С помощью Формозуса Мелисса привела внешность Гарри в порядок, избавив его от покрасневших от бессонницы глаз и синяков под ними, хотя ему самому было, в общем‑то, всё равно, как он выглядит.

Хагрид пёк печенье к празднику. Все его кулинарные шедевры были абсолютно несъедобные, но Хагриду нравилось готовить. Он с большим трудом убедил Гарри снять пробу со свежеиспечённого лакомства. Как Гарри и ожидал, он чуть не сломал зуб.

— Хагрид, ты уверен, что ты приготовил печенье по тому рецепту? – спросил его Гарри, вертя в руках страничку, вырванную из старого маггловского журнала по кулинарии. – Просто тут на обратной стороне советы, как правильно замесить цемент в домашних условиях…

Но Хагрид не понял шутки.

— Я всё приготовил правильно. Мне вовсе не надо заглядывать в рецепт, всё это у меня в моей голове, да! Всё отлично помню! У меня такая память, что будь здоров.

— И ты всё–всё помнишь? – раззадоривал его Гарри.

— Да, рогатый скунс меня обделай, всё помню! – Хагрид уже успел немного принять с утречка.

— А вот в какой год профессор Дамблдор стал директором в Хогвартсе?

Хагрид ответил без запинки.

— А с каким счётом мы в прошлом году проиграли Пуффендую?

— Десять очков вы проиграли, 270 : 260 в пользу Пуффендуя.

— А как полное имя Мисс Найтингейл? – сразу же спросил Гарри без всякого перехода, не давая Хагриду опомниться.

Тот лишь на секунду задумался, соображая, и выпалил:

— Мелисса Магнолия Найтингейл!

— Как‑как? Магнолия?! Вот это имечко! – Гарри искренне рассмеялся.

— Ну да… – улыбнулся Хагрид. – Мать ейная, вишь, растениями занималась, вот и назвала дочку так, что та не рада была. Стеснялась девочка всегда, вот второе имя‑то её никто и не знает, только самые близкие друзья. Ты уж не говори никому, будь джентльменом. Смех ведь да и только: Мелисса, да ещё Магнолия, да ещё и Найтингейл! Вся флора и фауна…

Так вот, почему Сириус и Снегг называли её Мэг! – догадался Гарри. – Это сокращённо от Магнолия… Когда Сириус назвал её так, он хотел показать ей, что хорошо её знает! Ведь этим именем могли пользоваться только близкие друзья.

— А чё это ты всё о Мисс Найтингейл выспрашиваешь, а? – не вовремя спросил Хагрид.

— Да это я случайно, спросил первое, что в голову пришло. – И он сразу же перевёл разго–вор на другое. – А как там поживают Ганс и Гретель?

Хагрид сразу же погрустнел:

— Э–э-эх! Забирают у меня моих голубков после Нового года… Говорят, большие они уже стали, нормально перенесут путешествие в питомник. Жалко‑то как… Я ж из‑за них ночей не спал, беспокоился… Как детки они мне… И вот, забирают… – из глаз Хагрида потекли крупные слёзы, путаясь и теряясь в косматой бороде.

Гарри стало жалко сентиментального великана и неприятно, что пришлось невольно его расстроить.

— Да ладно тебе, Хагрид, ты ещё кого‑нибудь заведёшь, каких‑нибудь фиолетовых ухоглазок или лысых хмурей. Ты даже по Норберту так не убивался. Не умрут же твои двуроги, их возьмут на размножение, чтобы восстановить поголовье.

— Твоя правда, Гарри, а всё равно тяжело.

Гарри ещё немного посидел у Хагрида и вернулся в замок. В главном холле было полно народу. Часть учеников только что вернулась из дома. Пропустить второй этап конкурса не захотел никто.

Днём девушкам–участницами объявили, что на втором этапе соревнования они должны будут продемонстрировать своё умение справляться с домашней работой с помощью волшебства. Гермиона была в шоке и ринулась за помощью в библиотеку, впрочем – как обычно. Она начала судорожно листать книги в разделе Ведение домашнего хозяйства: Палочка в руках хозяйки дома, Домашняя работа – волшебство в помощь, Пособие для молодой хозяйки – вы, дом и палочка, Волшебное домоводство и всё тому подобное. Скоро к ней присоединились Джинни и Чжоу.

— Девчонки! – хитро прищурился Рон. – Вы ведь соперницы, а готовитесь все вместе.

