— Да чушь всё это про роковую красавицу! – уверенно проговорила Гермиона. – В Пророке всё врут, лишь бы поднять тираж газеты!

— А ты завидуешь, – крикнула подслушавшая Миллисента Булстроуд из‑за стола слизеринцев, – потому что про неё больше пишут, чем о твоём романе с Крамом.

Гермионе краска бросилась в лицо. И зачем она только встряла в разговор? Будь проклята эта её поездка в Болгарию и все фотографы на свете! Она уже собиралась, было зареветь снова, как вдруг ей в голову пришла мысль:

— Гарри, а ты ведь уже был знаком с Мелиссой, когда она к нам подошла, – сказала она тихо.

— Я уже полдня собираюсь тебе об этом рассказать, но было не до этого, – проговорил он в ответ. – Потом это обсудим, сейчас не время и не место – слишком много ушей.

Гермиона кивнула в знак согласия и горестно уставилась в тарелку – аппетита не было. Гарри вертел головой, вытягивая шею в сторону стола когтевранцев – он никак не мог разглядеть Чжоу. За столом её явно не было… Гарри впал в панику: а что, если она больше не будет учиться в Хогвартсе? Вдруг она перешла в другую школу? Или с ней что‑нибудь случилось? На сердце у него стало неспокойно. Вдруг он никогда больше её не увидит? Желудок Гарри болезненно сжался, аппетит сразу же улетучился, хотя до этого он был готов проглотить живьём дракона и закусить его флоббер–червями.

Дамблдор велел всем вести себя потише и объявил, что через полчаса торжественный обед закончится, и старосты разведут учащихся по спальням факультетов. Все перестали обсуждать новость и налегли на еду.

За преподавательским столом царило оживление. Все натужно улыбались, глядя на Мелиссу, о чём‑то её расспрашивали. Гарри показалось, что в этом оживлении было что‑то искусственное. Может – непривычная улыбка Снегга, который по идее должен быть в ярости из‑за снова упущенной должности? Или поджатые губы МакГонагалл, обычно доброжелательной к новым учителям? Или присутствие профессора Трелони, которая вообще никогда не покидала своей башни, тем более, что она уже больше не преподаватель? Да, что‑то явно не то. Да ещё отсутствие Чжоу… Гарри хотел об этом подумать, но сытный ужин и всё пережитое за день давали о себе знать. Его неудержимо клонило в сон, несмотря на чувство смутной тревоги. Напротив уже клевал носом Невилл Долгопупс. Гермиона безразлично ковырялась в пудинге. Слизеринцы уже ушли.

Гермиона, как староста, сходила к МакГонагалл за новым паролем и вернулась злая как фурия.

— Новый пароль – Ежедневный Пророк, – сообщила она зловеще.

— Тьфу ты, – выругался Гарри. – И тут покоя от него нет.

Отреставрированная Толстая Дама дремала на портрете. Она недовольно пропустила ребят, ворча, что не дают поспать.

В спальне полог кровати Рона был опущен. Гарри посмотрел туда мельком и не понял, там Рон или нет. Но Гарри был слишком уставшим, чтобы гадать и думать что‑то по этому поводу.

Подумаю об этом завтра, – решил он и заснул как убитый, как только голова коснулась подушки.

Неужели только сегодня утром он покинул Нору?

Утром Гарри проснулся от коровьего мычания. Он не понял, что происходит, и где он оказался, если рядом корова. Но до него тотчас дошло, что это волшебный будильник, подаренный Роном на день рождения. Каждое утро он будет будить их на разные голоса. Гарри улыбнулся, но улыбка враз потухла, когда он вспомнил, что с Роном они разругались, а вернее – он с ними.

— Уберите корову, – сонно пробормотал Дин Томас, засовывая голову под подушку.

— Вставать пора, соня, и это не корова, а будильник.

— Всё равно, поспать не дали.

Полог кровати Рона был задёрнут.

Невилл спросонья сунул обе ноги в одну штанину, потому что одевался с закрытыми глазами. Само собой он упал, попытавшись сделать шаг. Под общий хохот ребята вывалились в гостиную Гриффиндора, где уже были девочки.

— Эй, вы Рона не видели? – озабоченно спросила их Гермиона вместо приветствия.

— Не–е-ет, – протянул Гарри и понял, что Рон не ночевал в спальне. – Рон исчез… – выговорил он побелевшими губами.

— Это всё из‑за меня, – у Гермионы скривилось лицо. Слёзы были на подходе.

