагодарила:

— Спасибо, Карл, за цветы и подарок. И за поздравление.

— Я сделал это с огромным удовольствием, Лора! — ответно улыбнулся Карл.

— А меня поставил в дурацкое положение! — с укором добавил Алек. Почему ты меня не предупредил?

Карл виновато пожал плечами и раскаянно произнес:

— Алек, извини, пожалуйста, но как-то так… нечаянно получилось…

Алек посмотрел на Лору.

— Лора, простите, пожалуйста, но я по милости этого безответственного человека, которого до этой минуты считал своим лучшим другом, мало того, что явился на ваш день рождения без приглашения, так еще и с пустыми руками.

— Да что вы, господин Редфорд! — бурно запротестовала Лора. — Это совершенно не важно! Я рада, что вы пришли. Этого вполне достаточно.

Алек задумчиво и внимательно смотрел на нее, потом вдруг загадочно улыбнулся, сунул руку в карман и что-то достал.

— Подождите, Лора. Я тут кое о чем вспомнил. Позвольте сказать мне. Я поздравляю вас, Лора. И присоединяюсь к пожеланию Карла. Примите от меня вот этот маленький сувенир. Я когда-то путешествовал и привез его… уж и не помню, из какой страны!.. Но это не важно. Будьте счастливы, Лора!

Алек взял руку Лоры и положил на ее ладошку свой подарок. Это оказался брелок. Он состоял из двух сцепленных тонких колец, на одном из которых висело несколько крошечных замочков, а на другом — связка таких же крошечных ключиков. Все — и кольца, и замочки, и ключики — было выполнено из золота.

— А это имитация? — с интересом рассматривая брелок, уточнила Лора. — Нет! — улыбнулся Алек. — Все работает. Это довольно забавная игрушка. Надо подобрать к каждому замочку свой ключик. Тогда он откроется. Но у каждого замочка еще есть свой особый секрет. Поэтому подобрать нужный ключик — дело не простое. Я много раз пытался это сделать. Увы, безуспешно. Возможно, вам, Лора, повезет больше, чем мне.

Все плотной группой окружили Лору, которая сразу же принялась старательно подбирать ключики к замкам. Ее действия дружно комментировались, со всех сторон сыпались советы и рекомендации. Но это не помогло Лоре. Она громко и огорченно вздохнула, что вызвало общий дружный смех. Попытки Лоры и каждого из присутствующих продолжались до тех пор, пока Олимпия не пригласила всех к столу.

Ужин проходил очень весело и непринужденно. Шутки и смех не смолкали ни на секунду. Апофеозом явился рассказ Олимпии.