Те переглянулись и мигом расселись по отдельным столам, обложившись книгами и исподтишка поглядывая друг на друга.

— Зачем ты так, Рон? – укорил его Гарри. – Ты же их так рассоришь!

— Да ладно тебе, уже и пошутить нельзя, – беспечно отозвался Рон.

— Тебе шутки, а они вон сразу как! Джинни пятнами пошла от волнения, Чжоу перо уже до середины сгрызла, а на Гермиону смотреть жалко.

— И чего они так дёргаются? Какая ерунда все эти конкурсы! Они же ничего не доказывают! Победил, проиграл – какая разница? Это же вовсе не означает, что ты лучше или хуже других, – подытожил Рон.

— Мне такое в голову не приходило, – признался Гарри. – Конкурс по–моему конкурс и есть. Это же состязание. Надо не просто принимать участие, а стараться победить, иначе он не имеет смысла.

— А если проиграешь? Что – жизнь кончена?

— Конечно нет, но побеждать очень приятно!

— Ты просто никогда не проигрывал. Тебе сразу разонравилось бы соревноваться и срав–нивать себя с другими. Ведь однажды ты можешь нарваться на кого‑то, лучше тебя.

— Наверное, ты прав, – задумчиво сказал Гарри. – Ладно, давай не будем больше об этом, лучше девчонкам поможем.

— Кому из них?

— Всем троим. Это будет только справедливо.

Рон кивнул и присоединился к Гермионе. Чжоу ободряюще улыбнулась Гарри из‑за стоп–ки книг. Только он было направился к ней, как Джинни позвала его:

— Гарри, будь другом, помоги мне найти заклинание Высиживания! Хагрид намекнул мне, что оно непременно понадобится, а оно очень сложное.

Скрепив сердце Гарри начал нетерпеливо листать толстенный справочник, ища заклинание по быстрому высиживанию яиц курицей для Джинни. Ему хотелось побыстрее закончить с этим и пойти помогать Чжоу. Вот оно, нужное заклинание!

— Джинни, вот, на держи! – Он уже было развернулся и пошёл к столу Чжоу, как услышал:

— С каких это пор Томас встречается с Чанг? – Гермиона не успела вовремя закрыть Рону рот рукой как следует, и голос у него был полузадушенный.

Гарри нервно оглянулся. Оказалось, что в библиотеку вошёл Дин Томас, быстро подсел к Чжоу, смачно и с заметным удовольствием поцеловав её в щёку, и занялся перелистыванием книг для неё. Чжоу заметно сникла и виновато покосилась на Гарри, но не забывая при этом улыбаться Дину.

Джинни возмущённо фыркнула:

— Обязательно им делать это при нас! Сначала Майкл, потом Дин… Она это специально делает! Она меня терпеть не может, – бурчала Джинни себе под нос. – Это из‑за того, что я лучше неё выступила в первом туре! Не все повелись на её ножки!

Гарри поперхнулся, хрюкнув что‑то неопределённое.

— Ну‑ка, обними меня, – прошипела Джинни ему на ухо.

— Что? – не понял Гарри.

— Обними, говорю! Надо показать им, что нам и без них неплохо!

Гарри несмело обнял Джинни за талию, утыкаясь носом в книгу, чтобы не видеть глаз Чжоу. У Рона и Гермионы глаза на лоб полезли. Джинни делала Рону какие‑то лишь ей понятные знаки, очевидно для того, чтобы он не делал такое удивлённое лицо при виде них, сидящих в обнимку. Потом она нарочито звонко поцеловала Гарри в щёку, так что эхо разнеслось по всей библиотеке, и немного неловко взъерошила ему волосы. Теперь на них смотрело уже ползала. Чжоу с шумом захлопнула книгу и собралась уходить. В её глазах стояли слёзы. Дин гладил её по голове, не понимая, что случилось.

С Чжоу, похоже, можно было проститься навсегда. От этой мысли Гарри стало совсем паршиво на душе. А ведь завтра ему снова судить, выбирая лучшую.

И опять ему в голову пришла мысль, что однажды придётся выбирать кого‑то одну из них, лишь одну. Но кого? Кого?

Тридцать первого декабря Гермиона с утра была в истерике. Она до полночи пыталась выучить, как сшить бальное платье со шлейфом без помощи иголки, как избавиться от садовых гномов, как предсказать судьбу своего двенадцатого ребёнка, если ты выходишь замуж в мае и как завить ресницы волшебной палочкой. На ней просто лица не было.