— Да ладно тебе, вернётся твой Рон, никуда не денется. И вообще – он сам виноват! – с досадой сказал Гарри. Интересно, будет ли обо мне кто‑нибудь вот так волноваться, если я внезапно пропаду? – подумал он.

— И вовсе он не мой! – вспылила Гермиона и запунцовела, с головой выдав себя.

Лаванда Браун и Парвати Патил переглянулись и хихикнули. Гермиона ещё сильнее покраснела.

— Пошли завтракать, а то опоздаем.

Войдя в зал, первым, кого они увидели, был Рон. Он преспокойно уплетал завтрак.

— Где ты был!? – кинулись к нему Гарри и Гермиона, забыв былые обиды.

Тот несмело улыбнулся.

— Я переночевал в хижине Хагрида, пока его не было, а с утра поговорил наткнулся на Ме… на Мисс Найтингейл и поговорил с ней. Она вправила мне мозги. – Он тяжело вздохнул. – Я думаю, я должен извиниться.

— Я тоже так думаю, – иронично заметил Гарри. В душе он был безумно рад, что их ссора не продлилась долго. Когда‑то, во время Турнира Трёх Волшебников, они сильно поругались с Роном и долго не разговаривали. В конце концов дружба пересилила все обиды и недомолвки, но Гарри до сих пор помнил, как ему было плохо без друга. Сейчас он был рад тому, что Рон быстро одумался.

— Прости, Гермиона, – виноватой скороговоркой проговорил Рон. – Я вёл себя как дурак. Наговорил кучу глупостей, оскорбил тебя. Я… я сам не знаю, что на меня нашло.

Зато я знаю, – подумал Гарри, улыбаясь про себя. – Самая настоящая ревность. Похоже, Гермиона разделяла его мнение.

— Я подумаю, – с серьёзным видом ответила Гермиона, а потом вдруг загадочно улыбнулась, будто бы говоря: Да ладно заливать, Рон, я прекрасно знаю причину твоего поведения.

Да, девчонки – они такие. Будто чувствуют, когда к ним кто‑нибудь не равнодушен, – философски заметил Гарри про себя и тактично отвернулся, чтобы не мешать.

Рон же ещё больше смутился от улыбки девушки и залепетал что‑то невразумительное про больше никогда не буду, клянусь своими веснушками. Ещё он извинился перед Гарри, хотя тот на Рона даже не обиделся. Он‑то понял, откуда уши растут.

Улучив минутку, Гарри поделился с Роном, что Чжоу не вернулась после летних каникул. Он боялся, что с ней что‑то случилось.

— Да что с ней могло случиться? – беспечно отозвался Рон. – Небось, навещает свою троюродную бабушку в каком‑нибудь медвежьем краю и не успела вернуться к началу учёбы. Ну, не замуж же она вышла, в конце концов!

— Мне бы твою уверенность, – нервно вздохнул Гарри.

— Не дёргайся раньше времени. У нашей Парвати сестра учится в Когтевране. Давай через Падму узнаем про Чжоу, они должны быть знакомы, или через Луну Лавгуд, в крайнем случае.

— Давай! – обрадовался Гарри. У него прямо от сердца отлегло. – Только ты сам спроси, а то я… стесняюсь…

— Хорошо, ловелас–неудачник! Чего не сделаешь ради друга! Радуйся, что у тебя есть я, и доедай быстрее завтрак. Первым у нас сегодня Травология – идти далеко, – сказал Рон.

Сам ты ловелас–неудачник, чья бы корова мычала! – подумал про себя Гарри, но вслух так говорить не стал, чтобы не обидеть друга.

Второпях дожёвывая яичницу с беконом, Гарри посмотрел на стол преподавателей. Мисс Найтингейл уныло ела овсянку, а Снегг ей что‑то увлечённо рассказывал, забыв о еде.

Гарри толкнул Рона локтем в бок:

— Смотри, чего это он к ней всё время липнет?

— И правда, – отозвался Рон. – Как это она его терпит?

— Женская душа – потёмки, – со знанием дела вставила Гермиона. – Всё, пошли, а то опо–здаем.

Травология была вместе с пуффендуйцами. Практики сегодня не было, только теоретическая лекция о плакун–траве. Профессор Стебль рассказывала:

— У плакун–травы много полезных свойств. Одно из них – устрашать и изгонять мелкие вредные сущности, например – прогнать гномов из огорода или согнать кикимору с лесной тропинки, избавиться от расшалившегося домового. А ещё эта трава может открыть доступ к кладу, который охраняют привидения. Плакун–траву собирают в Иванов день на утренней заре, не имея при себе ничего металлического. Используется корень растения. Для усиления действия плакун–травы можно использовать златоцвет и молочай высокий.