— Друзья мои! — живо произнесла она. — То, как Стас, учась в школе, сдавал тесты по алгебре, я не забуду никогда в жизни! Я могу рассказать об этом, Стас? — она взглянула на сына, который привычно снисходительно, с мягкой улыбкой сразу согласно кивнул. — Прекрасно! Итак… Математические познания Стаса, должна вам сообщить, приближаются к абсолютному нулю. Поэтому предстоящая сдача нашим сыном теста по алгебре обеспечила мне и Джо немало бессонных ночей. Я от тревоги и отчаянья обливалась горючими слезами! Целыми днями произносила страстные речи во славу точных наук и алгебры, в частности. Зачем-то сама принялась осваивать предлагаемый в учебниках материал, подключив Лору, чтобы она помогла мне во всем этом разобраться. Джо, профессиональный математик, усиленно пытался вложить в голову Стаса хотя бы элементарное представление об алгебре. Увы!.. Джо может растолковать самую сложную проблему! Убедить кого угодно в какой-нибудь заумной научной гипотезе или теории! В случае с собственным сыном, путающимся в простейших формулах, с трудом вспоминающим таблицу умножения, Джо оказался беспомощен, как младенец. После нескольких занятий со Стасом Джо был близок к инфаркту. Лора попеременно утешала то меня, то Джо… В общем, все были озабочены и готовились, каждый по-своему, к сдаче этих злополучных тестов. ВСЕ!!! Кроме самого Стаса. Он как раз в это время увлекся скандинавскими странами. Тогда, как вся семья изнемогала от прилагаемых усилий вложить в его голову хоть какое-то представление об алгебре, он, отрешившись от всего… и от нас, в том числе!.. возлежал на диване, зарывшись в энциклопедиях, справочниках, словарях и прочем, и самозабвенно изучал Скандинавию. И вот… Ровно в полночь, накануне того дня, когда Стасу предстояло сдавать алгебраические тесты, он появился в моем кабинете… а я всегда работаю по ночам!.. и глубокомысленно изрек, что надо бы к завтрашнему тестированию подготовиться. Вы не представляете, какое фантастическое счастье я испытала в этот момент! Почти такое же, как при рождении Стаса! Но выходя из моего кабинета, он сделал дополнение, от которого меня чуть не хватил «удар»! «Я, — заявил Стас, — должен выяснить, как на разных языках мира пишется и произносится слово «алгебра». Я выразила некоторое сомнение по поводу того, что в тестах будет необходимо написать слово «алгебра», например, на древнеперсидском языке. Стас отверг мои возражения, как неубедительные, с достоинством удалился и до утра осваивал заинтересовавшую его тему. На тестирование он отправился, точно зная, как слово «алгебра» пишется на фарси, хинди, на языке минангкабау. Равно как и мпонгве, овимбунду, суахили. А также матагуайо. Не говоря о галльском, португальском, турецком, финском и прочих…

На всем своем протяжении рассказ Олимпии вызывал дружные взрывы смеха. Хохотал вместе со всеми и сам герой повествования.

— Олимпия, поясните, пожалуйста, так сдал или нет Стас эти тесты? заинтересованно уточнил Карл.

— О, да! — кивнула та.

Джордж в свою очередь иронично добавил:

— Сдать-то он сдал. Но подозреваю, что над Стасом просто смилостивились. Так же, как по физике и химии. Когда Стаса на уроках по этим предметам, равно как и по математике, вызывали отвечать, он глубокомысленно молчал. Объяснял он свое поведение просто. «Одноклассникам, — утверждал он,

— мой ответ неинтересен. А педагог, безусловно, материал знает. Так для кого я должен его излагать?»

— Логично! — одобрил Алек и засмеялся. Потом взглянул на Лору и шутливо спросил: — А у именинницы были какие-нибудь проблемы с обучением?

И сразу пожалел о своем вопросе. Потому что почувствовал мгновенно возникшее общее напряжение и заметил, что на лицо Лоры как будто набежала тень.

Лора на секунду замерла, потом, прямо глядя в его глаза, лучезарно улыбнулась и спокойно сказала:

— Нет, господин Редфорд. У именинницы проблем с обучением не было.

Алеку показалось, что после ее слов обстановка моментально разрядилась. Но происходящее озадачило Алека. Что-то было не так.

— Тогда как с характером… — иронично и многозначительно добавил он.

— О, да! — Лора засмеялась. — И вы это понимаете, как никто другой. Поскольку, как мне кажется, проблема у нас с вами, господин Редфорд, одна и та же!

— До недавнего времени я был убежден, что мой характер…

Алек не договорил, потому что Лора быстро добавила:

— …со знаком «минус», господин Редфорд!

— Как и ваш, Лора? — усмехнувшись, уточнил он.

— Как и мой! — иронично согласилась она.

В их перепалку вмешался Энтони.

— Лорелея, Александр, мне кажется, вы необъективны и к самим себе, и друг к другу. И чрезмерно пристрастны в своих оценках. А ведь персидское изречение гласит, что «Чужой ум можно узнать в какой-нибудь час, но нужны годы, чтобы узнать чужой характер». Тем более, что, по словам Вольтера, «Хорошие характеры, как и хорошие сочинения, не столько поражают вначале, сколько под конец».